Хелен Браун - Кошки-дочери. Кошкам и дочерям, которые не всегда приходят, когда их зовут Страница 36

– Какие кошки! – воскликнула я, изумленно разглядывая ухоженных, откормленных животных. Они явно не испытывали недостатка в любви и заботе. – Как ты с ними управляешься?

– С трудом, – засмеялась Вивьен. – Я всех взяла из приюта. Зоуи бросили на дороге, когда она была котенком. Айгор потерял глаз, и хозяева решили, что такой кот им не нужен. Над Салли издевались. Эти кошки через многое прошли.

Мне стало не по себе. Все наши трудности с котом, отрастившим львиное эго, меркли по сравнению с тем, на что добровольно пошла Вивьен, взяв на попечение девять кошек. Может быть, она и сходит по ним с ума, но сумасшедшей я бы ее не назвала. Неудивительно, что она не смутилась, когда мы попросили ее присмотреть за двумя котами.

Поразившись, с каким интересным человеком свела меня судьба, я налила Вивьен бокал вина и стала ненавязчиво расспрашивать о ее прошлом. Она оказалась не только опытным специалистом по психологии кошек, но и активисткой общества защиты животных. Прежде я не встречалась с людьми, отстаивающими права братьев наших меньших, и, признаюсь, почему-то думала, что все они похожи на сумасшедших кошатниц. А еще считала их не совсем нормальными. Но рассказ Вивьен о том, чем они с друзьями занимаются, заставил меня в корне изменить свое мнение.

Один из ее товарищей недавно раздобыл информацию, что городской совет собирается устроить облаву на котов, обитающих на старом автовокзале. Дальше события развивались, как в настоящем боевике: Вивьен с друзьями забрались туда ночью и сами забрали котов.

– Знаешь, диких там было немного, – добавила она. – Почти все вели себя очень дружелюбно. Этих котов бросили хозяева, вот они и стали жить на вокзале.

Активисты отвезли животных в приют, где их постараются пристроить в хорошие руки. Спасение кошек от смерти требует огромной самоотверженности и немалых вложений. Приятно думать, что у животных есть хранители, подобные Вивьен.

Пока она это рассказывала, Джона забрался на спинку дивана и принялся играть с ее волосами. И как водится, заигрался. Он повалился на спину и стал с ожесточением грызть пурпурные кудряшки, используя их в качестве зубной нити.

Извинившись, я вытащила Джону из гнезда, которое он устроил на голове у Вивьен, и опустила на пол. Гостья внимательно разглядывала кота. Я ждала, что услышу стандартное «Какой милый!», но Вивьен была очень серьезна.

– Это все порода, – сказала она. – Восточные кошки требуют особого ухода. Сколько, говоришь, ему было, когда вы его купили?

– Не помню, – задумалась я. – Пара месяцев, может, больше. Он точно был самым крупным котенком в магазине.

– Это многое объясняет, – сказала Вивьен, когда Джона убежал драть ковер на лестнице. – Видимо, он отказник.

– Что значит «отказник»? – спросила я, готовясь обидеться за любимца.

– Он был старше других котят в магазине, так что, вполне возможно, его уже покупали до вас. Потом решили, что кот им не подходит, и вернули. Как думаешь, почему они так поступили?

Я не знала, что ответить.

– Продавец в магазине сказал, что у Джоны был конъюнктивит и его пришлось держать на карантине.

– Нельзя верить всему, что говорят в магазинах, – наставительно произнесла Вивьен, глядя, как шоколадно-сливочный кот с громким мяуканьем проносится мимо нас.

– Ну да, проблем с ним хватает, – признала я, когда Джона вскочил на подоконник и тут же спрыгнул с него. – Зато он нас любит. И он помог мне восстановиться после операции и написать книгу. Джона такой… забавный.

– Да, он забавный, – кивнула Вивьен, тепло глядя на кота, который принялся играть с пряжками ее ботинок. – Но у него не все в порядке.

– То есть?

– Во-первых, аллотриофагия, потом боязнь разлуки с хозяином, и налицо признаки обсессивно-компульсивного расстройства, – перечислила Вивьен. – Ты заметила, что, когда я пришла, Джона сначала побежал меня встречать, а потом сразу бросился драть ковер?

– Если честно, нет, – сказала я, думая, что в последний раз чувствовала подобную готовность защищать любимое существо, когда, с трудом уместившись на школьном стуле, доказывала учителям, что мой ребенок не «неуправляемый/ плохо читает/отвратительно пишет». И все это им только кажется.

Поэтому я не собиралась рассказывать Вивьен о тех действительно странных вещах, которые мы замечали за Джоной: например, что он таскает из шкафов шляпы и перчатки, коллекционирует носки и брелоки для ключей и любит прятаться в отделении для мусорного ведра.

– Да мы все здесь не слишком нормальные, – добавила я. – Так что Джона нам подходит.

По словам Вивьен, некоторые проблемы могли быть вызваны тем, что нашему коту скучно. Я сразу спросила, значит ли это, что мы должны выпускать его на улицу без поводка, но она поспешно ответила «нет». Учитывая нервозность Джоны, встреча с собакой или машиной могла плохо закончиться.

Глядя на когтеточку в углу, она спросила, есть ли у нас другие. Если мы хотим, чтобы кот перестал терзать ковер, ему нужно больше когтеточек. И лучше выбирать те, что повыше.

– Разве эта недостаточно высокая? – обеспокоенно спросила я, поскольку наш дом и так уже напоминал зоомагазин.

– Видишь, какой он у вас длинный? – Вивьен кивнула на Джону. – Ему не хватает этого столбика, чтобы хорошенько вытянуться и всласть поточить когти. И вы не думали о том, чтобы поставить во дворе вольер для кота?

– То есть клетку? – подавленно уточнила я.

– Я видела потрясающие вольеры, – продолжала Вивьен, записывая телефонные номера в кухонном блокноте для заметок. – Посмотри в Интернете или обратись к кому-нибудь из этих людей.

Вот так за неделю до свадьбы Джона стал самым счастливым котом в округе. После того как нам доставили свежую партию мячиков, всевозможных игрушек и даже инфракрасную установку для того, чтобы кот охотился за красными точками, мы в полной мере почувствовали, что наша жизнь подчинена желаниям этого хвостатого эгоиста.

Что касается самой высокой в мире когтеточки, то к ней Джона отнесся крайне благосклонно.

Вивьен была права. Новый столбик не только позволял коту вытянуться во всю длину, он еще полюбил сидеть на установленной сверху платформе, откуда открывался чудесный вид на обедающих хозяев. Когда девочки готовили или мыли посуду, они переносили столбик вместе с Джоной на кухню, где он следил за их действиями, подобно египетскому надсмотрщику за рабами, которые строят пирамиду.

Вскоре, несмотря на опасения Филиппа, что это будет выглядеть некрасиво, на заднем дворе установили вольер. Точнее, полноценный лабиринт для Джоны. Из кошачьей дверцы в шкафу прачечной он выбирался в башню из железной сетки, потом – в туннель над розовыми кустами, а оттуда – во вторую башню рядом с оливами. Причем вторая была значительно крупнее первой: там размещались несколько деревянных лестниц и два гамака. Чтобы завершить устройство этого роскошного жилища, мы с девочками посадили под гамаками кошачью травку.

Хорошо, что мама не видит, как мы носимся с этим котом…

22

Радость

Лучшие моменты в жизни матери – когда ее ребенок счастлив

Над предсвадебным барбекю на заднем дворе раскинулось голубое небо. Убедившись, что Джона сидит в лабиринте, мы наконец распахнули двери. Стоял чудесный вечер, может, чуть более жаркий, чем нужно. Засуха не сдавала позиции, так что я даже не извинялась перед гостями за пыльные проплешины в тех местах, где должна расти трава.

Все с любопытством изучали владения Джоны, пока Филипп колдовал над стейками, креветками и сосисками. Девочки на кухне резали салат. Я втайне гордилась кулинарными талантами Лидии, проявившимися в последнее время. Подобно профессиональным поварам, она легко могла приготовить карри или замесить тесто для печенья. Она бы стала настоящей домашней богиней, если бы не привычка оставлять после себя жуткий беспорядок. Но это мелочи.

Мне было приятно снова увидеть Мэри: она приехала с мужем Барри и детьми. Также мы пригласили наших старых друзей из Веллингтона, Джинни и Рика де Сильва. В этой компании мне всегда было весело и легко. Джинни, Рик и их сын Джейсон пришли нам на помощь после смерти Сэма, так что, приглашая их на свадьбу Роба, я чувствовала, что возвращаю давний долг. К тому же встреча с ними – отличный повод открыть еще одну бутылку шампанского!

Потом приехал отец Роба и Лидии, мой первый муж Стив. Я видела, что он счастлив с новой женой Амандой и их дочерью Ханной. Когда я принялась вновь благодарить его за оплату обратных билетов для Лидии, он только махнул рукой. Наверное, решил, что сейчас неподходящий момент для таких разговоров.

Сидя со своей очаровательной невестой на полукруглой скамье под деревом, Роб выглядел невероятно довольным. Меня глубоко тронуло, что многие школьные друзья приехали за тысячу километров, чтобы его поздравить. Среди них были те парни, с которыми Роб отправился в путешествие вскоре после тяжелой операции. Сейчас почти все они нашли достойных спутниц жизни. Именно из этой компании Роб выбрал себе шафера, Эндрю.