Лиана Мориарти - Последний шанс Страница 41

Очень жаль, потому что по дороге от Софи домой Грейс на несколько минут почувствовала себя почти нормальной. После этого глупого истерического смеха над кукабаррами в голове у нее каким-то образом прояснилось, а когда Кэллум положил руку жене на плечо, ей стало легче. По пути домой она решила, что приготовит на ужин пасту с семгой, ибо понимала, что одного супа мужу на обед недостаточно, и принялась обдумывать все в деталях. Грейс в точности знала, как приготовит это блюдо, у нее как раз имелись все ингредиенты. И может быть, потом они вместе выпьют по бокалу вина.

Может быть, в конце концов, не стоит спешить с осуществлением ее Плана? Может быть, все образуется и эти сжимающие голову тиски немного ослабнут?

Но потом, едва они вошли в дом, ребенок заплакал и никак не мог успокоиться. Кэллум сказал, что не хочет ужинать, мол, наелся у Софи. (Супом с двумя тостами!) Он был не в духе, потому что прораб сообщил о новых проблемах с плиткой для ванной, а они и без того не укладываются в бюджет. Муж долго сидел, согнувшись за кофейным столиком, изучая контракт на строительство и нервно покусывая нижнюю губу, а ребенок все плакал и плакал.

Теперь мысли Грейс вновь сплелись в тугой клубок, а тиски еще сильнее сжимают голову, потому что чуть раньше появилась надежда на облегчение.

– Ну и чего же ты хочешь? – шипит она на ребенка. – Скажи, и я сделаю!

Подруги говорили ей, что иногда младенцы никак не могут успокоиться и надо просто набраться терпения и переждать, но сейчас Грейс кажется, будто ребенок плачет умышленно, ей назло. Умом она понимает, что это полная чушь, что такого быть просто не может, но, вопреки здравому смыслу, в глубине души все-таки считает, что сын попросту насмехается над всеми ее усилиями. Он не любит ее, а она не любит его, и если Джейк сейчас не заткнется, она может шмякнуть его о стенку. Со всей силы.

– Кэллум!

Он с испуганным видом сразу же выходит из кабинета:

– Что случилось?

– Я понимаю, что ты работаешь, но мне надо выйти прогуляться. Извини, но мне надо выйти прямо сейчас.

Твоему сыну небезопасно находиться рядом со мной.

– Хорошо, – успокаивающим тоном говорит он. – Конечно, подыши немного.

Кэллум гораздо лучший муж, чем она – мать. Грейс передает ребенка ему на руки и буквально бежит к двери.

– Ты бы оделась потеплее! – кричит ей вдогонку Кэллум, но Грейс делает вид, что не слышит, и, с трудом сдерживаясь, чтобы не хлопнуть дверью, закрывает ее.

От холодного воздуха глаза у нее начинает щипать, и она почти бегом спускается по ступеням и идет по мощеной тропе, опоясывающей остров. Тропа эта похожа на сказочную дорогу из желтого кирпича, как говорит Роза. Но почему, скажите на милость, она никуда не приводит, а все петляет и петляет до бесконечности? Ну просто какой-то замкнутый круг!

Я чуть не совершила это.

Грейс спотыкается, но удерживается на ногах и продолжает идти тяжелым шагом, размахивая руками. Грейс? Грейс? Явно неподходящее имя для человека вроде нее.[4] Она вспоминает о том, как Кэллум автоматически передал Джейка Софи, когда у него зазвонил телефон. Они уже сейчас выглядят как одна семья.

Я едва не швырнула о стенку родного сына.

Глава 37

• Софи должна поселиться в доме.

• Софи должна перекрасить дом согласно своему вкусу.

• Через несколько недель после заселения Софи следует пригласить на ужин Веронику. (Примечание. Софи, приготовь для нее курицу под медово-шалфейным соусом по моему фирменному рецепту; см. поваренную книгу в голубой обложке, с. 46. И передай Веронике, что мой дом никогда ей особо не нравился. Вскоре она перестанет дуться.)

• Софи следует принять участие в проведении экскурсий по Дому Элис и Джека. За ее подготовку отвечает Грейс.

«Я не возражаю против какого-либо из этих условий, – сказала тогда Софи. – Правда, я не уверена, придет ли Вероника на ужин. Вы знаете, она ведь хотела опротестовать завещание. Удивительно, что Конни это предвидела. Хотя, наверное, не так уж удивительно».

А Иен ответил: «Мне кажется, для того чтобы подавать в суд, нет оснований. Как бы то ни было, Вероника, Томас и Грейс получили от Конни порядочное наследство. Она была очень богатой женщиной. Полагаю, с Вероникой у вас проблем больше не будет».

И ведь он оказывается прав. Когда Софи находит в себе смелость позвонить Веронике, та соглашается прийти на ужин и говорит при этом таким тоном, словно бы уже давно ждала приглашения.

– Знаешь, какой афоризм я вычитала вчера в своем настольном календаре? – спрашивает она у Софи.

– Какой? – осторожно интересуется та.

Вероника говорит вполне дружелюбно, почти весело, и это откровенно пугает Софи.

– «Если не можешь избавиться от семейного скелета в шкафу, заставь его танцевать», – цитирует ее бывшая подруга. – Джордж Бернард Шоу. Я решила, что пора заставить танцевать наш скелет в шкафу. И ты мне в этом поможешь.

Софи произносит подчеркнуто нейтральным тоном, как будто ведет переговоры об освобождении заложников с каким-нибудь психованным террористом:

– Признаться, ты меня заинтриговала.

– Да уж, – откликается Вероника. – Полагаю, ты не ожидаешь, что я принесу с собой подарок на новоселье? Да, кстати, свой новый адрес ты мне можешь не сообщать. Ты не против, если я у тебя переночую?

Софи вздрагивает, как от удара. Потом молча бьет себя кулаком по лбу и говорит:

– Нет, конечно, я буду рада. Мы можем вместе позавтракать.

– Этого не обещаю, – снисходительно отвечает Вероника. – Раз уж я все равно окажусь на острове, мне надо заодно увидеться и с мамой, и с Энигмой, и с тетей Розой. И разумеется, с Грейс и ее малышом. Но если получится, я с тобой обязательно позавтракаю.

– Вот и хорошо, – слабым голосом произносит Софи.

– Мне пора бежать! Увидимся на будущей неделе! – кричит Вероника и бросает трубку.

«Заставить танцевать семейный скелет в шкафу? – думает Софи. – О господи, Вероника! Что-то подсказывает мне, что он станцует для тебя, только когда тебе исполнится сорок».

Придя в гости, Вероника все-таки приносит подарок на новоселье. Это абстрактная статуэтка: фигурка женщины, в испуге поднимающей руки, словно бы она столкнулась с чем-то невероятным. Фигурка одновременно красивая и забавная.

– Ах, Вероника, мне очень нравится, – искренне говорит Софи, чувствуя, что ее просто переполняет благодарность (особенно если учесть все обстоятельства).

– Еще бы! – Вероника сильно простужена. Она яростно сосет леденец от кашля. – Я знала, что тебе понравится. Я купила эту вещицу в тот самый день, когда сильно разозлилась на тебя. Она, вообще-то, дорогая. Ты вызываешь в людях желание сделать тебе приятное. Кстати, это не комплимент. Краснеть не обязательно.

– Я и не собиралась, – говорит Софи.

Вероника единственная из всех ее знакомых, кто не только не отворачивается, когда Софи краснеет, но и комментирует происходящие изменения: «Ой, посмотри, дошло до лба. Интересно, а под волосами кожа у тебя краснеет?»

– Так-так, значит, ты мало что изменила в доме. Понимаю.

Вероника обходит все помещения, как пронырливая домовладелица, открывая шкафы и выдвигая ящики, даже отдергивает занавеску в ванной. Софи трусит за ней следом, испытывая гордость и удовольствие при виде каждой комнаты.

– Скажи, а здесь не сохранились какие-нибудь старые бумаги тети Конни или что-нибудь в этом роде? – войдя в бывший кабинет Конни, подозрительно спрашивает Вероника.

– Нет, перед моим переездом твоя мама сделала уборку во всем доме. Он просто сверкал. Я так благодарна Марджи, она просто чудо. Работает целыми днями не покладая рук, правда?

– Ну, не совсем так: мама все же находит время поесть.

– Но она ведь записалась в группу «Взвешенные люди», регулярно ходит на занятия и сбросила уже десять килограммов! Это большой прогресс.

– Можешь не рассказывать, я в курсе. Между прочим, это я подарила ей на Рождество абонемент в эту группу. Мне надоело слушать, как папа вечно дразнит ее из-за полноты. Он обращается с мамой как с половой тряпкой, и она ведет себя соответствующим образом. Меня тошнит, когда я смотрю на собственных родителей. Просто не знаю, что с ними делать.

– Может быть, сбросив вес, Марджи станет более уверенной и даст отпор мужу?

– Надеюсь, это придаст ей сил уйти от него.

– Ты это серьезно?

– Да, серьезно. – Вероника говорит жеманным голосом, подражая Софи. – Не у всех нас мама и папа из сказки, как у тебя.

– Кстати, мои родители передают тебе привет.

– Небось гордятся тем, как ловко их доченька прибрала чужой дом к рукам?

Вечер начался прекрасно! Софи начинает глубоко дышать. Она – Одри Хепбёрн из «Истории монахини».

– Наверное, ты голодна? Я приготовила курицу под медово-шафранным соусом по рецепту вашей тети Конни.

– Не так уж я и голодна. – Вероника шествует на кухню. Она открывает дверцу духовки и заглядывает внутрь. – Мне кажется, готово. Смотри, чтобы не подгорело.