Даниэла Стил - Высшая милость Страница 41

– Понял. Но вот беда, я никогда не был в тюрьме, никогда не появлялся в таблоидах и не сидел на наркотиках… – нарочито извиняющимся тоном произнес Том. – Вот такой я неудачник.

Они покатились со смеху.

– Да уж… – опять хмыкнула Мелани. Она сидела близко и заглянула ему в глаза. Ей все в нем нравилось, особенно то, что он не имел никакого отношения ко всей этой голливудской целлулоидной дребедени. Ее умотали все те проблемы, которые создавал ей Джейк. Его пьянки, лечение, появление вместе с ним в таблоидах, шумные драки в барах… Тогда папарацци появились мгновенно. Приехала как-то полиция и забрала его, а она стояла под фотовспышками – «прославлялась». Но более всего ее уязвило его предательство. Милый Том на фоне всего этого стократ перевешивал, если уж сравнивать значимость для нее того и другого.

– Хочешь поплавать? – предложила она.

Он с готовностью ей кивнул. Когда она была рядом, ему было все равно, чем заниматься. Она проводила его до кабинки в конце бассейна и показала, где можно переодеться. Через минуту он вышел в купальном костюме в гавайском стиле. На Пасху он ездил в Кауан с друзьями покататься на серфинге. Мелани зашла в кабинку после него и вышла в розовом бикини, которое не скрывало ее девичьих форм. Все это время она занималась с тренером. Это было частью ее ежедневных занятий: расслабляться нельзя – в июне ей предстоял концерт в знаменитом амфитеатре Голливуд-Баул. Все билеты на него уже были распроданы. Это бы произошло в любом случае, но после публикации материала о ней в «Эксклюзиве», как она выжила после землетрясения, билеты разлетелись быстрее обычного. Сейчас у спекулянтов стоимость билета на ее концерт доходила до пяти тысяч долларов. У нее было два билета для входа за кулисы, зарезервированные для Тома и его сестры.

Они плавали в бассейне и целовались, а потом долго качались на воде, лежа на надувном матрасе и греясь на солнце. Она намазалась толстым слоем защитного крема: ей нельзя было загорать, так как в свете софитов на сцене загар выглядит слишком темным. Ее мать предпочитала, чтобы у нее была бледная кожа. Но сейчас она наслаждалась тем, что лежала рядом с Томом на этом матрасе, держась с ним за руки и жмурясь от солнца. Все было дружески и невинно. Она чувствовала себя с ним невероятно комфортно, так же как в лагере, когда еще он не узнал, кто она.

– Концерт обещает быть действительно запоминающимся, – сказала она, когда они заговорили об этом. Она рассказала ему о спецэффектах и о тех песнях, которые собиралась исполнить. Он знал их все и повторил, что его сестра обалдеет от радости. Он уже рассказал ей, чей это будет концерт и что они смогут зайти за кулисы к певице, когда выступление закончится.

Когда им надоело мокнуть в воде, они зашли в дом приготовить себе что-нибудь на обед. Джанет сидела на кухне, полистывая какой-то журнал – естественно, глянцевый, – курила и болтала с кем-то по телефону. Ее разочаровало, что в журнале не было фотографий Мелани. Чтобы не мешать ей, они взяли свои сандвичи, вышли на улицу и сели за столик под зонтиком рядом с бассейном. А потом долго лежали в гамаке, и она шепотом рассказывала ему о своих соображениях по поводу того, как ей стать волонтером и делать работу наподобие той, какой она занималась в Пресидии, – ей все больше хотелось делать в жизни что-то еще, а не только без конца репетировать и выступать на сцене.

– У тебя есть какие-то соображения? – также шепотом спросил он ее.

– Ни одно из них не одобрит моя мать. – Они были похожи на заговорщиков, тихонько перебрасываясь короткими фразами и понимающими взглядами. Он опять поцеловал ее. Чем больше он ее видел, тем больше влюблялся и не мог поверить своему счастью.

– Сестра Мэгги рассказала мне об одном священнике, который возглавляет католическую миссию. Каждый год он на несколько месяцев ездит в Мексику. Я бы очень хотела позвонить ему, но не уверена, что от этого будет толк. У меня скоро турне, и мой агент уже составляет расписание мероприятий до конца года. Скоро мы начнем готовиться уже к следующему. – В ее голосе не было радости, ее тянуло к Тому, а не в очередное турне со всеми условностями публичной жизни и пустопорожней шумихой.

– Тебя долго не будет? – озабоченно спросил Том. Они только что нашли друг друга, и он хотел, чтобы у него было время быть рядом с ней. Но, похоже, ему тоже будет трудно выкроить свободное время для встреч, если он найдет работу.

– Обычно я четыре месяца в году пропадаю в поездках, иногда пять. Чаще улетаю и прилетаю обратно, как в случае концерта в Сан-Франциско. На такие мероприятия я уезжаю только дня на два.

– Я тут подумал… может быть, я смогу прилететь в Вегас, ну и… поезжу за тобой… похожу на твои концерты в крупных городах… Куда ты едешь? – Ждать начала сентября, когда она вернется домой, было очень уж долго. Им обоим это казалось вечностью. Они так сблизились, а их чувства развивались так быстро, словно кто-то нажал кнопку «быстрой перемотки вперед»… И началось это с первых минут знакомства, еще в Сан-Франциско. Итак, она будет в отъезде целых десять недель – именно столько длились обычно гастроли. А на следующий год ее агент планировал турне в Японию. Ее диски сметали с полок японских магазинов. Ее внешность и голос вызывали у них восторг.

Она рассмеялась, когда он спросил ее, где будет проходить турне. И начала перечислять города: да она будет разъезжать по всем штатам!

Обсудив предстоящую ей долгосрочную программу поездок и выступлений, они опять нырнули в бассейн и плавали по кругу до тех пор, пока совсем не выдохлись. Он был в прекрасной физической форме и плавал отлично, так что пришлось признаться, что он входил в команду университета по плаванию и какое-то время играл в американский футбол, пока не получил травму колена. Он показал ей маленький шрам от небольшой операции, и они завели разговор о его карьерных планах. Да, он хотел бы поступить в аспирантуру, но сейчас планирует несколько лет поработать, чтобы встать на ноги. Планы его были четкие и достаточно жесткие.

Они обнаружили, что оба любят кататься на лыжах, играть в теннис, заниматься водными видами спорта и разными другими, на которые у нее совсем не хватало времени. Но и тут ее контролировала мать – чтобы она не усердствовала и не повредила себе что-нибудь, что помешает ее выступлениям. Тему, что этим она делает свою жизнь богатой, они не затрагивали. Она не сказала ничего вслух, но ей не надо было об этом говорить, он и сам мог догадаться, что ей необходимо быть в форме, и она зарабатывает сейчас огромные деньги. Зато мать обычно старалась за них двоих – не упускала ни единой возможности похвастаться, какие деньги зарабатывает ее дочь. Мелани до сих пор приводило это в смущение, а ее агент не раз предупреждал Джанет держать язык за зубами, чтобы не подвергать Мелани излишнему риску. У них и так хватало головной боли, когда охране приходилось отбивать ее от назойливых поклонников. Без исключения каждая более или менее значительная звезда в Голливуде должна была сегодня думать об этом. Джанет всегда приуменьшала опасность, когда разговаривала с Мелани, чтобы лишний раз не пугать ее, но сама частенько пользовалась услугами телохранителя. Она мотивировала это тем, что фанаты бывают иногда очень опасны, но при этом она забывала, что это не ее фанаты, а Мелани.

– Ты когда-нибудь получаешь письма с угрозами? – спросил Том, когда они обсыхали, лежа на кромке бассейна. Он никогда не думал о том, что входило в защиту таких людей, как она. В Пресидии жизнь для нее была намного проще, но продлилось это недолго. Он тогда даже и не подумал, что некоторые ребята из ее окружения были ее охраной, сопровождавшей ее в поездках.

– Иногда, – уклончиво отвечала она. – Приходится получать. Единственно, кто меня реально пугает, это психи. Но не думаю, что они когда-нибудь что-то сделают. Некоторые пишут мне уже давно.

– Угрожают тебе? – Он насторожился.

– Да, – рассмеялась она.

Это было в порядке вещей, и она привыкла. Она даже получала пугающе страстные письма от своих фанатов, которые отбывали наказания в тюрьмах строгого режима. Этим она не отвечала. Иначе после освобождения они станут навязчивыми ухажерами. Она соблюдала особую осторожность и никогда не разгуливала в людных местах одна. Но при любой возможности, когда охраны можно было избежать, она не пользовалась ее услугами, особенно когда ездила по Лос-Анджелесу по своим делам или навещала друзей. И предпочитала сама быть за рулем.

– Тебе бывает страшно от всего этого? – со все возрастающим беспокойством спросил Том.

– Чаще нет. Лишь изредка, когда полиция сообщает об очередном преследователе. Моя участь не хуже, чем у других. Раньше меня это пугало, но сейчас, правда, уже нет. Единственные преследователи, которые меня беспокоят, это журналисты. Они могут сожрать тебя живьем. Еще увидишь, – пообещала она ему, но он пока что не мог понять, какое это может иметь к нему отношение. Он все еще отчасти наивно относился к ее жизни и не представлял себе, что она за собой влечет. Без сомнения, в ее жизни были некоторые непривлекательные стороны, но, лежа на солнышке и разговаривая рядом с ней, он видел себе все таким же простым, а она была просто лишь его девушка.