Сьюзан Петик - Собакам вход разрешен Страница 6

Ну же, перестань быть ребенком.

«Значит от пса придется избавиться», – думал он.

Ну и в чем проблема? У них с Арчи не столь долгое знакомство. До похорон Тодд видел дядюшкиного пса раза три-четыре, в основном во время выступлений. Вряд ли для него имело значение, где он в итоге будет жить – у Тодда или у его сестры. Пострадавшей стороной будет сам Тодд.

Зазвонил телефон, и Тодд взглянул на часы. Протягивая руку к трубке, он посмотрел на определитель. Номер был незнакомый.

– Алло.

– Мистер Дуайер?

– Да.

– Это Бет Джонстон из дома напротив. Мы встречались на благотворительной вечеринке в прошлом году.

– А, привет, Бет. Что случилось? – спросил Тодд.

– Извините за поздний звонок, но я подумала, вам следует знать, что ваша собака здесь.

– У меня нет собаки, – сказал Тодд, а потом вспомнил про Арчи. – Ой, есть, но он в гараже.

– Дверь вашего гаража открыта, и я точно знаю, что пес уже не меньше часа бегает по округе. Мои дети поиграли с ним, но сейчас они легли спать, и я бы хотела, чтобы собака вернулась домой.

Тодд посмотрел в окно. Не может быть, чтобы гаражная дверь была открыта!

– Простите, Бет, я уверен, что закрыл ее, когда посадил его туда.

– Не хочу показаться брюзгой, но по закону животное должно быть на привязи, как вам известно.

– Да-да, понимаю. Я сейчас приду за ним.

Он положил трубку и постучал в дверь ванной.

– Звонила соседка, – сказал Тодд. – Она говорит, что Арчи у нее во дворе.

Дверь распахнулась. Гвен стояла в ночной сорочке.

– Как он выбрался?

– Очевидно, гаражная дверь была открыта. Схожу за ним. Я мигом.

Тодд спустился по лестнице, гадая, каким образом автоматическая гаражная дверь могла открыться. Он надеялся, что это не детские проказы или того хуже.

«Неудивительно, что Арчи вел себя так тихо, – думал он. – Маленький негодяй просто-напросто удрал оттуда».

Тодд взял с крючка пиджак и направился к двери.

Арчи сидел на дорожке перед домом Джонстонов и с тоской смотрел на верхнее окно, в котором сквозь приоткрытые шторы виднелись две мордашки. Переходя улицу, Тодд помахал им. Лица детей исчезли, а шторы задернулись.

Тодд отвел Арчи домой, посадил на подстилку и нежно погладил, устраивая его на ночлег.

– Ну вот, – сказал он, – уютно тебе, как клопу в ковре.

Арчи ткнулся носом в его ладонь и довольно вздохнул. У Тодда сжалось сердце. Он должен был сначала позвонить. Если бы он не торопил события, Гвен бы так не расстроилась. А теперь что?

– Утро вечера мудренее, – сказал Тодд. – Но что бы ни случилось, обещаю, что у тебя будет хороший дом.

Тодд встал и направился внутрь, остановившись на пороге, чтобы заблокировать устройство открывания дверей. Он не мог взять в толк, что произошло. Чтобы открыть дверь гаража без пульта дистанционного управления, необходимо нажать на кнопку на ее внутренней стороне. Тодд наморщил лоб и обернулся на песика, уютно свернувшегося на подстилке. Кнопка находилась примерно в полутора метрах от пола. Неужели это возможно…?

Тодд покачал головой и пошел в дом.

В самом деле Гудини.

Глава четвертая

Когда банкет по случаю прибытия гостей благополучно завершился, Эмма отправилась назад в кабинет – усталая, но довольная. Угощение ее шеф-повара Жан-Поля привело членов ОНИПЯ в восторг, а презентация прошла без накладок. Осталось разобраться с бумагами на столе, и можно пойти к себе – ужасно хотелось спать.

Адам за стойкой портье регистрировал запоздалого гостя, а посыльные беззлобно препирались о том, кому везти его багаж. Эмма смекнула, в чем причина перебранки: за день подростки получили значительно больше чаевых, чем ожидали. Но вряд ли их фарт продлится дольше суток. При ее приближении шутки прекратились, и мальчишки улыбнулись Эмме с игривым видом. Она прошла за стойку и озадаченно покачала головой.

«Пусть я одна, – подумала она, – но не настолько отчаялась».

– У вас в кабинете мистер Фэрхолм, – сообщил Адам. – Он сказал, что хочет что-то обсудить с вами, пока вы не ушли.

У Эммы засосало под ложечкой, но она продолжала улыбаться.

– Спасибо. Пойду узнаю, что ему нужно.

Эти «дискуссии» в конце недели входили в привычку у помощника управляющего. Вместо того, чтобы высказывать ей свои тревоги по мере их поступления, Клифтон терпел и вываливал все разом – обычно в то время, когда Эмма была слишком усталой, чтобы реагировать адекватно. Предстоящая «дискуссия» определенно будет хуже, чем обычно, потому что ей придется рассказать ему о повторном рассмотрении банковской заявки. Впрочем, Эмма надеялась, что преобразования, над которыми она трудилась, снимут хотя бы некоторые из его возражений и они с Фэрхолмом снова будут одной командой.

Клифтон расположился за ее столом. Когда Эмма вошла, он поднялся, но она махнула ему, чтобы не беспокоился, и сама уселась на стул для посетителей. Двушка сбросила туфли и принялась растирать сведенную судорогой стопу.

– Ну и дурдом был сегодня, – сказала она. – Спасибо, что держали все под контролем.

– Не надо благодарностей, – сказал он. – Это моя работа.

Эмма кивнула. Клифтон не был падок на комплименты.

– Адам говорит, вам нужно что-то обсудить со мной, но прежде чем мы займемся этим, я подумала, вы захотите узнать, что Харольд Грейдер согласился повторно предложить мою заявку кредитному комитету.

Клифтон поджал губы.

– Уверен, вы довольны. – сказал он.

Эмма чуть помолчала, соображая, что сказать дальше. Нравится ей это или нет, но они с Клифтоном повязаны друг с другом. Она по моральным соображениям была обязана уважать волю бабушки, и он в его-то возрасте едва ли бы смог найти другую работу. Клифтон лучше нее знал гостиницу, как она работает, и они оба понимали это, но, если придерживаться прежнего, иными словами, его порядка, Эмма окажется не у дел. Если они хотят спасти «Спирит Инн», им с Клифтоном придется работать вместе.

– Я подумала над вашими словами насчет кофе-бара, – сказала она, – и, кажется, нашла решение. Что если мы разместим его там, где находится киоск? Так мы не сократим площадь лобби, а затраты на ремонт будут минимальны.

Клифтон покачал головой.

– Мы не можем убрать киоск. Он удобен постояльцам.

– А что если мы будем держать самые ходовые товары за стойкой, а в информационном буклете поместим их перечень? Когда гостям что-нибудь потребуется, они смогут купить это у портье.

У Клифтона раздулись ноздри. Должно быть, он счел идею взаимодействия с самым ходовым товаром – зубными щетками, дезодорантами и тальком для ног – крайне неаппетитной.

Эмма опустила правую ногу и принялась массировать левую.

– Конечно, – сказала она, – это увеличило бы объем работы портье. Если вы считаете, что ваши люди не потянут, я пойму.

С ее стороны это был тонкий расчет. Клифтон считал службу портье своей личной вотчиной, и предположение, что его сотрудники с чем-то не справятся, вызывало яростный отпор.

– Не вопрос, – сказал он. – Мой штат способен выполнить все, что требуется.

– Ну если вы так уверенны, – она сладко улыбнулась.

Клифтон прищурился, отчего стал еще больше похож на злодея из немого кино.

«Бедняга», – подумала Эмма.

С этим тщательным пробором, набриолиненными волосами и ниточкой усов он был словно из другой эпохи. Клифтон не был женат и, насколько она знала, не имел друзей. Что, черт возьми, подобный субъект делает в выходные? Судя по его бледной коже, на улицу не выходит. Разумеется, он на эту тему не распространялся, да Эмма и не спрашивала. По ее мнению, если сотрудники приходят вовремя и делают свою работу, они не обязаны объяснять ей свои действия, не выходящие за рамки закона.

– Вам удалось поговорить насчет недостачи продуктов в ресторане? – спросил Клифтон.

– Это в списке дел, – сказала Эмма. – Я подумала, Жан-Поль и так очень загружен с сегодняшним банкетом.

Клифтон несколько месяцев дудел о несоответствии между объемом продуктов, закупаемых шеф-поваром, и числом столующихся, но, по мнению Эммы, разница не была такой существенной, чтобы огорчать Жан-Поля. Он был талантливый повар и охотно работал за меньшее жалованье, чем стоил. Если даже он неэкономно расходовал продукты, любой другой, взятый на его место, будет обходиться ей значительно дороже.

Клифтон глубоко вздохнул и посмотрел на нее страдальческим взглядом.

– Конечно, не мне решать, но не слишком ли вы доверяете Жан-Полю? С его-то биографией.

– Он оплатил долг перед обществом, Клифтон. И это все, что мне нужно знать, если только Жан-Поль не натворит чего-нибудь, доказывающего, что он взялся за старое.

Жан-Поль имел судимость за наркотики, и для Эммы это была больная тема. Длительная борьба ее матери с зависимостью от наркотиков и алкоголя убедили Эмму в том, насколько трудно бывшим наркоманам вернуться к нормальной жизни, как быстро они падают духом, поняв, что никто не хочет давать им второй шанс. Жан-Поль был в завязке больше года, когда она взяла его на работу, и его еженедельные анализы доказывали, что он больше не принимает наркотики. Вопреки сомнениям Клифтона, когда речь шла о наркоманах, Эмму никак нельзя было упрекнуть в доверчивости.