Тим Дорси - Не будите спящего спинорога Страница 22

Джим помолчал, обдумывая ответ. Он и не подозревал, что шел к этим словам многие годы:

– Мне бы не хотелось, чтобы мой отчет переписывали.

После инцидента со световым лучом Джон Милтон впервые пришел на работу. В больницу его доставили вовремя, и все обошлось без последствий, если не считать прически, которая превратилась в замотанный бинтом ирокез наоборот.

Джон не обращал внимания на подобные мелочи. Главное, он вернулся. Джон приехал пораньше и уже обрабатывал экран компьютера чистящим средством, когда его вызвали в отдел кадров.

Джон скромно назвал секретарю свое имя. Секретарь указала ему на открытую дверь конференц-зала.

– Проходите сюда!

Пьер ждал его в конференц-зале и читал какие-то бумаги. Джон улыбнулся и сел напротив. Лицо Пьера приняло скорбное выражение.

Джон встревожился:

– Что вы читаете?

Пьер молча вручил бумаги Джону. Отчет, написанный компанией «Дамокл консалтинг», в котором рекомендовалось серьезное сокращение штата.

– Джон, мы вынуждены с вами расстаться.

– Вы меня увольняете?

– Нет, что вы! – воскликнул Пьер. – Просто больше вам нельзя здесь работать.

Джон забормотал:

– Я буду стараться! Я исправлюсь! Я, я… Пьер грустно покачал головой.

– Будь на то моя воля, я бы вас оставил. Сами знаете! Увы, у нас нет выбора. Все консультанты!.. Эти подонки нам просто руки выкручивают!

– Я пришел!

– Папа! – закричал Мелвин и бросился в прихожую. Джим поставил портфель и подхватил Мелвина на руки. Дэбби сидела на диване и смотрела реалити-шоу.

– Привет, Дэбби! Молчание.

– Она Друзилла, – поправил Мелвин.

Из кухни вышла Марта в рукавицах-ухватках.

– Как дела, дорогой?

– Все было неплохо, пока меня не уволили.

– Не смешно.

– Знаю.

– Ты серьезно? Он кивнул.

– За что?

– Сказали, что я бунтарски настроен.

– Ты? Бунтарски?

– Им разонравились мои отчеты.

– Не имеют права! Из-за них мы переехали! Мы больше платим за дом, купили новую машину, нам надо кормить детей!

Джим согласно кивнул.

– Ох, Джим! Как все не вовремя! Езжай обратно и скажи, что сейчас тебя увольнять нельзя.

– Милая… Присядь-ка.

– Что значит бунтарски настроен? Ты что, встал за принцип?

– Не совсем.

– Так да или нет?

– Да.

У Марты закружилась голова; она схватилась за оконную раму, чтобы не упасть.

Отвлечь ее могло бы лишь что-то серьезное. Взгляд в окно эту возможность предоставил.

– Ты только посмотри!

– Что?

– Иди сюда, смотри! Опять он без поводка! А Пит стоит себе и подстригает кусты!

Марта, сердито топая, вышла на улицу.

– Постой! – крикнул ей вдогонку Джим. – Сначала успокойся…

Марта промаршировала по газону. Джим бросился следом.

– Эй, дерьмо собачье! – рявкнула Марта. – Есть разговор!

Идиллия улицы Спинорога опять была нарушена. На громкий крик Марты высыпали любопытные соседи.

В отсутствие представителей властей Пит не следил за манерами.

– Заткни пасть своей жене и запри дома, пока тебя снова не опозорили!

– Я? – указал на себя Джим.

– Ты будешь слушать, как он меня оскорбляет? – возмутилась Марта. – А ну врежь ему!

– Что-что? – переспросил Джим.

– Хочешь меня ударить?

Пит закрыл лицо руками и нанес Джиму предупредительный удар в нос.

– Ой! Черт! – выдохнул Джим и схватился за нос.

Марта кинулась на Пита, но Глэдис ее удержала. Подоспели другие соседи.

Сквозь толпу пробились Серж и Коулмэн.

– Простите, – обратился Серж к Питу, – вы хоть краем уха слышали об истории? О вакцине от полиомиелита? О воздушном мосте с Западным Берлином?

– Это еще что за хрен? – спросил Пит.

– Многие люди боролись за то, чтобы вы жили в стране молока и меда, – продолжал Серж.

– Отвянь, чокнутый!

Серж шагнул вперед и стукнул Пита указательным пальцем по груди.

– Они живут по правилам, а ты нет. Мне это неприятно. Пит ударил Сержа по пальцу.

– Да пошел ты!

Серж снова постучал Пита по груди.

– Уважай правила.

– Да, – поддакнул Коулмэн, бросая банку из-под пива на газон Пита. – Правила!

Пит фальцетом завопил:

– Не трожь газон!

Бросился за банкой и унес ее в мусорку.

– И вообще зачем заводить такую злобную собаку? – не унимался Серж. – Знаешь что я думаю? – Он поднял большой и указательный пальцы, сложенные в универсальный жест всех времен и народов: «У тебя крошечный член». В толпе засмеялись.

Пит злобно огляделся.

– Пошли вы все к черту!

Серж нашел взглядом Коулмэна:

– Коулмэн, твой номер!

Коулмэн задрал правую ногу, продемонстрировав подошву. Шипованная.

– Только попробуй! – сказал Пит. Коулмэн зашаркал по газону.

– Нет! – закричал Пит.

Коулмэн прошелся «лунной походкой».

– Мой газон! Прекрати!

Коулмэн исполнил пируэт.

– Распутин! Фас!

Собака не шелохнулась. На заднем плане Коулмэн отбивал чечетку.

– Я сказал: фас!

Распутин не двигался.

– Да что за дела? Фас! Я приказываю!

Распутин почесал лапой за ухом. Коулмэн запрыгал чертиком.

– Тупая дворняга! – Пит пнул Распутина в бок. Пес взвизгнул.

Коулмэн бросился к Питу и схватил его за руку.

– Не смей бить животных!

– Отвали! – Пит швырнул Коулмэна на землю.

Раздался грозный рык. Пит повернулся и успел увидеть, как на него летит Распутин. Пес повалил хозяина и сомкнул челюсти на его правой руке.

– Не меня! Его! – заорал Пит. – Фу! Отпусти!

Распутин замотал головой, вгрызаясь в мышцы.

– Убивают! Он взбесился! Помогите!

Глэдис покачала головой.

– Рано или поздно это должно было случиться.

– Беда ждала за порогом, – добавила Марта.

– Кто-нибудь, застрелите его! Застрелите эту паскудную тварь!

Толпа начала расходиться.

– Спасите! Не бросайте меня!

Серж и Коулмэн отправились к дому. Коулмэн стучал шиповками по тротуару.

– Я и не знал, что ты такой гринписовец, – заметил Серж.

– Я не экстремист, но уважаю чувства всего живого.

– Похоже, я тебя недооценивал.

– Нельзя обо мне судить, только когда я обдолбанный.

– И то верно…

19

Второе увольнение за пару месяцев прошло для Джона Милтона не бесследно. А точнее, закончилось нервным срывом.

Не таким срывом, когда голым корчишься на полу гостиной и дрожишь от озноба, хотя батареи работают на всю катушку. Джон катился вниз куда медленнее, перенес весь кризис на ногах, как скрытое воспаление легких, и внешне до самого конца вел себя нормально.

В понедельник он снова открыл страницу объявлений и после недельных поисков устроился в единственное место, какое нашел: продажа подержанных автомобилей в салоне «Тампа-Бэй моторс», зарплата исключительно из комиссионных.

Джон быстро перезнакомился со всеми коллегами: Стю, Вик, Род, Датч, Френчи, Рокко. Рокко Сильвертоун после безвременной кончины Честного Эла занял место самого напористого продавца подержанных машин в Тампе.

Коллеги относились друг к другу уважительно. Когда на стоянку забредали покупатели, продавцы по очереди, в алфавитном порядке, устраивали на них засады. Но только не Рокко. В первый же день Рокко объявил, что сам будет выбирать себе клиентов. Кому не нравится – вперед, докажи на кулачках! Никто не возражал: большой хищник пусть ест, а мы свое ухватим.

Джону Милтону потребовалась всего неделя, чтобы занять в «Тампа-Бэй моторс» привычное место: на нижнем конце пищевой цепочки.

В третью пятницу июня Рокко приехал на работу рано, с каким-то голодным выражением лица. Что-то будет – он это чувствовал. Рокко особо пружинистой походкой пошел к умывальнику, вооружился бумажным конусом с водой и стал разгонять несанкционированно вторгнувшихся ос. Потом смял конус и ударил им Джона по лбу.

– Эй! – возмутился Джон. – Перестань!

– Переста-ань! – передразнил Рокко.

Все засмеялись; Рокко зажал Джону шею локтем.

– Пусти!

– Пусти-и-и!

Джон так яростно извивался, что от натуги пукнул, чем вызвал новый взрыв смеха. Наконец Рокко заметил хорошо одетого покупателя, выпустил Джона и направился навстречу клиенту.

Рокко абсолютно не разбирался в машинах, хотя продавал их как не фиг делать. Зато он знал толк в людях – кому отвесить комплимент, кто стушуется, если припугнуть, а кто не прочь послушать свежие неполиткорректные анекдоты. Плюс к тому Рокко нельзя было не заметить: широкие плечи атлета от природы, фигура, не требующая изнурительных занятий в спортзале, да еще и сшитые на заказ костюмы. Рокко владел всеми стандартными приемами продажи. Если за машиной пришли супруги, он говорил: «Что вы, я не хочу вас торопить! Смотрите, я ухожу! А вы не спеша, наедине поговорите у меня в офисе» (где он поставил «жучки», чтобы подслушать, на какую цену согласны покупатели). Потом предлагал те же деньги, умалчивая еще о четырехстах долларах за «подготовку, проведенную продавцом», заранее внесенных в бланк договора.