Морган Райс - Рабыня, воин, королева Страница 8

Когда Церера приблизилась к дому, мать повернулась к ней и тепло улыбнулась, от чего у Цереры мгновенно сердце ушло в пятки от тревоги. Последний раз, когда мать так ей улыбалась – обнажая зубы, с сияющими глазами – Церера получила порку.

«Дорогая дочь», – произнесла ее мать сладким голосом, раскинув к ней руки с широкой улыбкой, от чего у Цереры кровь застыла в жилах.

«Эта девчонка?» – спросил старик с похотливой улыбкой, его теплые глаза-бусинки широко распахнулись, когда он увидел Цереру.

Теперь, находясь близко, Церера смогла рассмотреть каждую морщинку на коже этого толстого человека. Казалось, его широкий плоский нос занял все лицо и, когда он снял шляпу, его потная лысая голова сверкнула на солнце.

Мать подошла к Церере, взяла ведра и поставила их на опаленную траву. Один только этот жест подтвердил подозрения Цереры. Она запаниковала.

«Познакомьтесь с моей гордостью и радостью, моей единственной дочерью Церерой», – сказала мать, смахивая несуществующую слезу с глаз. – «Церера, это Лорд Блаку. Пожалуйста, прояви уважение к своему новому хозяину».

Приступ страха пронзил Церере в грудь. У нее перехватило дыхание. Церера посмотрела на мать, потом перевела взгляд на Лорда Блаку. Мать улыбнулась ей такой злобной улыбкой, которую она еще никогда не видела на ее губах.

«Хозяин?» – переспросила Церера.

«Чтобы спасти нашу семью от финансового краха и публичного унижения, великодушный Лорд Блаку предложил нам с отцом щедрую сделку: мешок золота в обмен на тебя».

«Что?» – ахнула девушка, чувствуя себя так, словно погружается под землю.

«А теперь будь хорошей девочкой, какой я тебя знаю, и прояви свое уважение», – велела мать, бросая на нее предупреждающий взгляд.

«Не буду», – отказалась Церера, отступив назад, делая глубокий вдох. Она чувствовала себя глупо из-за того, что не сразу поняла: это человек – работорговец, и они заключают сделку о ее жизни.

«Отец никогда не продал бы меня», – добавила она сквозь сжатые зубы, в ней поднимались ужас и возмущение.

Мать нахмурилась и схватила ее за руку, вонзая ногти в кожу Цереры.

«Если ты будешь вести себя хорошо, этот человек даже может взять тебя в жены, а для тебя это будет большим везением», – пробормотала она.

Лорд Блаку облизнул свои тонкие жесткие губы, в то время как его опухшие глаза жадно блуждали по телу Цереры. Как ее мать может так поступать? Она знала, что мать не любит ее так, как братьев, но это?

«Марита», – произнес Лорд гнусавым голосом. – «Ты говорила мне, что твоя дочь прекрасна, но ты забыла упомянуть, что она – совершенно прелестное создание. Осмелюсь сказать, мне еще не приходилось видеть женщину с такими соблазнительными губами, как у нее, с такими страстными глазами, крепким и изящным телом».

Мать Цереры положила руку на свое сердце со вздохом, и Церере показалось, что ее вырвет прямо здесь. Она сжала руки в кулаки, вырвавшись из хватки матери.

«Может быть, мне стоит попросить больше, если она так вам нравится», – сказала ее мать, опустив глаза от отчаяния. – «В конце концов, она – наша единственная любимая девочка».

«Я готов заплатить хорошие деньги за такую красоту. Пять дополнительных золотых монет будет достаточно?» – спросил Лорд.

«Как щедро с вашей стороны», – ответила мать Цереры.

Лорд Блаку пошел к своей повозке, чтобы принести больше золота.

«Отец никогда на это не согласится», – усмехнулась Церера.

Ее мать сделала ей навстречу угрожающий шаг.

«О, но это идея твоего отца», – заверила она, подняв брови. Церера знала, что она сейчас лжет – она всегда так делала, когда лгала.

«Ты правда думаешь, что твой отец любит тебя больше, чем меня?» – спросила мать.

Церера моргнула, не понимая, как это связано.

«Я никогда не смогла бы полюбить того, кто считает себя лучше меня», – добавила мать.

«Ты никогда не любила меня?» – спросила Церера, на смену ее гневу пришла беспомощность.

Лорд Блаку доковылял до матери Цереры с мешочком золота и передал ей.

«Твой дочь стоит каждой монеты», – сказал он. – «Она будет хорошей женой и родит мне много сыновей».

Церера прикусила внутреннюю сторону губ и покачала головой снова и снова.

«Лорд Блаку приедет за тобой утром, поэтому иди внутрь и собери свои вещи», – велела мать.

«Не буду!» – крикнула Церера.

«Это всегда было твоей проблемой, девочка. Ты думаешь только о себе. Это золото», – сказала мать, позвякивая мешочком перед лицом Цереры. – «Спасет жизнь твоих братьев. Оно поможет нашей семье продержаться, позволит нам остаться в нашем доме и отремонтировать его. Разве ты не подумала об этом?»

На долю секунды Церера подумала, что, может быть, она поступает эгоистично, но потом поняла, что мать играет на ее любви к братьям.

«Не волнуйтесь», – сказала мать, повернувшись к Лорду Блаку. – «Церера подчинится. Все, что вам нужно, – это быть с ней строгим, и она станет кроткой как ягненок».

Никогда. Никогда она не будет женой этого человека или чьей-то собственностью. Она никогда не позволит матери или кому бы то ни было менять ее жизнь на пятьдесят пять золотых монет.

«Я никогда не пойду с этим работорговцем», – огрызнулась Церера, бросая на нее взгляд, полный отвращения.

«Неблагодарный ребенок!» – крикнула на нее мать. – «Если ты не сделаешь то, что я говорю, я так сильно выпорю тебя, что ты никогда больше не сможешь ходить. А теперь иди в дом!»

Мысль о том, что мать выпорет ее, вернула ужасные воспоминания. Она мысленно вернулась в тот ужасный миг пять лет назад, когда мать била ее до тех пор, пока все не почернело. Раны после того – и многих других – избиений затянулись, но раны в сердце Цереры никогда не переставали кровоточить. А теперь, когда она узнала наверняка, что мать не любит ее и никогда не любила, ее сердце разбилось навсегда.

Не успела Церера ответить, как ее мать сделала шаг вперел и ударила ее по лицу так сильно, что у нее зазвенело в ушах.

Сначала Церера была потрясена внезапным ударом и почти попятилась. Но потом что-то внутри нее щелкнуло. Она больше не позволит себе отступать, как поступала всегда.

Церера ударила мать в ответ по щеке с такой силой, что та упала на землю, открыв рот от ужаса.

Раскрасневшаяся мать поднялась на ноги, схватила Цереру за плечо и волосы и ударила ее коленом в живот. Когда Церера в агонии наклонилась вперед, ее мать ударила ее коленом в лицо, от чего она упала на землю.

Работорговец стоял и наблюдал за происходящим широко раскрытыми глазами. Он хихикал, очевидно, наслаждаясь дракой.

Все еще кашляя и хватая ртом воздух от удара, Церера поднялась на ноги. Закричав, она бросилась на мать, толкая ее на землю.

«Это закончится сегодня», - только и подумала Церера. Все эти годы ненависти, когда с ней обращались с пренебрежением, наполнили ее яростью. Церера наносила матери удары кулаками по лицу снова и снова, в то время как по ее щекам текли слезы. С ее губ срывались рыдания, которые она не могла сдержать.

Наконец, ее мать обмякла.

Плечи Цереры тряслись от каждого всхлипывания, у нее все внутри сжималось. Ослепленная слезами, она подняла глаза на рабовладельца с еще большей ненавистью.

«Ты станешь хорошей женой», – сказал Лорд Блаку с коварной ухмылкой, после чего поднял мешочек с золотом с земли и повесил его на свой кожаный пояс.

Не успела Церера отреагировать, как вдруг его руки оказались на ней. Он схватил ее и поднял на повозку, бросая ее в заднюю часть быстрым движением, словно она была мешком с картошкой. С его толстым телом и силой было сложно бороться. Удерживая ее запястья одной рукой и другой рукой взяв цепь, он сказал:

«Я не настолько глуп, чтобы верить в то, что ты останешься здесь до утра».

Церера оглянулась на свой дом, в котором прожила восемнадцать лет, и ее глаза наполнились слезами, когда она подумала о своих братьях и отце. Но ей нужно сделать выбор, если она хочет спастись до того, как вокруг ее лодыжки окажется цепь.

Поэтому одним быстрым движением Церера собрала все свои силы и вырвала руку из хватки рабовладельца, подняла ногу и пнула его по лицу что было сил. Он завалился назад, выпав из повозки, и покатился по земле.

Церера спрыгнула с повозки и побежала изо всех сил по грязной дороге, прочь от женщины, которую поклялась больше никогда не называть матерью, прочь от всего, что она когда-либо знала и любила.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Находясь в окружении членов королевской семьи, Танос изо всех сил старался сохранить довольное выражение лица, сжимая золотой кубок с вином, но он не мог. Он теперь не мог находиться здесь. Он ненавидел этих людей, свою семью. Ему было невыносимо посещать королевские мероприятия, особенно те, что следовали за Убийствами. Танос знал, как живут люди, насколько они бедны, и чувствовал, насколько на самом деле бессмысленными и несправедливыми являются вся эта помпезность и высокомерие. Он отдал бы что угодно за возможность быть как можно дальше отсюда.