Ким Э Сун - Египтянин Страница 3

В кресле, свернувшись калачиком, мирно спит Лим. Губы его слегка подергиваются в улыбке, он видит хороший сон и радуется ему. Выглядит он, как обычный малыш, только очень смышленый, жизнерадостный, счастливый, открытый навстречу всему прекрасному, не подозревающий о наличии каких-то других сторон жизни. Длинные, пушистые ресницы спокойно лежат на его розовых щечках, лицо имеет серебристый оттенок, кожа блестит как перламутр, но румянец пробивается через этот перламутр и освещает лицо глубинным теплом. Губы, как у всех, небольшого размера, они только слегка обозначены. Нос маленький, еле заметный, основную часть лица занимают огромные глаза, которые притягивают к себе взгляд и манят, глаза, через которые ощущается вся красота Души. Глаза не выпуклые и неглубоко посаженные, они находятся на той глубине, которая позволяет сохранить всю прелесть и нежность сине-фиолетового цвета. Вместо волос слегка заметное уплотнение кожи, чуть темнее, чем цвет лица. Ребенку четыре года, но выглядит он иначе, чем обычные дети. Рост -1,5 метра, тело тонкокостное, стройное, конечности длинны, форма пальцев изящная, без ногтевых пластинок, вместо них – утолщение самой ткани. Основная особенность – это глаза на пол-лица, в которых отражаются абсолютно все эмоции, и ресницы, не такие, как у людей, очень мелкие и пушистые, больше похожие на мех. Этот реснитчатый пушок – особенность детей. Через глаза выражаются абсолютно все эмоции. Общение телепатическое: мыслями и вибрациями, информация берется глазами и вибрационно, всем телом. Одежда – самоочищающийся комбинезон, который полностью соответствует фигуре и мало отличается от тела. Это целая система жизнеобеспечения: он поддерживает состояние здоровья, чистоту кожных покровов. Основные цвета: синий, оранжевый и серый. Другие цвета встречаются очень редко. Одежда мужчин и женщин не отличается. Различие только в накидках, похожих на плащи, которые есть только у взрослых. У детей плащей нет. Лица у них удлиненные, голова чуть больше, чем у обычных людей. Если смотреть в профиль – затылок чуть увеличен, более объемная голова. Движения их очень быстрые, при необходимости могут перемещаться в пространстве.

Малыш лежит в кресле синего цвета, основное назначение которого – принимать положение для наилучшего комфорта и отдыха. Это интеллектуальное сооружение овальной формы при касании считывает информацию и мгновенно принимает именно ту форму, которая дает ощущение максимального комфорта, приходя в любое состояние в соответствии с твоим желанием. На нем можно и сидеть, и лежать. Когда с этого предмета встают, он снова принимает продолговатую форму, уменьшаясь в размере, чтобы не мешать при движении.

Малыш спит очень долго, восстанавливается. За это время видно изменение в его росте и теле. Спят они редко, примерно раз в месяц. Взрослые умеют самовосстанавливаться, поэтому могут обходиться практически без сна. В основном, сном пользуются только дети, которым нужно расти, и некоторые взрослые после сверхнагрузок для скорейшего восстановления. Время сна может занимать от нескольких суток до месяца. Мальчик проспал около 15 дней, он чуть подрос. Во время сна тело отдыхает, а душа работает, излучая волны тех состояний, в которых он был. Выражение его лица постоянно меняется: то спокойное, то тревожное, то улыбающееся, то задумчивое. Во всем его облике столько нежности и безграничного доверия к тем, кто его окружает, что от него исходят только вибрации любви, счастья и радости.

Глава 2. Сон Лима

Они могут общаться через сон. Но во время сна он никого не встретил: ни Маму, ни Папу, ему снится сон-воспоминание. Ему снится Мама, ее доброе и спокойное выражение лица. Он вспоминает ее объятья. Он видит картинку: Мама бежит ему навстречу, а он убегает, но она его ловит, обнимает, прижимает к себе, и чувство безмятежного счастья во время сна наполняет его силой и любовью. Вдруг ему снится, что она уходит и, оборачиваясь, говорит:

– Лим, ты уже большой, я ухожу надолго, но я буду приходить к тебе во снах, когда ты захочешь, и чувство потери и одиночества не будет посещать тебя. Только закрой глаза, и во все моменты твоей жизни я буду с тобой, ты понял?

И сквозь сон он отвечает:

– Да, Мамочка, конечно, понял. Это так здорово – Мама по заказу! Ты всегда будешь со мной.

В ее глазах грусть, даже во сне она понимает, что они расстались, и сны – это единственная возможность быть с ним. Также приходит Папа, он говорит с ним и дает наставления.

Это был только сон Лима, мы не знаем таких необычных снов. Родителей нет в живых, но они могут, как миражи, приходить во снах и выполнять свои родительские функции по отношению к ребенку. И родители, и родные приходят к нему, и хотя их уже нет в живых, он проходит обучение через эти управляемые сны. Отец улыбается ему, его глаза сияют: «Лим, ты уехал в очень дальнюю командировку. Когда мы увидимся, неясно, но мы будем всегда с тобой, ты будешь очень быстро расти, получая информацию от нас и Барта, ты же знаешь, разлук не бывает. Теперь твой главный помощник – Барт. Сейчас он будет выполнять все функции, решать основные вопросы, с чем бы они ни были связаны». Отец говорит, и до ребенка смутно доходит, что он навсегда уехал от родителей и что, возможно, они не встретятся никогда. Так странно, но у него нет понимания разлуки навсегда, поэтому он не расстраивается, и в его голове отложилось только то, что они не будут иметь телесный контакт, но другой же будет!

Иногда он просыпается, его мучает сильная жажда, он выпивает какую-то жидкость и снова засыпает. Во сне он общается со своими родными, близкими, он счастлив.

Когда он просыпается, он уже в другом помещении. Просыпается тяжело, в состоянии сильной усталости. Просыпается медленно, как от наркоза, в состоянии полусна, и еще плохо ориентируется, пытаясь понять, где он, с кем он. Когда состояние уже более бодрое, и он чувствует себя окончательно проснувшимся, он окидывает своим взором все вокруг себя. Картина совершенно другая, чем та, которая была, когда он засыпал. Он лежит на какой-то лежанке, вокруг темные стены; затем он оглядывает себя, он такого же роста, только тело ощущается странно. В комнате никого нет, кроме него. Виднеется дверной проем, тоже необычный. Все ему кажется необычным, он чувствует себя не очень комфортно, ощущает странное неудобство. И не может понять, почему ему так непривычно. Ему кажется, все не так, что-то изменилось, но что конкретно – понять он не может. Смотрит вокруг, пытается понять, где он, сколько времени прошло, где все? Он лежит и ждет, когда кто-то войдет и сможет все ему объяснить. В теле чувствуется сильная усталость и слабость, возможности встать самому нет. Поэтому он с интересом рассматривает все вокруг, но эта необычность доставляет ему больше грусти, чем радости. Затем его взгляд скользит по телу, оно тоже кажется не таким. Он с удивлением разглядывает свои руки: они совсем другие, намного короче. Ему все настолько удивительно, что другие эмоции отсутствуют. Только легкая грусть. Он с удивлением рассматривает свои пальцы: они тоже другие; он ощупывает свое лицо, и к своему ужасу обнаруживает на голове растительность. И он чувствует, что пугается – такого не было! Трогает лицо, ощупывает рот, он значительно больше, нос и глаза не те, и у него начинается состояние легкого ужаса, граничащего с любопытством: «А кто это?». За этим занятием его застает Барт. Барта он узнает только по выражению глаз, все остальное ему незнакомо. Это какой-то старикашка, наверное, раз в десять меньше того Барта, которого знал Лим. Но из-за слабости у него не хватает сил на какие-то сильные эмоции, в глазах такая растерянность, что старичок очень быстрыми, энергичными шагами подходит к нему, обнимает и говорит голосом Барта:

– Дружище, наконец-то ты проснулся!

А Лим только смотрит, открывает рот, и ему даже на ум не приходят те мысли, которые нужно передать! До него доходит, что Барт открывает рот и произносит какие-то звуки. Видя такую реакцию мальчика, Барт улыбается и начинает быстро объяснять ребенку, пока реакция не стала ошеломляющей:

– Не беспокойся, я немного нас трансформировал, – Барт крутится перед ним. – Как тебе я? Здорово, да? Немного не получается передвигаться, не рассчитываю свои силы и врезаюсь в стены, уже весь в синяках. – Барт весело рассказывает о своих превращениях, затем смотрит в глаза ребенку и говорит:

– Так нужно, в такой форме мы будем в большей безопасности. Считай, что это наша маскировка.

Ребенок кивает головой: «Вот это маскировка!». Затем проводит рукой по волосам на голове и говорит:

– А это что?

– Так полагается. Понимаешь, у землян такие странности, но мы должны соответствовать им, поэтому не переживай, уже на следующий день ты привыкнешь к своему облику.

Но ребенку настолько непонятно, что он иногда прыскает в кулачок от веселья, когда смотрит на Барта, а иногда не выдерживает и просто закатывается со смеху, потому что, если сравнить Барта и то, что с ним сейчас произошло, это равно тому, как если бы он превратился в маленькую обезьянку, да и это было бы не так смешно. Затем веселье проходит, Барт помогает ему встать с кровати и объясняет: