Дженнифер Чиаверини - Время прощать Страница 8

– Ты проводишь с мамой гораздо меньше времени, чем я рассчитывала, – сказала она, с облегчением опускаясь в кресло у камина (огонь в нем уже не горел и, вероятно, ему предстояло отдыхать до осени).

Сара беспомощно пожала плечами.

– Знаю. Столько навалилось работы…

Сложив руки, Сильвия пристально на нее посмотрела.

– Да?

– Да…

И Сара перечислила все, что сделала за последние три дня. Выслушав ее, Сильвия покачала головой:

– Ты прекрасно знаешь, что многое из этого вполне потерпело бы до следующей недели. Никто тебя не торопит, и ты запросто могла бы выкроить время для общения с матерью.

– Но…

– Никаких «но». Ты ищешь для себя дополнительную работу и, естественно, находишь ее. Обложилась толстыми папками, чтобы спрятаться за ними от Кэрол. Я тебя знаю, Сара Макклур, и понимаю, что ты делаешь, даже когда ты не понимаешь этого сама.

Сара недоумевающе посмотрела на Сильвию.

– Разве я это делаю? – Когда слова подруги дошли до ее сознания, она признала их справедливость. – Я не хотела, чтобы так получилось. По крайней мере, не думала, что хочу.

– Почему ты держишься от нее на расстоянии после того, как на свечной церемонии она сказала такие замечательные вещи?

– Вот именно поэтому я и боюсь с ней разговаривать. – Сара подошла к окну и отдернула штору. За ромбиками стекол виднелась крыша амбара. – При каждой встрече мы ругаемся. Так продолжается много лет. А сейчас все как будто бы хорошо, и мне не хочется, чтобы какой-нибудь глупый спор это испортил.

– Может, мне действительно следовало предупредить тебя о ее приезде, чтобы ты заранее продумала, о чем с ней разговаривать. – Сильвия вздохнула. – Похоже, эффект неожиданности оказался для вас не таким благотворным, как для меня и Агнесс.

Сара резко повернулась к ней.

– Так вот что вы пытаетесь повторить?

Сильвия кивнула. Несомненно, обе вспомнили, как почти два года назад Сара сделала ей сюрприз, пригласив в северный сад жену брата, с которой она давно не общалась. Помирившись с Агнесс, Сильвия передумала продавать усадьбу. А не будь этого, «Лоскутная мастерская Элм-Крика» не появилась бы на свет.

– Но ваша встреча в саду была только началом, – сказала Сара. – Вы не перестроили отношения за один день, а постепенно сближались, пока планировали открытие бизнеса. На это ушли месяцы.

Сильвия кивнула.

– Конечно, ты права. Глупо надеяться, что вы с мамой решите свои проблемы за неделю.

– Не глупо. – Сара попыталась улыбнуться. – Может, немножко наивно, но не глупо.

– Гм… – Сильвия ответила на улыбку подруги, хотя на сердце у нее было невесело.

Когда Сара легла в постель рядом с Мэттом, он уже спал. Она закрыла глаза, однако сон не шел. Сильвия так переживала из-за того, что не смогла отплатить ей услугой за услугу! Но не стоило даже стараться. Ведь они с Агнесс были уже готовы к воссоединению: после долгих лет сожалений и потерь их зрение прояснилось, и они поняли, как глупы старые обиды. Теперь Саре казалось, что помирить этих двоих было легко, ведь обе всей душой стремились друг к другу.

Ну а Сара, если и испытывала к Кэрол подобное чувство, то таилось оно очень глубоко, и не мудрено было его не заметить. «Сколько же десятилетий мы с моей матерью должны прожить в отчуждении друг от друга, – подумала она, – чтобы я всем сердцем захотела примирения?»

С этими тревожными мыслями Сара, наконец, заснула. На следующий день она, не позволив себе застрять в конторе, села рядом с Кэрол за завтраком, потом погуляла с ней и Мэттом по саду, а за обедом на веранде поставила их деревянные кресла так, чтобы никто не мешал разговаривать. Они довольно приятно проводили время, однако Сара все равно была в напряжении, боясь сказать что-нибудь такое, что мгновенно взворошит старые обиды. Правда, в какой-то момент у нее в голове мелькнуло: «Может быть, нам, наоборот, необходимо вытащить все наши разногласия на поверхность и прямо их обсудить», – но она тут же отказалась от этой мысли. Откровенный разговор мог вылиться в такую ссору, последствия которой пришлось бы долго расхлебывать. Не стоило так рисковать накануне отъезда Кэрол.

После обеда Сара пошла вместе с матерью на занятие, которое проводила Агнесс. Поначалу у Кэрол не получалось делать аппликации, но Сара с Дианой ей помогли.

– Я для всего стараюсь находить простые решения. Всегда, если есть возможность, выбираю короткий путь. Попробуйте взять иголку вот так, – предложила Диана.

Кэрол рассмеялась и сказала, что теперь поняла. Пока они шили, Агнесс ходила по комнате, наблюдая за работой учениц и давая им советы. Подойдя к Саре и Диане, она отозвала их в сторонку, чтобы поговорить об одеяле для Сильвии. С воскресенья столько всего произошло, что Сара чуть не забыла об этой задумке.

– Над центральным блоком я буду работать достаточно долго, – сказала Агнесс. – Думаю, вы пока могли бы заняться рамкой.

Диана поглядела на нее с сомнением.

– Как мы будем делать рамку к тому, чего даже не видели?

Агнесс, рассмеявшись, похлопала ее по плечу.

– Сара возьмет фоновую ткань, вырежет из нее восемнадцатидюймовый квадрат и подошьет окантовку с одной стороны, а вы продолжите, как обычно. Когда мой блок будет готов, я наложу его на центр.

Сара неуверенно кивнула.

– А как же цвета? Вдруг рамка будет плохо сочетаться с вашим квадратом? Мы же не знаем, какие ткани вы используете для своего рисунка.

Женщина, сидевшая на другом конце комнаты, позвала Агнесс на помощь. Та направилась к ней и, оглянувшись через плечо, ответила подругам:

– Я буду использовать цвета поместья Элм-Крик. И вы делайте так же.

Диана состроила мину.

– Не самая точная установка!

Сара, смеясь, закивала, но ей показалось, что она поняла замысел Агнесс. Вечером все в усадьбе настроились на грустный ностальгический лад. Прошедшая неделя оказалась богатой впечатлениями, и женщины, которые вначале не были даже знакомы, теперь чувствовали, что будут дружить всю жизнь.

– Надо бы на прощальные вечера приглашать юмористов, – шепнула Саре Сильвия, пока гостьи со слезами на глазах обнимались, обещая звонить и писать друг другу. – Я на все готова, лишь бы обстановка была повеселей, – прибавила она и прижала руки к груди, словно от чего-то обороняясь.

Утром, когда усадьбу осветило солнце, гости как будто приободрились. Сдержав свое обещание, Сильвия и Сара пригласили всех в краеугольное патио на последнюю совместную трапезу. На столе, накрытом ярко-желтой скатертью, появились подносы с хлебцами и печеньем, фрукты, кофейники, графины с соком. После завтрака все опять уселись в круг – на этот раз для игры «Покажи и расскажи». Каждая из женщин демонстрировала то, что сделала за неделю, и говорила, чем ей особенно запомнилось время, проведенное в поместье Элм-Крик. Своими творениями остались довольны все, от Рене, которая начала работать над блоком для мемориального полотна, до новичков, которые просто сшили вместе несколько кусочков материи. Гостьи с теплотой вспоминали свечную церемонию, вечерние посиделки в уютных номерах, задушевные беседы во время прогулок по прекрасному саду.

Наконец настала очередь Кэрол. Она показала узор из треугольных лоскутков, выложенных звездочкой, и сказала, что с удовольствием займется одеялом для новорожденного, если дочь окажет ей необходимое содействие, то есть сделает ее бабушкой. Послышались смешки. Только Сильвия вздохнула – так, что никто, кроме Сары, не услышал. Сама Сара стиснула зубы, чтобы не выпалить: «Принимать такие решения – это мое дело. Мое и Мэтта».

– А какое из воспоминаний окажется наиболее ярким, я еще не знаю. – Кэрол окинула взглядом круг, но на дочь предпочла не смотреть. – Может быть, самые приятные впечатления у меня еще впереди. Я решила здесь задержаться.

Другие гостьи принялись удивленно и радостно ахать. Сара едва различала их восклицания сквозь шум в ушах.

– Но… но… как же работа? – с трудом проговорила она.

– Я позвонила в больницу, сказала, что у меня непредвиденные семейные обстоятельства, и мне дали четырехмесячный отпуск.

Четыре месяца… Сара, оцепенев, кивнула. Непредвиденные семейные обстоятельства? Так и есть. Женщина, сидевшая сзади, похлопала ее по спине и поздравила с радостной новостью. Сделав над собой усилие, Сара ответила вялой улыбкой. Четыре месяца. За это время можно все исправить или, наоборот, испортить так, что уже не восстановишь.

Сара вырезала восемнадцатидюймовый квадрат кремовой ткани. Затем подобрала кусочек зеленой материи. Это был цвет могучих вязов, выстроившихся вдоль дороги к поместью Элм-Крик – ее дому, в котором она перестала чувствовать себя как дома, когда в нем поселилась Кэрол. Более светлый оттенок зеленого перекликался с травой на огромном газоне, а более темный – с листьями роз (они росли в северном саду, и Мэтт нянчился с ними, как с детьми). Для неба над Уотерфордом Сара, предвидя грозу, чуть было не взяла серый цвет, но все же остановилась на светло-голубом. Наконец, синим цветом она решила обозначить ручей, давший название поместью[1]. Он, бормоча, бежал себе и не думал о том, радуются или плачут обитатели его берегов.