Януш Вишневский - На фейсбуке с сыном Страница 7

Ты, сыночек, наверное, уже и забыл, но меня на столь длинное отступление сподвигло утверждение о порочности гена рыжеволосости. К рыжим женщинам и возвращаюсь.

Выяснилось, что красный пигмент, который отвечает за окраску волос в рыжий цвет, также принимает активное участие в снабжении гормонами и энзимами рыжих женщин, что вроде как усиливает их либидо и заинтересованность в телесных утехах – это доказали американские ученые из города Луисвиль (вот никак не пойму я, сыночек… эти пресловутые американские-то ученые – откуда ж они всегда все первыми узнают?!).

Ну, я сама, сыночек, рыжая, так что могу сказать за себя. Искушения да, на мою долю часто выпадали, на либидо – Бог не даст соврать – мне жаловаться грех, и никакого стыда при телесных забавах я не испытывала. Но верность хранить могла и хранила, по крайней мере периодически – всем своим мужьям, что мне, конечно, на Страшном суде зачлось, хотя и не смогло перевесить мое «многомужество».

Ну да ладно, об этом поговорили, теперь вернемся к живописи.

Климт на свои занятия живописью приводил приятелей, Эгона Шиле и Оскара Кокошку[12].

Это неудивительно – они его друзья, жили в Вене и, к тому же, такие же чокнутые, как и он, если не хуже. Шиле-то этот, между прочим, за грех педофилии в аду прозябает. В 1911 году, когда твоя бабушка Марта как раз совершеннолетия достигла, он познакомился с семнадцатилетней моделью Климта Валерией Невзил, ее Вэлли называли, и стал с ней спасть в одной постели, что в тогдашней Вене, конечно, понравиться никому не могло. Он ее в Крумлов в Южной Чехии вывез, чтобы уж там ничто не мешало им совместно жить. Но и в Крумлове общественность пришла в возмущение, его оттуда быстренько выгнали, и Эгон с Вэлли отправились в немецкий городишко под названием Нёгельбах, под Веной. Там и суд состоялся над Шиле, за совращение несовершеннолетней его судили, хотя сама несовершеннолетняя себя совращенной не чувствовала, о чем горячо живописала судье. Тот не внял ее мольбам – он оказался приверженцем традиционных взглядов на отношения мужчины и женщины. Поэтому в ходе процесса он над свечой сжег откровенные рисунки Шиле и приговорил его к тюремному заключению за то, что тот практиковал со своей Вэлли французскую любовь. Правда, всего-то три недели дали ему тюремного сроку – за сознательное использование несовершеннолетней в сексуальных целях, – так что Шиле жаловаться не на что. Вэлли грешила с юных лет, поэтому ее изображения у нас в галереях есть повсеместно, не оригиналы конечно – пиратские копии, как принято говорить. Имя ее не называется, но и так всем понятно, что картина Шиле «Женщина в зеленых чулках» изображает во всех подробностях именно Вэлли. Я думаю, сыночек, она бы тебе понравилась – хотя бы из-за зеленых чулочек.

А вот когда Кокошку вижу в лекционном зале возле Климта – у меня, сыночек, рвотные позывы начинаются, и все из-за воображения моего. Ведь я не ханжа никакая, ничего против не имею сексуальных извращений, если они радость обоим партнерам доставляют, но сожительство с куклой… это для меня уже за гранью, в голове не умещается. Что-то мне мешает это воспринять, прямо как барьер какой. Как подумаю, что эта кукла-то – в человеческий рост да все отверстия имеет, только что не разговаривает… и никак не могу понять – что ж за радость в пластиковом анусе или вагине. А он, Кокошка этот, с гиноидом жил и по имени называл – Альма Мария Малер Групиус Верфель[13] – и, как и я, трех мужей имел. Впрочем, мне об этом особо и говорить не хочется, Ты, сыночек, погугли и сам с его странной сексуальной жизнью познакомься. А я, поскольку тут у нас в аду Зигмунд Фрейд обретается, он Кокошки всего лет на десять старше и тоже из Вены, так я его порасспрошу про гиноидов этих, что за феномен такой, и подробненько отпишу, потому что, уверена, Тебе это будет интересно.

А на лекциях Климта многие не то чтобы совсем уж спят, но откровенно скучают и с нетерпением ожидают конца, потому что многие на них не ради искусства идут, их этот «неогрешизм» мало интересует, а ради «фуршета от Климта», который после лекции бывает. Эти фуршеты славятся тем, что на них подают абсент. Вообще-то абсент – обычная травяная водка, но ее почему-то окружили непонятным мифом, мол, якобы она обладает наркотическим действием и вызывает галлюцинации. А я Тебе, сыночек, скажу, это все вранье, потому как я, мифами этими соблазненная, как-то в депрессии одна целую бутылку абсента выпила, до дна, но никаких галлюцинаций у меня, к сожалению, не случилось, просто я потом полночи интенсивно блевала, ибо на пустой желудок его употребляла. А похмелье на следующий день было такое, будто я литр сивухи выдула натощак.

Но для ада абсент, конечно, вещь крайне полезная – он на эти «рауты от Климта» важных шишек заманивает! И папарацци довольны – на следующий день газеты-то, которые бульварные, продажные, пестрят фотографиями знаменитостей. Кто только туда не ходит! Так, на вскидку, перечисляю: Анри Тулуз Лотрек, Пабло Пикассо, Винсент Ван Гог, Оскар Уайльд, Шарль Бодлер, Эрнест Хемингуэй, Эдуард Мане, Эдгар Дега – все они с удовольствием приходят и абсент употребляют, а после охотно позируют фотографам. По причине того что на этих раутах Оскар Уайльд частый гость, туда рвутся и молодые красивые девушки, что является для прессы дополнительным развлечением, ведь они, девушки-то, то трусы забудут надеть, то грудь оголят, а это делает вечеринки еще более разнузданными и грешными. Оскар-то Уайльд, правда, ко всем этим прелестям довольно равнодушен, у него теперь, как и в последние годы жизни, преобладает интерес к юношам, но иногда что-нибудь искрометное скажет, прокомментирует что – и сразу его высказывание на hellcytaty.com оказывается.

Хемингуэй – тот приходит уже обычно крепко набравшимся. Гаванскую сигару изо рта не выпускает и в конце вечеринки вместо абсента пьет виски – более привычный и любимый напиток.

Ван Гог в длинных монологах выражает свое мнение по поводу творчества Климта, но что-то сдается мне, сыночек, зависть в нем кипит. О своем отрезанном ухе он разговаривать не желает, только иногда объясняет, почему именно бритвой, а не ножницами или ножом ухо резать сподручнее, а иногда волосы-то откинет – и видно, что у него оба уха на месте, и это только еще больше загадочности ему придает и бесплатную рекламу пластическим хирургам делает.

Иногда там можно встретить Выспяньского, Пшибышевского или Воячека[14] – в аду-то, к моей вящей радости, вид «поляки разумные» очень распространен. Ведь я, сыночек, свою польскость воспринимаю как подарок судьбы, для меня Польша – даже зараженная вирусом советизма, бедная, как церковная мышь – даже такая она для меня источник необыкновенной радости и счастья, и при жизни моей так было, и здесь, сейчас, так есть. Мне эта польскость невероятно голову кружит, она для меня привлекательна интересна. А то, что я родилась в Берлине, – это случайность, так уж вышло, что твоя бабушка Марта и дед Брунон стали ненадолго эмигрантами. Ты ведь тоже, сыночек, временный эмигрант! Хотя твоя эмиграция уже 24 года продолжается, она все равно кратковременная, ведь правда?

Трое первых абсента не пьют, выбирают рейнское, а вот Воячек пьет все, что наливают, что содержит этанол и попадает ему в руки, не обращая внимания на Эспераль, вшитую ему в ягодицу. В последнее время красавца Рафаила Воячека часто сопровождает романтичная Сильвия Платт[15], и об этом в аду много говорят, потому что оба были поэтами печали и всем хороший пример подали своим самоубийством, – так у нас в аду считают. Воячек в 1971 году во Вроцлаве отравился сразу пятью разными медикаментами, да еще запил это дело спиртом. А Сильвия в своей лондонской квартире засунула голову в духовку и отравилась угарным газом 11 февраля 1963 года, в понедельник, нимало не заботясь о том, что в соседней комнате спали ее двое маленьких детей. Это была ее третья попытка самоубийства: первую она совершила, будучи десятилетней девочкой, после смерти отца, выдающегося биолога, вторую – уже в двадцать лет, в результате чего очутилась в психиатрической лечебнице, где ее лечили от депрессии электрическим током, что было тогда очень популярно, как Ты, сыночек, знаешь, а в Америке применялось с особым рвением и вкусом.

Сильвия Плат писала о своих попытках самоубийства стихи, и в них иронично по отношению к самой себе говорила предельно четко о своих намерениях. За несколько дней до смерти она написала:

Видно, в этом мое призвание.Снова и сноваК смерти спешу на свиданиеВсе эти десять лет.Смерть – это тоже искусство,И я в том искусстве мастер.И совершенствуя мастерство,Изнемогаю от боли, —Бесам на радость.Что ж, они победили.

Рафаил Миколай Воячек тоже настойчиво в себе это «призвание» искал, что Тебе, сыночек, хорошо известно, ибо Ты проявляешь к нему очень большой интерес. Еще будучи лицеистом, он предпринял первую попытку суицида – неудачную, к счастью для его семьи, а особенно для матери, Эльжбеты Воячковой, которая его безумно любила, а также для польской поэзии. Все закончилось повязками на местах порезов, которые не остались без внимания одноклассников. Тут, в аду, даже мода есть – ходят в таких вот белых бинтах с кровавыми пятнами в память о той его попытке.