Глеб Кащеев - Боги, которые играют в игры Страница 9

Случайно так совпало, что именно Ленка оказалась главным козырем Дарье в Игре. Дело в том, что подруга была ассом в области защиты информации и взлома. Она была широко известна, как потом оказалось, в хакерских кругах, причем под мужским ником, так как, по ее словам, в этой области женщин всерьез никто не воспринимает.

С другой стороны, использовать ее, словно пешку, в Игре Дарья не могла. Это означало сломать в своей собственной душе нечто такое, что при любых оценках стоило намного дороже Приза. С другой стороны, и она это отлично понимала, это был ее единственный шанс выиграть – альпинист из нее никакой, подходов к чиновникам в США тоже нет. Поэтому она, оказавшись вечером первого дня игры на пороге Ленкиной квартиры с огромной сумкой с вещами, сходу ей рассказала обо всем. Об Играх, о ней самой, и ее четырех веках жизни и перерождений, хотя это можно было попытаться утаить, о Призе, хотя об этом, наверное, вообще не стоило рассказывать никому из смертных – слишком большой шок это могло вызвать. Рассказала и с ужасом ждала реакции. С ужасом, который удивил даже ее, ибо уже давно, несколько жизней, она не испытывала подобного. Каково же было ее удивление от той легкости, с которой Лена все это приняла. Дарья видимо не учла опять специфику этого века, с его горами фантастических книг и голливудскими поделками на тему мистики, а Ленка была дитя этого века до мозга костей, выросшей на Стругацких дополненных Желязны. Она только спросила одно – искренней ли Дарья была с ней до этого во всем остальном? И получив утвердительный ответ, успокоилась. Даже сказала вслух – «Я всегда чувствовала, что ты старше меня. Теперь поняла почему».

Нет, конечно, потом были еще горы вопросов о том, как Дарья пришла в Игру в первый раз, о том, что было триста лет назад и где Даша в это время жила. Были беседы о бессмертии подобного рода, и о том, как Ленка завидует подруге из-за того, в основном, что Даша сможет увидеть ту фантастическую технику, которая будет через лет сто… Но это был уже прежний разговор двух подруг. Стена между ними растаяла, так и не возникнув толком. Лена сразу включилась в Игру.

Система защиты компьютерного гиганта по мнению Елены сопротивлялась до неприличия долго, но через три дня сдалась. Нужный файл был выкачан, а в оригинале на сервере аккуратно исправлен код – вместо цифры 47 была вставлена 26. Задача осложнялась тем, что обнаружить изменение кода должны были как можно позднее (иначе пресса тут же раструбила бы об очередном взломе крупной компании и другие игроки узнали бы о подмене). Поэтому пришлось еще потратить время на тщательное заметание следов. Взлом системы банка занял времени гораздо больше – шесть дней, и после этого подруги еще два дня, маскируясь, выкачивали данные о сроках аренды депозитарных ячеек. Номер одной из ячеек Дарья знала, и это дало возможность определить список ячеек, проплаченных в то же время и на тот же срок. Как и ожидалось, их было девять. Данные о времени аренды дали возможность, подключившись к архивам камеры видеонаблюдения в депозитарии, посмотреть, кто и когда положил что-либо в данные ячейки. Человек абсолютно серой и не запоминающейся внешности подходил только к одной ячейке. Остальные были забронированы, оплачены, но ими никто и никогда не пользовался. Конечно, Высшее Жюри Игры могло доставить бумажку с координатами куда угодно и не пользуясь услугами физического лица, как наверняка сделало это с мачтой на горе, но Дарья рассчитывала на то, что задачей Жюри было не спрятать нужную цифру так чтобы ее никто не нашел, а дать хоть малейшие зацепки игрокам, для того чтобы ее получить.

Таким образом, к концу одиннадцатого дня Дарья уже четко знала в какой ячейке лежит нужная бумажка. Данные о хозяине ячейки были аккуратно переправлены Еленой на паспортные данные одного из липовых паспортов Дарьи.

Осталось только слетать в Швейцарию. На двенадцатый день Дарья уже была практически в Аэропорту, когда ее застало сообщение:

Уничтожена ячейка банка с одной частью координат приза.

Уничтоженная часть координат – 12

И сразу же раздался телефонный звонок Лены. «Езжай обратно.» Она, оказывается, была подключена к камерам в депозитарии и видела все происходящее онлайн.

Таким образом, на тринадцатый день с утра они были заняты тем, что чистили следы своего пребывания в системе банка, у провайдеров, на использованных прокси серверах и на сервере банка, который имел сохранившееся зеркало в удаленном дата центре. К вечеру Дарья решила наведаться в Алые паруса, так как было очевидно, что непальскую часть координат уже давно кто-то перехватил (в агентствах новостей мелькало что-то про перестрелку между группами альпинистов), а министра обороны США через компьютер достать было проблематично, и еще надо было придумать, что с ним делать. Настала пора получить ту часть информации, которой обладал «полуигрок». В данный момент Елена как раз вытаскивала из сети информацию по расположению видеокамер в фойе и на этажах «Алых парусов».

***

В то же время Глеб сидел напротив телевизора, где по всем новостным каналам шла информация про взрыв банка. Основной версией, конечно же, был террористический акт. Шли выступления лидеров стран «антитеррористического блока», журналисты, в очередной раз, мусолили арабскую тему. Одновременно крупным планом показывалась боль тех, кто потерял в этом взрыве знакомых и родных. Пятна крови на асфальте, слезы на глазах детей… Когда заканчивались новости по одному каналу, Глеб переключался на другой и вновь смотрел практически те же кадры, прекрасно понимая, что это – только начало. В тех трех играх, в которых он пытался участвовать несколько веков назад, жертв было больше, и вряд ли в этот век сильнейшего и страшнейшего оружия их в итоге будет меньше, чем тогда. Особенно теперь, когда координаты уже практически разобраны и пойдет игра на вылет и на скорость перемещения к точкам, соответствующим этим координатам. Точек видимо будет несколько, потому как неясно, какая координата соответствует широте, какая долготе, что является градусами, а что минутами, а также в северном или южном полушарии находится приз. Поэтому жертв будет больше.

Именно из-за жертв он и пришел в игру на этот раз, спустя несколько веков перерыва. Ибо, как твердил на каждом заседании в Риме знакомый сенатор: «Карфаген должен быть разрушен.»

Он вышел из квартиры, когда уже темнело, но поехал на лифте не вниз, а вверх. Миновав заранее взломанную дверь на чердак, Глеб вышел на крышу. Расправив все тот же параплан, который уже хорошо послужил ему в Гималаях, он подошел к краю. Вдали, за рекой виднелась башни «Алых парусов»…

Набрав высоту над рекой, он темной тенью приземлился на крышу нужного корпуса. Не спеша упаковав параплан, Глеб надел прибор ночного зрения на глаза, закрепил на утыканной антеннами крыше трос и, прицепившись к нему специальной кареткой на поясе, медленно поехал вниз вдоль стены. На нужном этаже он притормозил, стараясь, чтобы из окна его не было видно, и хотел уже было заглянуть быстро в окно, и тут же отпрянуть назад, как увидел через прибор сверкающие буквы на стене перед собой. «Отец Петр. Храм Петра и Павла». Стащив очки с глаз, Глеб попытался разглядеть в сумраке буквы. Ничего не было видно. Тогда он достал зажигалку и попытался высечь огонь, но ветер тут же задувал его. Наконец, после нескольких неудачных попыток, подпалив какой-то листок бумаги, который случайно нашелся в кармане, он смог разглядеть, что буквы видно и так – они были выложены на стене чуть более темным фоном из какого-то непонятного материала, сильно отражающего инфракрасные лучи, но не блестящего в обычном свете. Никакой информации кроме той, что он уже прочел в очках, Глеб не нашел.

Вдруг с крыши послышались голоса, хорошо слышимые в ночной тишине: «Вроде с этой стороны искрило что-то.»

– Ты уверен? Может показалось? – спросил другой голос.

Далее Глеб не слушал – видимо рабочие каким-то образом увидели его игры с зажигалкой и решили, что искрит какой-то провод. Сейчас они наткнуться на его металлический трос, который в темноте может вполне сойти за оголенный провод… что будет дальше, Глеб не стал думать, а, нацепив очки, опять заглянул в комнату. В комнате никого не было, и окно было закрыто. Он быстро перебежал по стене влево, пока на наткнулся на приоткрытое окно. Заглянул туда – в этом помещении тоже никого не оказалось. Насколько он помнил план, это была кухня той же самой 136 квартиры. Задумываться о том, почему в незаселенной квартире открыто окно на кухне времени уже не было, Глеб запрыгнул в окно, и специальным приспособлением на каретке перекусил трос. Разлохматив конец троса, он отпустил его – и вовремя – кто-то тут же утянул трос наверх. Глеб прислушался.