Шэн Кэи - Сестрички с Севера Страница 19

– Что случилось?

Парень явно заметил ее. Он выглядел очень молодым, просто до неприличия. Цянь Сяохун еще раз изложила свою историю от начала и до конца. Парень покивал, а потом взял ручку и, скрипя по бумаге, написал несколько строк, вырвал листок и протянул Цянь Сяохун: «Залог уплачен. Просьба отпустить. Ответственное лицо: Чжу Дачан».

У Цянь Сяохун покраснели глаза, от полноты чувств ей хотелось назвать полицейского «братом».

– А вы можете оставить мне свой телефон? – Девушка сглотнула слюну, в горле что-то булькнуло.

Чжу Дачан помедлил немного, а потом снова заскрипел ручкой и записал свой телефонный номер.

Цянь Сяохун взяла листок обеими руками45, яростно закивала, горячо поблагодарила, а потом вышла за железные ворота и растворилась в полумраке.

Ночь была светлой благодаря уличным фонарям и неоновым лампам. Цянь Сяохун встала посреди дороги, озираясь по сторонам. Она не узнавала окрестности и внезапно растерялась. Спрашивая у прохожих дорогу, девушка обнаружила, что у нее при себе нет денег. Ноги давно жаждали объявить забастовку, но Цянь Сяохун сцепила зубы и с трудом переставляла их, надеясь, что тело не ослабнет совсем. Она брела в том направлении, которое ей указали, вдоль улиц от фонаря к фонарю, любуясь разноцветными неоновыми огнями. «Что это было? Почему без выяснения причин взяли и схватили? Почему не тронули Ли Сыцзян? Неужели господин Чжань не достиг своей цели и решил меня извести?» Множество сомнений мухами проносились в мозгу. Цянь Сяохун волочила ноги, борясь с этими назойливыми мухами и время от времени проверяя, в правильном ли направлении она идет. Примерно через два часа Цянь Сяохун жадно пожирала ужин в салоне «Агент 007».

Никогда еще еда, приготовленная Гориллой, не казалась ей такой вкусной. Даже в куски курицы с кровью, от одного вида которой обычно тошнило, Цянь Сяохун вгрызалась с жадностью. Еще один день в кутузке, и, может, человеческое мясо пришлось бы по вкусу? Ли Сыцзян напряженно наблюдала, как подруга проглотила целую миску риса, затем согрелась половиной тарелки супа, и в маленьких глазках читались угрызения совести.

– Сяохун, я побежала к Куню, а он уехал в Гуанчжоу, только завтра вернется, хотела завтра сходить…

– Завтра? Завтра мне бы уже кранты, завтра с утра всех отправят в каталажку! – Цянь Сяохун поставила миску, положила палочки и наконец обрела силы выразить обиду.

– Как же ты тогда вышла? – изумленно воскликнула Ли Сыцзян.

– Встретила в участке одного офицера, одноклассника старшей сестры, он мне и помог! – Цянь Сяохун придумала эту небылицу для Гориллы. – Тетушка, ваша еда такая вкусная! – обратилась она к Горилле.

Та сидела с непроницаемым лицом и с открытым ртом, усердно пытаясь скрыть выпиравшие зубы, но улыбка ее была по-прежнему уродливее, чем плач.

Внезапно Цянь Сяохун почувствовала себя очень одинокой. Глаза ее покраснели. Она подумала о том, что у Ли Сыцзян есть Кунь, у Гориллы есть салон, а если бы и правда пришлось ждать до утра, положившись на других в решении своей судьбы, то еще не ясно, какие мучения пришлось бы пережить. Она про себя ликовала, что воспользовалась моментом и проявила смекалку. Ни одной слезинки так и не выкатилось.

Когда парикмахерская закрылась и все в ней привели в порядок, Горилла вызвала Цянь Сяохун на разговор:

– А-Хун, как ты понимаешь, у меня маленький бизнес. Отродясь никаких происшествий не было.

Теперь Горилла не пыталась прикрыть зубы, и они торчали изо рта как им нравится. Цянь Сяохун помрачнела: она понимала, к чему клонит Горилла, но не знала, что та имеет в виду под словом «происшествия». Что еще за происшествия?

– Тетушка, я сама не понимаю, как такое могло случиться.

Горилла не слушала Цянь Сяохун, а продолжала гнуть свою линию:

– У меня честный бизнес, а тут все увидели, что тебя забрала полиция, да еще прямо из салона, это ударит по нашей репутации.

Цянь Сяохун про себя грубо выругалась. «Честный! Ага! Спермой вся комната провоняла!» Ей не хотелось ругаться с Гориллой, поэтому она сдержала ханжеский гнев и дождалась, пока та закончит. Наконец-то вялые губы Гориллы произнесли ключевую фразу:

– А-Хун, боюсь, мы не можем тебя оставить!

Черт побери! Не могут оставить? Да я и сама не останусь! Цянь Сяохун, сдерживая ярость, молча встала спиной к Горилле, отвернув полное злости лицо к стене. Нельзя скандалить, зарплату еще не выдали, будешь скандалить – останешься в убытке. Эта баба с удовольствием добьет упавшую в воду собаку.

– Тетушка, А-Хун не виновата, она жертва! – в исступлении крикнула Ли Сыцзян.

А-Цин молча крутила в руках расческу, а потом внезапно сказала нараспев:

– У хозяйки и так проблем полно!

– Вот именно, – поддакнула Горилла. – А-Хун, ты хорошо работала, мне тоже жаль с тобой расставаться.

Цянь Сяохун повернулась. Горилла думала, что девушка плачет, и не ожидала увидеть на ее лице улыбку. Цянь Сяохун сказала:

– Тетушка, спасибо вам за заботу, за вкусную еду, вместе питались, как одна большая семья, правда, очень теплое ощущение.

– А-Хун, вот твоя зарплата. Ты проработала восемнадцать дней. Двести пятьдесят юаней. – Горилла снова вздохнула и продемонстрировала похожую на плач улыбку.

«Двести пятьдесят! Смешно! Непонятно, как эта старая обезьяна насчитала такую сумму. Но я эти деньги заслужила!» С такими мыслями Цянь Сяохун проворно взяла из рук Гориллы деньги.

Горилла отвернулась, коварно усмехаясь.

– Вот уж правда, беда не приходит одна! Тут что-то нечисто, а меня выставили полной дурой! – Цянь Сяохун колотила со злости по дорожной сумки, поднимая облака пыли.

– Сяохун, сегодня хозяйка сказала, что ты посреди бела дня ходила… торговать собой – вот тебя и схватили.

– Что? Посреди бела дня торговала собой? Это про тот раз, когда я ходила к Сы Далину на завод? Черт, я бы не прочь была замутить с инженером Сы. Если бы переспала с ним, тогда да, везите меня в кутузку! – Цянь Сяохун в сердцах вывалила вещи на кровать.

– Да, инженер Сы не такой, как мы, – Ли Сыцзян и сама не могла толком сказать, в чем конкретно заключается отличие.

– Он старше нас, зато мы усерднее. Разве можем мы быть одинаковыми? Согласна?

Ли Сыцзян смущенно закивала.

– Сяохун, ты только сказала, что тот полицейский – одноклассник твоей сестры…

– Нет! Это я сочинила для Гориллы. Его зовут Чжу Дачан.

– Дай-в-чан? Хи-хи! Смешно!

– Хватит ржать! Мне сначала тоже так послышалось.

Цянь Сяохун взглянула на подругу, а потом дала ей записку. Ли Сыцзян перечитала и увидела, как пишется имя. Цянь Сяохун уставилась на листок бумаги и сказала:

– Я найду возможность отблагодарить его.

– Он тебе телефончик оставил. Определенно ты ему понравилась!

Цянь Сяохун рассмеялась:

– Ли Сыцзян, какая ты испорченная! Тебя Кунь плохому научил. Как у него, кстати, навыки?

– Какие?

– Те самые.

Ли Сыцзян поцокала языком:

– Не буду с тобой про это говорить. Я, кстати, завтра ему сообщу, что тоже ухожу из салона. Мы ж с тобой на единой линии фронта.

– Ли Сыцзян, не совершай необдуманных поступков. Если работается тебе, то и работай.

– Сяохун, открою тебе один секрет. Я когда массаж делаю, то некоторые клиенты просят массировать… там, а потом тайком суют мне пятьдесят юаней, а некоторые и по сто. Хозяйка об этом ничего не знает.

Тень Ли Сыцзян покачивалась на стене. Голова казалась несоразмерно большой.

– Далеко пойдешь, Сыцзян, плевое дело, а сразу сто пятьдесят юаней.

– Ты не понимаешь, Сяохун, я всегда представляю, что играю с псом. Ты не видела, как выглядит кобель, когда у него гон? Точь-в-точь как эти мужики, только язык не вываливается изо рта. А-Цин в этом деле очень крутая, ты не знала? Столько всяких способов знает! – Ли Сыцзян облизнула пересохшие губы.

– Почему же не знаю? Инженер Сы мне говорил, чтоб я не работала в салоне, он мне рассказал, что там делается. Кстати, если увидишь его, пусть передаст мне свой телефонный номер.

– Слышал, что с тобой вчера приключилось.

Когда Кунь и Ли Сыцзян вернулись, Цянь Сяохун только-только встала.

– Я спрашивал в участке, вопрос довольно сложный. У тебя роман с мужем хозяйки?

Цянь Сяохун подпрыгнула так, словно ей наступили на хвост.

– Черт! Нет у меня никакого романа! Вот бесстыжий народ! Что они болтают?!

Кунь был простодушный малый, не стал бы сочинять такого.

– Ну, все ясно. Это козни хозяйки!

– Кунь, в тот день мы поднимались на гору Феникса и господин Чжань предложил открыть этот… как его? Шоп! Я отказалась! Кто тебе сказал такое? Я только Ли Сыцзян сказала, а, Ли Сыцзян? – Цянь Сяохун повернула голову.

– Ой! А я проболталась А-Цин! – расстроилась Ли Сыцзян. – А она наверняка донесла хозяйке, неудивительно, что та себя так странно вела!

– Ничего, Сыцзян, где-то найдешь, где-то потеряешь, как говорится, старик потерял лошадь, не к счастью ли это46? Значит, так тому и быть. Я никогда не хотела особо в парикмахерской работать!