Александр Асмолов - Ушебти Страница 57

В соседнем зале, где был небольшой танцевальный салон, зазвучала музыка, и разгоряченные гости стали выскакивать из-за стола. Торжественные речи давно отзвучали, и теперь начиналось главное. Кто-то пытался вальсировать в паре, кто-то прижимался в танце к партнерше, остальные топтались в круге. Саша тоже увлекла бельгийца за собой в полумрак танцевального салона. Все были заняты собой и не обращали внимания на то, как новоиспеченный президент торговой компании закружил элегантного высокого мужчину в танце, все теснее прижимаясь к нему. Знакомый аромат и близость кареглазого возбуждали ее все сильнее. Она даже не пыталась скрывать своего желания и сначала пококетничать с ним. Несмотря на полумрак зала, мужчина видел выразительный, вызывающе откровенный женский взгляд, устремленный на него. Словно два хищника, они сошлись на одной тропе. И не было сомнений в том, состоится ли схватка, вопрос был лишь в том, как она начнется.

Заметив приоткрытую дверь в темный коридор, Саша повела партнера в танце по направлению к ней. И, поравнявшись, втолкнула туда бельгийца, сразу же последовав за ним. Не сговариваясь, они ринулись вглубь, ища какого-нибудь укрытия, и уже через минуту ввалились в тренажерный зал, едва освещенный синей лампочкой дежурного освещения. Словно змея весной, Саша ловко выскользнула из вечернего платья, как из ненужной шкурки, оставив его на гладких поручнях какого-то спортивного снаряда. На ней не было нижнего белья, лишь незагорелые полоски кожи тускло мелькнули в темноте. Разгоряченная, гибкая, пышущая страстью, она набросилась на элегантную одежду мужчины, яростно срывая ее по частям. Через минуту обнаженные тела слились в объятиях то ли страсти, то ли смертельного поединка. Используя спортивные тренажеры, они принимали самые невероятные позы, меняясь местами и ролями. Без устали, с каким-то остервенением, Саша вновь и вновь набрасывалась на кареглазого, увлекаемая ненасытной страстью.

Благодаря тому, что корабль раскачивался на волнах и порой кренился на поворотах, никто не замечал, как постанывали корабельные переборки и снасти. Лишь вахтенный офицер и рулевой с удивлением поглядывали друг на друга, когда их видавший виды пароходик то припускал вскачь по волнам, как молоденькая яхта, сладострастно постанывая своим вдруг помолодевшим телом, то, как солидный ледокол, начинал вибрировать, словно наваливался грузным телом на льдину и та, поддавшись такому натиску, тяжело вздыхала, прогибаясь и надламываясь под ним. Вскоре в рубке появился растрепанный капитан. Странное поведение его подопечного не на шутку встревожило морского волка в отставке. Покинув шумное застолье, он вглядывался в приборы и прислушивался к странным звукам, пытаясь поставить диагноз.

Час спустя странное поведение корабля закончилось так же внезапно, как и началось. Капитан и вахтенный облегченно вздохнули, решив, что это было неизвестное подводное течение, а веселая публика за столом радостно приветствовала красивую молодую пару, так раскрасневшуюся после танцев. Новый тост за президента компании заставил присутствующих забыть об усталости. И сотрудники стали наперебой заверять своего «капитана» в вечернем платье в самой искренней преданности, утверждая, что готовы идти в любое плаванье под его командованием. Хоть на абордаж! На что очаровательная Александра смущенно кивала, не уставая чокаться и благодарить. Когда же очередь дошла до Гийома, она ласково прошептала ему:

– У тебя есть десять минут, дорогой, чтобы укрепить снасти.

Глава XII. Москва

На Страстном бульваре, недалеко от Тверской, кружилась разноцветная листва. Степенные тополя и липы напоследок решили побаловать москвичей сказочным представлением. Даже ветер утих, засмотревшись на эту красоту. Резные яркие листья медленно ложились к ногам очарованных зрителей, что расселись на скамейках вдоль аллеи и как завороженные любовались удивительным листопадом. Вырезанные из дерева фигуры сказочных персонажей на детской площадке неподалеку усиливали впечатление. Взрослые люди мысленно переносились в свое далекое прошлое, наблюдая, как детвора резвится среди разноцветной листвы. Хотелось броситься навзничь в хрустящую листву и, раскинув руки, смотреть в пронзительно-синее небо.

Среди зрителей была стройная молодая женщина в элегантном светлом плаще. Она сидела на краю скамейки, отрешенно глядя перед собой. Глаза были полны грусти, а мысли бесконечно далеки отсюда. Она томилась в ожидании не менее часа, и надежда таяла, как остатки листьев над головой. Александра ругала себя за беспечность, которую позволила себе по отношению к Варе. Девушка с умными черными глазами была единственным человеком, способным ей помочь. Три недели назад она смогла впервые дозвониться до нее, но рядом был Ги, и шанс был упущен. Присутствие кареглазого подавляло волю. Вчера Александра еще раз смогла поговорить с девушкой по телефону и условиться о встрече, но той все не было. Необычность сказочной обстановки, навеянной осенью, не увлекала женщину. Последние месяцы она сама жила в нереальном, почти сказочном мире, так изменившемся после встречи с бельгийцем. Проблески протестующего сознания тонули в сладкой дреме. Ее тело жаждало лишь одного – принадлежать кареглазому мужчине, подчиняться его ласкам и воле. Порой женщина ужасалась своей участи, пытаясь выкарабкаться, но потом покорялась. Безропотно и с наслаждением. Как эти листья, она срывалась с высоты, чтобы упасть к его ногам. Одиночество стало ее постоянной спутницей да тишина, что дышала за окном длинными темными ночами.

– Простите, у Вас в сумочке телефон надрывается, – участливо подсказала Саше соседка, сидевшая рядом на скамейке.

И действительно! Как она могла не заметить?

– Алло… Да, конечно, жду. Где мы и условились… Машина? Да, стоит у ресторана «Макдональдс»… Нет, у меня сейчас серебристый «Форд» два, пять восемь… Хорошо, я буду ехать медленно.

Четверть часа спустя новенький «Форд» притормозил на углу Большой и Малой Бронной, подбирая пассажира. Худенькая девушка в неприметной куртке серой мышкой шмыгнула на сиденье рядом с водителем.

– Извини, заставила тебя ждать.

– Варя! Я так рада. Если бы не руль, кинулась бы на шею. Ты моя единственная надежда. Сейчас остановимся где-нибудь, и я все расскажу.

– Лучше покатаемся. Время есть?

– Конечно.

– Тогда поезжай мимо Патриарших прудов прямо на Садовое кольцо.

– Может, в кафе заскочим, а то я водитель еще тот.

– Тут улочки узкие, поезжай потихоньку. Если кто пристроится, заметим. А на Садовом сейчас пробки, будем тащиться еле-еле. Ты мне все и расскажешь.

– Ты думаешь, за мной могут следить?

– Скорее за мной, чем за тобой.

– А что ты натворила, если не секрет?

– Долгая история. Как-нибудь в другой раз…

– Если речь идет о деньгах, то не стесняйся. У меня сейчас такая зарплата, что могу себе многое позволить.

– Спасибо, я подумаю. Лучше вернемся к твоим проблемам.

– Даже не знаю, с чего начать…

– Тогда позволь, я сама сформулирую. Извини, если будет очень схематично и жестко.

– Попробуй.

– Недавно у тебя начался роман с красавцем мужчиной. Он наобещал золотые горы. Был сумасшедший секс, после которого ты не можешь думать ни об одном постороннем мужчине. Когда его нет, ты лезешь на стенку, а когда он рядом…

– Мы трахаемся, как кролики.

– При этом ты попала в такую зависимость, что выполняешь любые просьбы. А, судя по зарплате, просьбы не маленькие. Понимаешь, что это не любовь, не влечение, а что-то с психикой. На ночь принимаешь снотворное. Постепенно все более сильнодействующее. И главное, в тебе все реже протестует разум. Тебе комфортнее ни о чем не думать. Правда, если ты настояла на встрече со мной, значит, еще что-то борется в тебе. Есть какой-то тормоз. Старая любовь, больные родители, маленькие дети…

– Да, у меня две девочки.

Справа раздались разъяренные автомобильные сигналы, и водители соседних машин, возбужденно жестикулируя, что-то орали, очевидно, высказывая свое мнение о неопытном водителе. Однако на них никто не обращал внимания.

– Материнский инстинкт– очень сильная защита, но, судя по тебе, осталось недолго.

– Что, так плохо?

– Если честно, то – да.

– Как ты это определила?

– У тебя взгляд ушебти.

– Что это значит?

– Осознанная покорность.

– И что, нет никакой надежды?

– Это как раковая опухоль. Только вопрос времени.

– Но ведь излечиваются даже от рака.

– Редко… Если ампутация еще возможна.

Они замолчали. Варя пожалела, что была так безжалостно холодна и однозначна в своих высказываниях. Она смягчилась и накрыла своей маленькой ладошкой руку водителя, сдавившего рулевое колесо.

– Ну, это в общем случае… Я готова посмотреть, что можно сделать… Давай выберем время в спокойной обстановке. Где-нибудь за городом. Часа на два. Позвони, когда сможешь…