Натаниель Готорн - Чертог фантазии. Новеллы

Натаниель Готорн. Чертог фантазии. Новеллы

Визит к заведующему погодой

Перевод Н. Строиловой

— Ну уж не знаю, я еще не говорил с чиновником, который заведует погодой, — ответил я довольно просто своему приятелю, задавшему весьма мудрый вопрос: «Как думаешь, весна будет ранняя?»

Мы стояли на крыльце отеля М***. Вечер был не слишком темным, но снежные хлопья, то крупные, то маленькие, покачиваясь, летели к земле, и все вокруг казалось призрачным и нечетким. Однако же казалось совершенно ясным, что проходившая мимо старуха в сером плаще услышала мои слова: когда я говорил, ее маленькие черные глазки блеснули во мгле с проницательностью, скорее неприятной для здравомыслящего и рассудительного человека вроде меня. Мой приятель как раз повернулся на каблуках, слегка дрожа, — словно искал внутри себя источник тепла. Старуха стояла рядом со мной в сумеречном свете, и, отодвинувшись, я почувствовал, как ее костлявая рука вцепилась в мое запястье, — было похоже, что меня схватил скелет.

— Отпустите меня, мадам, ради Бога…

— Вы поминаете его всуе слишком часто, — сказала она хриплым шепотом. — Очевидно, не верите в его существование. Идемте-ка со мной. Ну же, решайтесь, или в вас мужества не больше, чем в старой женщине?

— Вперед, дуреха! — воскликнул я.

Старуха стремглав ринулась прочь, а я последовал за ней, повинуясь импульсу, против которого не мог устоять. Мы мчались столь быстро, что дома, улицы, деревья, заборы по мере нашего продвижения, казалось, убегали назад. Наконец меня вознесло над землей и завертело в воздухе в таком темпе, что дух захватило. Впереди виднелся серый плащ старухи — она летела, и тучи отскакивали в стороны, громоздились друг на друга, освобождая дорогу для нее и меня, ее спутника. Трудно сказать, какой путь мы проделали таким образом. Но внезапно мы снова очутились на земле, и я ступил на зеленую лужайку. Над головой вовсю пылало солнце, и мною впервые овладела слабость — так сморило меня это путешествие.

— На этом моя помощь заканчивается, — сказала старуха и мгновенно исчезла.

Неподалеку от места, где я стоял, виднелась груда камней странной формы. Около дюжины высоких синевато-серых камней, каждый занимавший несколько акров, располагались по кругу и образовывали пирамиду: их острые концы сходились у вершины. Разглядывая эту странную конструкцию, я заметил легкий дымок, поднимавшийся из маленького отверстия на самом верху гигантского конуса. Я решил добраться до входа в это необыкновенное жилище, ибо уже не сомневался, что оно обитаемо. Несколько раз обойдя вокруг этого творения природы, я обнаружил вход: обтесанные глыбы скрывали его от моего взгляда. Впрочем, проем был достаточно большим, чтобы в него могла въехать шеренга из десятка всадников. Медленно и осторожно я вступил в комнату с очень высоким потолком. Она была около пятисот ярдов в окружности. Мое внимание сразу же привлекли несколько странных объектов, и первыми моего обозрения удостоились, конечно, живые фигуры. В разных частях комнаты лениво бродили три гигантских существа, а почтенный величавый старик с длинными седыми волосами сидел в дальнем конце помещения и деловито что-то писал. Перед тем как двинуться вперед, чтобы поговорить с кем-нибудь из новых знакомцев, я окинул взглядом огромную каменную пещеру. В одном углу были свалены горой раскаленные докрасна удары грома. На стене висело несколько побывавших в употреблении радуг, покрытых пылью и поблекших. Потом моим вниманием завладели несколько сотен телег с градинами, два больших мешка ветра и переносная буря, надежно стянутая металлическими полосами. Однако, поняв, что вышеупомянутая почтенная особа уже знает о моем присутствии, поскольку старик приподнялся со своего места, я поспешил представиться. Приблизившись к нему, я был поражен размером его массивного тела и свирепым выражением глаз. Он заложил за ухо перо, которое было не больше, но и не меньше верхушки тополя, грубо оторванной бурей от ствола; его толстый конец топором обтесали до такого размера, чтобы удобно было макать в рог с чернилами. Своей широкой ладонью он взял мою руку и пожал ее — слишком сердечно, чтобы я мог сохранить телесный комфорт, но к великому облегчению для моего разума, который одолевали дурные предчувствия с той самой минуты, как я сюда вошел. Я приветствовал его, как это принято у меня на родине, и он ответил:

— Спасибо, для старика шести тысяч лет я чувствую себя вполне сносно. Откуда вы?

— Недавно из Бостона, сэр.

— Не помню планеты с таким названием, — сказал он.

— О, простите, следовало сказать с Земли.

Он на мгновение задумался.

— Да-да, припоминаю — маленький шарик из грязи где-то вон там. — Он показал рукой. — Но правду сказать, я почти забыл его. Хм! В последнее время мы вас забросили. Это необходимо исправить. Наш союзник Дед Мороз предъявлял какие-то претензии, но мы их удовлетворили, позволив ему соорудить в ваших краях кое-какие ледяные дворцы и возвести несколько укреплений. Впрочем, боюсь, что этот плут извлекает слишком большую выгоду из своей привилегии. Надо бы его остановить.

— Действительно, сэр, не только я, но и весь мир будет вам благодарен, если вы займетесь нами чуть более пристально, нежели до сих пор.

Он на мгновение опечалился, покачал головой и возразил:

— Но, сэр, у меня самого есть основания для жалоб. Ваши собратья возвели на меня напраслину, и, честно говоря, это послужило одной из причин, побудивших меня с такой легкостью уступить требованию моего родственника, господина Мороза. Вы, может быть, знаете, что на вашей маленькой планете обитают люди, выдающие себя за членов моего совета. Они выпускают маленькие печатные снаряды, претендующие на большую мудрость, в которых утверждается, что в такой-то и такой-то день будет метель, буря, гром и молния или палящий зной. Более того, некоторые из них заходят столь далеко, что публикуют карикатуры и шаржи, предсказывают, будто в августе пойдет снег, и…

Тут нам помешал громкий свистящий звук, я вздрогнул и обернулся.

— Вам бы следовало поостеречься. Боюсь, вы подпалили одежду, — крикнул мой хозяин коренастому субъекту, который устало брел в нашу сторону. На нем были покровы из льда и огромный парик, припудренный снегом.

— Ничего, ваша честь, — ответил тот глухим голосом, от которого у меня стыла кровь. — Я только наступил на катушку молний — ваши слуги разместили ее так близко от двери, что она отравляет мне жизнь всякий раз, когда я прихожу к вам.

Слишком занятый нескладным посетителем, я не сразу заметил появление еще одной гостьи. Лишь когда она разместилась прямо между мной и заведующим погодой, я обратил на нее внимание. Это оказалась прелестная юная девица, одетая в пеструю мантию самой чудесной расцветки; ее голову венчала зеленая чалма, а на ногах были сапожки того же цвета, усыпанные капельками росы. При ее приближении ледяной гном отступил в сторону и спрятал глаза под густыми бровями. Она окинула его взглядом и надула губы, словно избалованный ребенок. Затем повернулась ко мне и произнесла невероятно мелодичным голосом:

— Я полагаю, вы прибыли с Земли?

— К вашим услугам, прекрасная госпожа.

— Я услышала о вашем прибытии, — продолжала она, — и поспешила познакомиться с вами. Хочу расспросить вас о моих добрых друзьях, жителях вашего мира. Меня зовут Весна.

— Моя дорогая госпожа, — сказал я, — ваше лицо наполнило бы радостью сердце любого из нас. Клянусь, вашего общества жаждут и горячо молятся о его ниспослании мои товарищи по несчастью, принадлежащие ко всем классам общества.

— Какая, право, досада! — воскликнула она, бросая на землю свой зеленый тюрбан и топая ножкой, причем роса с ее туфельки забрызгала меня с ног до головы. — Видно, мои дети на Земле упрекают, а то и проклинают меня за медлительность, хотя небу известно, что я страстно желаю явиться на ваши долины и холмы, сидеть у ваших быстротекущих ручьев, как во время оно. Но этот негодяй, этот уродливый негодяй, — она показала на Деда Мороза, ибо речь шла о нем, — этот бездушный, безжизненный демон держит меня в своей власти. В прошлом году я подала против него иск, но, к несчастью, мне посоветовали передать дело в суд лорда-канцлера, и лето настало раньше, чем оно было решено. Но заверьте своих собратьев, что в будущем я отнесусь к ним с подобающим вниманием. Я рано прибуду на Землю. Господин Мороз должен отправиться на север, чтобы добыть белого медведя для своей жены — она вместе с мужем задержалась у вас столь долго, что переняла некоторые ваши обычаи, и теперь ей непременно нужно нечто заменяющее комнатную собачку.

Тут она отвернулась и вступила в разговор с заведующим погодой, а я стал прохаживаться по пещере, разглядывая ее странное содержимое. Огромный детина потел у очага, готовя завтрак своему господину. Через мгновение я увидел, как он поднимается по веревочной лестнице и срывает с небес маленькое белое облачко, чтобы приготовить из него кофе. Я шел дальше пока не наткнулся на кучу гранита, за которой, скрестив ноги, сидел десяток маленьких черных созданий. Они в поте лица плели раскат грома. Самой головоломной задачей для них было прилаживание бабахов, которые приходилось брать длинными щипцами. Другим важным моментом явилось пришивание бахромы из цепочки молний. Пока я стоял, разглядывая этих подмастерьев, ко мне вразвалку подошел дюжий парень и спросил, посетил ли я кузницу. Я ответил, что еще нет. Он сообщил, что сейчас она бездействует, так как уже изготовлено достаточное количество громовых ударов для текущих нужд, хотя скоро, вероятно, понадобится смастерить пустяковое землетрясение. На его запястье я заметил темно-красную повязку и спросил, не повредил ли он руку. Он сказал, что у него там пустяковая царапина: в прошлом году ему поручили запустить на Землю несколько молний, что он и делал к своему удовольствию, пока не добрался до последней, которую метнул в наш шар, словно ракету, но, к несчастью, она угодила в голову некоего конгрессмена и столкнулась с таким сильным противодействием, что отскочила обратно к небесам и задела запястье моего собеседника.