Митч Элбом - Телефонный звонок с небес Страница 2

Дождь закончился. Звонили церковные колокола. Салли закрыл глаза и представил притулившуюся к нему Жизель. Представил ее глаза цвета морской волны, волосы цвета лакрицы, худенькую узкоплечую фигуру. Казалось, что Жизель прислонилась к нему и шептала: «Защити меня».

В действительности он этого не сделал. Не защитил ее, и теперь случившееся не переиграешь. Салли долго сидел на скамейке. Печаль, захлестнувшая его, не давала встать и пойти дальше. Павший человек и фарфоровый ангел. Со стороны могло показаться, что они ждут автобус.

Телефон позволяет узнать, что, где и с кем случилось. У кого-то родился ребенок, кто-то объявил о помолвке, с кем-то произошла беда на ночной дороге. В современном мире о большинстве радостных и трагических событий люди узнают по телефону.

Тесс сидела на полу кухни и ждала, когда телефон зазвонит снова. В течение этих двух недель он стал для нее источником ошеломляющих новостей. Оказывается, ее мать не исчезла бесследно, а продолжала существовать неведомо где и неведомо каким образом. Тесс уже в сотый раз прослушивала запись последнего звонка от матери.

– Тесс, дорогая… не надо плакать.

– Я не верю, что это ты.

– Я, дорогая… Я здесь, целая и невредимая.

Эту фразу мать произносила всегда, откуда бы ни звонила: из отеля, спа-салона. Даже навещая родственников, живших в получасе езды, она звонила и сообщала дочери: «Я здесь, целая и невредимая». Тесс не приходилось даже спрашивать; мать всегда произносила эту фразу сама.

– Но это же невозможно, – возразила Тесс.

– Все возможно, дорогая… Я с Господом… Хочу рассказать тебе о…

– О чем, мама? О чем?

– О небесах…

Телефон умолк. Тесс взирала на трубку так, словно у нее в руках была человеческая кость. Звонки матери полностью противоречили логике. Тесс это знала. Но то был голос ее матери, знакомый ей во всех оттенках: от шепота до крика. Сомнений не оставалось: ей действительно звонила мать.

Тесс подтянула колени к груди. Со времени первого звонка она безвылазно сидела дома, питаясь лишь крекерами, сухими завтраками, яйцами вкрутую и другими припасами. Она перестала ходить на работу и за покупками, даже не вынимала почту из ящика.

Она провела рукой по своим светлым, давно не мытым волосам. Затворница наедине с чудом. Тесс смотрела на молчавший телефон. Что скажут о ней соседи и знакомые? Ее это не волновало. Несколько слов с небес сделали все земные слова чепухой.

Полиция Колдуотера занимала старое кирпичное здание, которое строилось совсем для других целей и было переоборудовано для нужд служителей закона. Джек Селлерс сидел за письменным столом. Сослуживцам могло показаться, что он занят составлением отчетов, но на самом деле он ждал звонка.

Прошедшая неделя была ни на что не похожа. Такого с ним еще не случалось. Два звонка от мертвого сына. Два разговора с его мальчиком, чей голос он и не надеялся когда-либо услышать. Джек до сих пор не рассказал о них Дорин – бывшей жене и матери Робби. После гибели сына она впала в депрессию. Да и что он ей скажет? Что их единственный сын, погибший в ходе боевых действий, на самом деле жив и находится непонятно где? Что телефон превратился в портал, ведущий прямо на небеса? Такое сказать невозможно. Но что тогда?

Джек не представлял, как ему быть дальше. Однако стоило телефону зазвонить, как он хватал трубку, словно гангстер пистолет.

Второй звонок, как и первый, раздался в пятницу, ближе к вечеру. В трубке слышалось потрескивание, шум ветра, то нараставший, то спадавший.

– Пап, это я.

– Робби, – прошептал Джек.

– Пап, со мной все в порядке. Здесь не бывает плохих дней.

– Где ты?

– Ты сам знаешь, где я… Папа, это потрясающе…

Послышался щелчок.

– Алло! Алло! – закричал Джек.

Заметив, что сослуживцы смотрят в его сторону, он закрыл дверь. Через минуту телефон зазвонил опять. Джек посмотрел на строку определителя номера. Как и в прошлый раз, там была надпись: «Номер неизвестен».

– Алло, – теперь уже прошептал Джек.

– Передай маме, чтобы не плакала… Если бы мы знали, чтó нас ждет, мы бы никогда не тревожились.

Если у тебя есть сестра, она никогда не станет бывшей, даже если ты ее больше не видишь и не можешь к ней прикоснуться.

Кэтрин Йеллин лежала на кровати, разметав по подушке рыжие волосы. Скрещенные руки сжимали мобильный телефон-раскладушку нежно-розового цвета. Когда-то этот самсунговский мобильник принадлежал Дайане. На задней стенке и сейчас красовался блестящий стикер с изображением женской туфли на высоком каблуке.

– Кэт, это превзошло все наши мечтания.

Так сказала Дайана, позвонив сестре во второй раз. Ее звонок, как и все остальные звонки с небес, тоже был в пятницу. «Превзошло все наши мечтания». Больше всего Кэтрин понравилось слово «наши».

Сестер Йеллин связывали особые узы – это не редкость между братьями и сестрами, растущими в маленьких городах. Дайана была старше на два года. Она каждый день водила младшую сестру в школу. Она первой вступила в гёрл-скауты. Кэтрин шла следом. Когда Кэтрин поставили брекеты, Дайана уже сняла свои. На вечеринках в старших классах Дайана никогда не шла танцевать, не убедившись, что у сестры тоже есть партнер. Обе девушки были крепкого сложения: длинные ноги, сильные плечи. Летом спокойно могли проплыть в озере целую милю. Когда Дайана выходила замуж, подружкой невесты была Кэтрин. Через три года они поменялись ролями. Кстати, свадьба младшей сестры тоже состоялась в июне. У каждой родилось двое детей: у Дайаны две девочки, у Кэтрин – два мальчика. Их дома разделяла всего одна миля. Даже развелись они в один день, но с разницей в год. Вот только судьба дала им не одинаковое здоровье. Дайана страдала мигренями, аритмией и гипертонией. Внезапный аневризм сердца погубил ее, когда она была еще совсем не старой – в сорок шесть лет. Что же касается Кэтрин, та вообще ни разу в жизни не болела. Собственное здоровье часто вызывало у нее чувство вины. Но после звонка сестры Кэтрин поняла: Дайана – ее прекрасная, хрупкая Дайана – позвонила не просто так. Господь избрал ее, дабы показать: верующих в Него ожидает вечность.

– Кэт, это превзошло все наши ожидания.

Кэтрин улыбнулась. «Наши». Они по-прежнему вместе. Розовый мобильник, который она сейчас прижимала к груди, помог ей вновь обрести сестру, в чью смерть она упорно отказывалась верить.

И Кэтрин не собиралась молчать об этом.

Третья неделя

Ему говорили, что нужно начать жизнь сначала, но жизнь не настольная игра. Когда теряешь любимого человека, у тебя уже не получится начать сначала. Скорее это будет «продолжение без». Жена Салли умерла. Она долго лежала в коме. По сообщению больничных врачей, ее смерть наступила в первый день лета, во время грозы. Она тихо скончалась, и это даже не сразу заметили. Салли тогда еще мотал срок, и до выхода ему оставалось два месяца и неделя. Когда ему сообщили о смерти Жизели, он впал в оцепенение. Это было все равно что полететь на Луну и там узнать о гибели Земли. Сейчас он постоянно думал о Жизели, хотя над каждой его мыслью нависала зловещая тень их последнего дня. Катастрофа, пожар. Одно мгновение – и привычного мира не стало. И все равно Салли закутывался в печальную память о Жизели, поскольку это в какой-то мере воскрешало ее саму. Урну с прахом он поставил рядом с кроватью, на которой спал его сын Джулз. Через пару месяцев мальчишке исполнится семь.

Салли сел, не столько развалившись, сколько ссутулившись. Он до сих пор приспосабливался к свободе. Может, вы думаете, что десять месяцев за решеткой – всего ничего и на следующий день бывший заключенный заживет как прежде? Но тело и разум привыкают ко всяким условиям, даже жутким. Иногда днем на Салли накатывала прежняя волна безнадеги, и он тупо утыкался взглядом в стены. Он был вынужден напоминать себе, что может в любой момент выйти наружу.

Теперь он жил в снятой квартире на втором этаже обшарпанного старого дома. Сейчас он сидел, бесцельно водя глазами по стенам, смотрел на батареи центрального отопления. За окнами виднелась сосновая рощица и небольшой овраг, по дну которого текла речка. Ему вспомнилось, как мальчишкой он ловил лягушек. Салли потянулся за сигаретой. В Колдуотер он вернулся лишь потому, что ему, по сути, больше некуда было податься. Пока шло следствие и потом, пока он отбывал срок, сыном занимались его родители. Мальчишка привязался к деду и бабушке, и Салли не хотелось наносить Джулзу новую травму. Хватит с него прежних. Того дома, где они жили до катастрофы, он лишился. Работы тоже. Имевшиеся деньги ушли на адвокатов. Салли смотрел на двух белок, гонявшихся друг за другом по деревьям. Кто знает, может, Жизели бы здесь даже понравилось. Теснота, грязь, облупленная краска на стенах. Это был его странный юмор.