Лю Чжэньюнь - Мобильник Страница 5

После порки Янь Шоуи десять дней не разговаривал. В гостях у Люй Гуйхуа он тоже не появлялся. У него тогда было ощущение, что жизнь закончилась. На одиннадцатый день из Третьего рудника шахты Чанчжи вернулся Ню Саньцзинь. А на двенадцатый день в школе Цзян Чангэнь поведал Янь Шоуи, что накануне вечером, когда они сидели у Люй Гуйхуа, Ню Саньцзинь рассказал им историю, как десять с лишним дней назад Янь Шоуи и Люй Гуйхуа позвонили на Третий рудник. Ню Саньцзинь объяснил, что на весь рудник имелся лишь один телефон, поэтому телефонист Ма передает всю информацию о звонках по громкоговорителю. На руднике повсюду горы, конца и края им нет. В тот день, когда Янь Шоуи оставил по телефону свое сообщение, Лао Ма включил репродуктор, и изо всех громкоговорителей понеслось: «Разыскивается человек, разыскивается человек. Ню Саньцзинь, Ню Саньцзинь. Жену твою звать Люй Гуйхуа. Люй Гуйхуа просила узнать, приедешь ли ты в ближайшее время?!!» Ню Саньцзинь рассказал, что все это случилось в пересменку, поэтому из самых разных щелей повылезало несметное количество чумазых, увенчанных фонарями шахтеров, в то время как другая партия рабочих, наоборот, спускалась в шахты. На руднике шел сильный снег. Лао Ма по нескольку раз повторял одно и то же, а ему вдогонку вторило еще и горное эхо. Из-за этого казалось, что в вихре снежинок вертятся сразу несколько десятков миллионов Лао Ма. Услыхав такое сообщение, занесенные снегом шахтеры белозубо улыбались. В следующие десять с лишним дней у них, там, на Третьем руднике, сложилась песенка-прибаутка. Ее каждый день пели в столовой, отбивая ритм палочками по мискам:

Ню Саньцзинь, Ню Саньцзинь,Жену твою звать Люй Гуйхуа.Люй Гуйхуа просила узнать,Приедешь ли ты в ближайшее время.

Янь Шоуи, услыхав про это, расплакался.

Через тридцать с лишним лет известный телеведущий Янь Шоуи в рамках ток-шоу «Хочешь? Говори!» сделал передачу под названием «Телефонные звонки». Эта передача не только подняла рейтинг ток-шоу на новую высоту, более того, в народе второе дыхание обрела песенка про Ню Саньцзиня и Люй Гуйхуа. В конце года благодаря этой передаче Янь Шоуи по результатам зрительского голосования получил премию «Златоуст». А спустя год дочь Люй Гуйхуа, Ню Цайюнь, приехала в Пекин поступать в театральный институт на факультет актерского искусства и остановилась в семье Янь Шоуи. При первой встрече с Ню Цайюнь Янь Шоуи поразился:

– Как похожа, точь-в-точь твоя мама! Я ведь ее и не видел с тех пор, как она переехала на рудник.

На это Ню Цайюнь, нисколечко не смущаясь, возьми да скажи на своем шаньсийском наречии:

– Моя мама, как увидит вас по телевизору, так сразу смеется. Ту передачу про телефонные звонки она тоже смотрела. Только она сказала, что в тот раз звонить в село с ней ездили не вы. Вы тогда еще не умели ездить на велике.

Янь Шоуи очень удивился:

– И кто же это был, если не я?

– Мама всю ночь вспоминала, а на утро сказала, что никто с ней туда не ездил, в тот год она вообще никуда не ездила звонить.

– Твою мать! – сорвался Янь Шоуи, мысленно возвратившись в 1969 год.

Вторая часть.

Юй Вэньцзюань, Шэнь Сюэ, У Юэ

Из-за одной случайной оплошности Янь Шоуи развелся. Еще утром, когда он уходил на работу, стояла тишь да гладь, а вечером в доме разорвалась бомба.

– Надо же, как быстро.

Такова была первая реакция Янь Шоуи на разорвавшуюся бомбу. В этом смысле Янь Шоуи знал, что в непредвиденных ситуациях или, например, перед смертью, сознание работает очень четко, настолько четко, что человек успевает сказать свою последнюю фразу. Однако бывает, что некоторые фразы не всегда уместны. Очень может статься, что это вообще будет полная чушь. Янь Шоуи вдруг подумал, что все происходящее в жизни напоминает резинку: если ее постоянно растягивать, она удлиняется, удлиняется, а потом вдруг раз – и срывается. То же самое происходит и со временем, которое неожиданно наполняется событиями до предела. Но самое ужасное заключалось в том, что если раньше жена Янь Шоуи, Юй Вэньцзюань, всегда разговаривала степенно и сдержанно, со всеми вела себя исключительно приветливо, то сейчас из-за этой неожиданно разорвавшейся бомбы она строчила как из пулемета. Когда речь уже зашла о разводе, ее «тра-та-та-та-та» за раз было способно смести половину позиций противника. При этом лицо ее оставалось бесстрастным, более того, на нем время от времени появлялась улыбка, в точности как у Дун Цуньжуя14, который подорвал себя с таким же благостным выражением, как бы говоря: «Пусть я погибну, но взорву этот вражеский бункер». Наблюдая дым после взрыва, Янь Шоуи как-то совсем растерялся. Как ведущий ток-шоу, он всегда слыл весельчаком и балагуром, сейчас же, сдвинув брови, он надолго ушел в себя, не в силах промычать что-то дельное в ответ.

Юй Вэньцзюань страдала от бесплодия. Когда бывшие супруги вышли за порог уличного комитета, где они оформили развод, Янь Шоуи, глядя, как подрагивает удаляющийся силуэт Юй Вэньцзюань, хотел было броситься вдогонку, чтобы сказать ей что-нибудь, но так и не придумал подходящих слов. Когда же Юй Вэньцзюань вернулась, чтобы отдать ключи от дома, он вдруг нашел такие слова:

– Береги свое здоровье, – сказал Янь Шоуи и тут же понял, что ляпнул самое неподходящее из того, что можно было сказать.

Причина развода была совершенно тривиальной. Одиннадцатого февраля Юй Вэньцзюань, благодаря мобильному телефону Янь Шоуи, узнала, что кроме нее у ее мужа есть другая женщина. Сначала Янь Шоуи думал, что Юй Вэньцзюань развелась с ним из-за другой женщины, однако потом оказалось, что была еще и другая причина.

У Янь Шоуи был хороший друг, которого звали Фэй Мо. В двадцать-тридцать лет у Янь Шоуи было много друзей. Они то и дело собирались вместе поболтать, им было весело и легко, жизнь бурлила. Но когда всем перевалило за сорок, среди друзей-мужчин остался только один Фэй Мо, словно, склонившийся над чашечкой кофе, засидевшийся до рассвета постоялец в огромном отеле. Иногда Янь Шоуи силился вспомнить, что же именно они с друзьями с таким жаром обсуждали, но не мог. Сейчас из друзей остался один, но его слова тоже канули в Лету.

Фэй Мо родился в 1954 году в год Лошади и был на три года старше Янь Шоуи. Толстячок-коротышка Фэй Мо преподавал в университете, был пекинцем, носил очки с толстыми стеклами. Вне зависимости от сезона он любил наряжаться в традиционную китайскую куртку, зимой дополняя свой наряд обмотанным вокруг шеи шарфом. В его речи перемежались фразы из древней и современной литературы. Когда Янь Шоуи увидел его в первый раз, тот сразу напомнил ему интеллигента двадцатых-тридцатых годов прошлого столетия. В университете Фэй Мо учился вместе с двоюродным братом матери Юй Вэньцзюань, супруги Янь Шоуи. Янь Шоуи встретился с Фэй Мо шесть лет назад, когда отмечали сто дней со дня рождения сына его одногруппника. Отпраздновать это событие собрались за столом с традиционным «самоваром». Во время первой встречи с Фэй Мо Янь Шоуи показалось, что тот вообще не любил разговаривать. Прошла половина банкета, а Фэй Мо, склонившись над котелком, был поглощен исключительно процессом приготовления мяса, которое он сначала опускал в кипяток, потом обмакивал в соус, а потом, лоснясь от пота, отправлял в рот, при этом не произнося ни слова. Никто не обращал на Фэй Мо никакого внимания, все были предоставлены самим себе. Сначала собравшиеся отпустили несколько шуток о политике, тут же вспомнили какие-то веселые непристойности, потом стали обсуждать то, что было на столе. От пекинского «самовара» они переключились на «самовар» чунцинский, от чунцинского – на сычуаньский. В конце концов Янь Шоуи выступил с утверждением, что если «острых речных раков», которых опускают в котел, производят в провинции Хубэй, где много вонючих речушек и канав, то тогда родиной всех «котелков-самоваров» следует назвать Сычуань, находящийся в самой котловине. И вот тут-то, снимая очки и вытирая пот, взял слово Фэй Мо. Свою речь он произносил не спеша, глядя не на сидящих за столом, а куда-то вверх. Начал он откуда-то совсем издалека. Цитируя каноны, он для начала вспомнил северных инородцев, потом перешел к Чингисхану, потом к Циньской династии, потом к жареным лепешкам из пшеничного теста, заметив, что традиция готовить «самовар» относится ко временам, связанным с падением шести государств и появлением централизованной Циньской империи. Когда рассказ подошел к этой логической развязке, все решили, что Фэй Мо на этом и закончит, однако тот продолжил свою неспешную лекцию от времен Циньской вплоть до последней Цинской династии15. А подойдя было к Цинской династии, он вдруг снова отвлекся и стал рассказывать о глиняной посуде времен первобытного прошлого. От глиняных изделий он перешел к обнаружению железа, и в результате стал рассказывать сначала о производстве железной, а потом и медной утвари. Когда от медной посуды до поднятой темы «самовара» было уже совсем рукой подать, он вдруг снова отвлекся и начал объяснять разницу между кочевниками и земледельцами, рассказывать о том, как маньчжуры столкнули их лбами…