Эшли Родс-Кортер - Три коротких слова Страница 50

В Лондоне, куда Люк и Уолт отправились на каникулы, Люк не мог насмотреться на королевских конных гвардейцев и решил брать уроки верховой езды. Оказалось, у брата есть способности к конному спорту, но ему все дается с трудом. Сейчас Люку восемнадцать, и ему предстоит преодолеть еще немало сложностей в развитии, которые накопились за истекшие годы.

Я часто вижусь с Мэри Миллер, моей представительницей. Спустя годы я по-настоящему осознала, как много она для меня сделала. Мэри по-прежнему отстаивает интересы детей, а Марта Кук, безвозмездно защищавшая мои интересы в деле о лишении родительских прав, теперь рассматривает дела об опеке и попечительстве в окружном суде Хиллсборо. Так сложилось, что именно она подписала бумаги об усыновлении Люка.

Мисс Санднес закончила магистратуру по специальности «социальная работа», получила диплом консультанта по вопросам опеки и усыновления и возглавила отдел консультационных услуг в «Доме для детей». Она вышла замуж за мистера Тодда, и у них родилось двое очаровательных сынишек. Всякий раз, когда я бываю в «Доме», меня радушно встречает мистер Ирвин. Детям очень повезло, что рядом с ними живет такой чуткий и заботливый человек.

Мой брат Джош женился на Сафрон. Я и не мечтала, что однажды у меня появится такая красивая и любящая старшая сестра. С моими братьями я как за каменной стеной, и они не раз выручали меня, когда требовалась помощь.

Услугами Карен Гиверс воспользовались шестеро из ранее усыновленных Шпицами детей, но Дарлы среди них не было. Когда мы с Филом и Гэй снимали очередной фильм для Фонда Дейва Томаса, случай свел меня с сотрудницей социальной службы, которая увезла детей в приют после ареста Шпицев.

– Вы не знаете, где сейчас Дарла? – спросила я.

«Она вышла замуж и родила ребенка» – вот и все, что мне удалось узнать.

Перед тем, как отправиться в колледж, я убрала коробки с бумагами из моего досье на чердак. Просмотрев список всех тех, кто так или иначе имел отношение к моему делу, я была поражена. В мою жизнь были вовлечены:

73 администратора органов опеки и попечительства;

44 социальных работника из органов опеки и попечительства;

19 приемных родителей;

23 адвоката;

17 психологов, психиатров и психотерапевтов;

5 работников опекунско-представительской службы;

4 судьи;

4 судебных работника;

3 сотрудника службы защиты детей от жестокого обращения;

2 наставницы;

1 опекун-представитель.

Из 195 людей в двух штатах – Флориде и Южной Каролине – лишь Марта Кук и Мэри Миллер не получали никакого вознаграждения, и тем не менее именно они изменили мою судьбу.

Первый черновик этой книги я закончила к шестой годовщине моего удочерения. Я вбежала в дом под оглушительные раскаты грома, неся в руках пиццу для семейного торжества. Когда я развернула подарок – деревянную шкатулку тонкой работы, – небо уже просветлело. На крышке была изображена принцесса в пышном платье, перебирающая пальцами жемчужные бусы. У принцессы было мое лицо – работа Фила. Я рассмеялась и откинула крышку шкатулки. Она оказалась с музыкой. Зазвучала мелодия «Ты – мое солнце».

Что-то жесткое, сокрытое глубоко внутри меня, треснуло и разорвалось. Слезы хлынули ручьем. Глаза родителей, сидящих напротив, странно заблестели – Фил и Гэй, мои мама и папа, тоже плакали. Мы ревели и одновременно смеялись, утирая слезы. В комнату сквозь туман над Кристал-ривер падали косые лучи заходящего солнца, и меня охватило неизвестное прежде чувство – чувство дома.

Выражение признательности

Дом – это не место, где ты живешь, а место, где тебя понимают.

Эта книга никогда бы не появилась на свет, если бы не моя замечательная, талантливая приемная мама Гэй Кортер. Она готовила материалы для книги, вникала в юридические тонкости и приоткрыла завесу над некоторыми из тайн моего прошлого. Без ее помощи и поддержки у меня ничего бы не вышло. Гэй, будучи опытной писательницей, научила меня, как сделать книгу удобочитаемой. Вместе мы заново пережили некоторые из моих болезненных воспоминаний. Мне требовалось поделиться своей историей, и я не ожидала, что смогу посмотреть новыми глазами на разбитое детство или собрать его заново, как головоломку.

Фил, мой приемный папа, тоже присоединился к нам. Он изучил горы судебных решений и прочих документов, записывая краткое их содержание. Фил просматривал все мои черновики, делился идеями, на каждом шагу вселяя в меня уверенность.

Поскольку людям может не понравиться то, что я о них написала, некоторые имена были изменены. У меня нет желания оскорбить кого бы то ни было, и я понимаю, что многие хотели бы забыть обо всем, что со мной связано, и не воскрешать в памяти те непростые времена. Некоторые персонажи имеют собирательный образ. Пол и прочие признаки могли быть изменены. «Положительные герои», включая некоторых учителей, без труда узнают себя в этой книге.

Мне хотелось бы узнать, кто был моим отцом. Думаю, он смог бы гордиться мной, хотя, если бы он заявил о себе раньше, мое детство, возможно, было бы не таким печальным.

Многие взрослые, которые опекали меня, неплохо справлялись со своими обязанностями, а некоторые буквально спасли мне жизнь. К сожалению, мне встречались и паршивые овцы: мало того, что они бросили меня на произвол судьбы и жестоко со мной обращались – они еще и открыто пренебрегали профессиональной этикой и моральным долгом. Сложно сказать, кто хуже: родители, отказавшиеся от собственных детей, или специалисты, нарушившие профессиональные стандарты и общественное доверие, лишив внимания тех, кого вверили их заботам.

В связи с гражданским процессом, который я возбудила против штата Флорида, моя история стала общеизвестна. Ввиду того, что, как оказалось, некоторые наделавшие шуму мемуары были сфабрикованы, я готова предоставить документы своего дела тем, кто сомневается в правдивости моих слов. Голоса детей обычно не слышны или замалчиваются, поэтому так много людей хотели услышать или прочесть мою историю. За моей спиной – тысячи, возможно, десятки тысяч детей, которые потерялись в системе. Мы хотим, чтобы к нам прислушались.

Имена всех, кто на момент событий не достиг совершеннолетия, изменены. Я изменила имена детей, которые находились в системе опеки и попечительства, одноклассников, друзей и соседей, а также членов моей родной семьи. Надеюсь, что все, кто жил вместе со мной у Шпицев, в особенности Дарла, дадут знать о себе. Мне жаль, что я не смогла сделать для них больше.

Благодарю всех, кто помог мне обрести дом:

Мэри Миллер, судью Марту Кук, коллектив опекунско-представительской службы округа Хиллсборо, в особенности Джоэля Вальдеса, Алису Крипшоу, Уэйна Коулмана, Энджи Смита и Лауру Анкенбрюк. Все они – подлинные герои моей истории, чей самоотверженный труд долгое время оставался для меня за кулисами, когда перед собой я видела лишь Мэри Миллер.

Благодарю моих адвокатов и юристов: Карен Гиверс, Фрэнка Бэча, Нила Спектора, Боба Гленна, Эдвина Кригера и Дональда Лински, которые помогли мне обрести голос и отстоять свое будущее.

Выражаю благодарность Кэрол Пейн и Сьюзен Сэмпсон, которые познакомили меня с будущими родителями. Благодарю Викторию Хаммер, Мари Брзович, Бет Риз, Барбару Лун, Бет Лорд, Шэрон Амброуз, Шэрон Уильямсон, Джо Кролла, Яна Хеффнера, Маурин Хоган и Сьюзен Ридер за помощь в процессе моего удочерения.

Огромное спасибо Санднес Смит Булонже, которая всегда была готова прийти на помощь и выслушать. Спасибо Тодду Булонже за его прямолинейность и лучезарную ободряющую улыбку. Спасибо Ирвину Рэндлу за его сердечную поддержку, дружеские объятия и шутки про мой размер обуви. Рядом с ним у меня всегда становилось легко на душе. Спасибо Мэри Фернандес и Брюсу Весловски за то, что терпели мои выходки во время сеансов психотерапии, хотя в некоторые моменты мне было невыносимо больно. Спасибо всем сотрудникам, администраторам и воспитателям из «Дома для детей», которые помогли мне приспособиться к жизни в приюте. Хочу также поблагодарить спонсоров нашего корпуса, мистера и миссис Томас Гаффни: получив в пятом классе их поощрительную стипендию, я убедилась, что смогу поступить в колледж.

Я в большом долгу перед своими учителями и методистами, а также перед директорами школ, особенно перед мисс Трожелло, мисс Мак, мисс Вортингтон, мистером Джонсоном и мисс Билер, которые взяли меня под крыло и оказали на меня большое влияние. К сожалению, я не знаю имен тех учителей, которые пытались защитить меня, позвонив в службу защиты детей от жестокого обращения.

Я выражаю признательность Рите Соронен, Денни Линчу и другим сотрудникам Фонда Дейва Томаса в поддержку усыновления за ту важную роль, которую они сыграли в моей судьбе.

Не могу не поблагодарить Эрика Смита, Джессику Браун, Джоанну Картер, Кэти Коннолли, Синдал Хаутс, Глори Хелмс, Дженнифер Родерик, Бекки Смит и всех друзей и подруг, которые были рядом в трудную минуту.