Синклер Льюис - Давайте играть в королей Страница 12

И Терри решительно зашагал по коридору к лифту, спустился на первый этаж и через монастырские погреба и переходы выбрался в клубящийся туманом лабиринт дворов, а за ним покорно следовали робеющий Максимилиан и ликующий Рыжик. Однако когда они вышли на Беркли-сквер, где безмолвие сырого, пропахшего угольным дымом рассвета нарушалось только кряхтением чахоточного такси, когда Максимилиан осознал, что ему удалось благополучно улизнуть от тягот королевского сана, а Рыжик, в свою очередь, сообразил, что он бросил прекрасное место и совершает уголовное преступление, а именно: похищает и присваивает ценную частную собственность, а именно 1 (одну) синюю форму, собственность отеля «Пикардия», — в их настроении произошла резкая перемена. Рыжик оробел, часто оглядывался, пытался насвистывать, а Макс шел бодрым шагом, и душа его пела от счастья, пока он вдыхал сырой волнующий воздух и вглядывался в таинственную завесу тумана, впервые в жизни почувствовав себя искателем приключений в стране безграничной свободы, где он был недосягаем для людей, которые наблюдали за каждым его шагом и постоянно читали ему почтительные нотации.

Что же касается Джозефуса, то он носился вокруг них вне себя от восторга, как и полагается честной дворняжке, вырвавшейся наконец из раззолоченных апартаментов.

Рыжик вдруг остановил своих спутников и зловеще зашептал:

— Надо переодеться. Как только поднимется тревога, любой фараон нас узнает: я же в форме, а на вас стоит только посмотреть, сразу видно, что вы важные птицы.

— Да нет же! Мы с Максом надели самые простые костюмы. На них никто не обратит внимания! — заспорил Терри.

Тут и Рыжику выпала приятная возможность показать свое превосходство:

— Простые, как бы не так! Вы, конечно, разбираетесь в придворной жизни и в других таких делах, зато я разбираюсь в фараонах!

Его спутники смиренно взирали на него, сознавая свое невежество, и Рыжик победоносно сообщил:

— Я знаю местечко, где можно купить жутко старую одежку — ну просто замечательную. А старьевщик знаком с дядей Генри, и я уговорю его взять в обмен наши костюмы без всякой приплаты. Пошли!

И Рыжик повел их к таинственному средиземноморскому лабиринту Сохо. В этих улочках, извивающихся, как раненые змеи, итальянцы, греки и испанцы с некоторым вкраплением сирийцев и китайцев обитали за подслеповатыми окошками угрюмых квартир над ресторанчиками или зловещего вида аптеками, среди вывесок на чужих экспансивных языках.

При виде помоек и ручных тележек Джозефус впал в настоящую истерику.

Рыжик остановился было перед лавкой старьевщика на Грик-стрит и вдруг позеленел от ужаса.

— Ах ты! Он ведь запомнит мою форму. Я туда не пойду. А вы купите одежду и для меня. Встретимся вон в том переулке. Я переоденусь во дворе.

И Рыжик улепетнул. Терри и Максимилиан испуганно посмотрели друг на друга. Потом испуганно подозвали доблестного Джозефуса и начали его гладить. Ни у одного не хватало духу признаться в том позорном обстоятельстве, что ему еще ни разу в жизни не приходилось самому что-нибудь покупать.

— Черт подери! Я ни чуточки не боюсь, — буркнул Терри, а на лице Макса отразилась мрачная реши, мость.

Владелец лавки, уроженец солнечной Сирии, уже заметил их в окошко. Когда они вошли, он масляно улыбнулся, потирая руки.

— Мне нужны два старых костюма, очень старых, для этого мальчика и для меня, — сказал Макс. — Мы… мы идем в поход. И еще один костюм для мальчика на два дюйма выше меня.

— Р-ргав! — весьма недружелюбным тоном заявил Джозефус.

Когда хозяин пошел за костюмами, Максимилиан шепнул:

— Как, по-твоему, у него есть приличная примерочная? Посмотри, ведь здесь просто грязно!

— Нет-нет, — возразил Терри. — Переодеваться и оставлять здесь вещи мы не будем. Ведь Скотленд — Ярд может нас выследить по ним.

— Правда? — Максимилиан был явно польщен. — Я знаю про Скотленд-Ярд из детективных романов. У нас во дворце есть садовник-англичанин, он дает мне их почитать. Ты думаешь, нас будет выслеживать настоящий инспектор? Собирать улики? Вот здорово! Ты серьезно так думаешь?

— Ну да. Неужели же они не станут искать короля, как по-твоему?

— Пожалуй, станут. Видишь ли, я ведь пробыл королем так недолго, что еще не совсем в этом разбираюсь. А все-таки как здорово, когда за тобой охотится настоящий инспектор из Скотленд-Ярда, — микроскоп, пятна крови и все прочее! Мне это нравится. Знаешь, это куда практичнее латыни.

Тут вернулся старьевщик с тремя костюмами, как и обещал Рыжик, замечательно жуткими. Вытертые по швам, засаленные, с пуговицами, уныло повисшими на истлевших нитках, они, пожалуй, стоили вместе шесть шиллингов, если бы нашелся желающий приобрести их для маскарада. Однако человек с гигиеническими причудами не согласился бы дотронуться до них меньше чем за пять фунтов.

— В самый раз для похода, господа хорошие! — выпевал старьевщик. — Три бумажки за все… и ваши костюмы, конечно. Даром отдаю, провалиться мне на этом месте!

Такая наглая ложь возмутила даже неискушенного Терри. Три бумажки! От эрудита Рыжика он уже успел узнать, что «бумажка» означает фунт. Он презрительно фыркнул:

— Не говорите глупостей! Я дам вам полтора фунта — по-вашему тридцать шиллингов, верно? И без нашей одежды.

С этими словами он вытащил из кармана пачку банкнот, на которые им предстояло добраться до Бристоля и начать развеселую пиратскую жизнь. I лаза старьевщика вылезли на лоб, и он сказал медовым голосом:

— Да ты, земляк, никак американец? Вы с твоим приятелем хорошие ребятки!

И вдруг злобно схватил Терри за плечи и прошипел, обнажив желтые зубы:

— А где вы стибрили эти костюмы? Давай четыре бумажки, а не то я кликну полицейского, и уж мы с ним разберемся, зачем это американские бродяжки в краденой одежде заявились в мою лавку в семь утра!

Надо сказать, что Джозефус проникся к старьевщику живейшей ненавистью с первого взгляда. Когда тот нгбросился на Терри, он испустил грозное рычание, а теперь с упоением вцепился в его ногу и принялся рвать брюки. Старьевщик отскочил и укрылся за вешалкой со старыми пиджаками. Терри схватил лохмотья, бросил на прилавок фунт и вытолкал Джозефуса с Максом из лавки.

— Он вызовет полицию! — шепнул перепуганный Макс.

— Еще чего! И не подумает, раз получил свою бумажку. Уж он постарается держаться от полиции подальше. Я нисколечко не боюсь, — храбро заявил Терри, а сердце его билось так же ровно, как у кошки, которую собаки загнали на дерево.

Тем временем они свернули в проулок, где ждал Рыжик, и он повел их во двор, а оттуда в другой проулок и в тупичок позади какой-то лавки. Там они принялись лихорадочно переодеваться, и Герри рассказал о их неприятном приключении.

— Я напущу на него дядю Генри! — грозно обещал Рыжик. — Он людей живьем ест, он у меня такой!

Когда они кончили переодеваться, вероятно, ни в самом Лондоне, ни в его пригородах не нашлось бы другой такой оборванной троицы. Однако Рыжик не успокоился, пока не порвал шапочки и чулки своих знаменитых товарищей и не заставил их выпачкать физиономии.

Сам он остался без шапки. Но теперь, освободившись вместе с тесной формой и от страха, он вскричал:

— Так держать, молодцы! Поплывем по синей глади, как говорит дядя Генри! А не перекусить ли нам?

Он запихнул одежду в помойку и повел все общество по другим дворам и проулкам, чтобы не попасться на глаза старьевщику, в один известный ему ресторанчик, ручаясь, что там они за два пенса наедятся, как нигде в Лондоне. Избавившись от надзора заботливых родственников, а с ним и от необходимости завтракать вкусной овсянкой с вкусными сливочками, Терри и Макс уплетали жареную рыбу, яблочный пирог, глазированные пирожные и варенье, в увлечении накормив даже свои носы.

Джозефус получил потрясающую косточку, а Рыжик ограничился рыбой и чаем. По его словам, он был в приятельских отношениях с помощником кондитера отеля «Пикардия» и ел пирожные, когда хотел и сколько хотел.

— Ты ешь пирожные, сколько хочешь? И когда хочешь? И никто тебя не останавливает? — ахнул августейший монарх Максимилиан III.

— Сколько хочешь? — дивился Терри.

— Ну и что? — презрительно бросил Рыжик.

Мистер Рыжик Бандок знал, что Макс — настоящий король, а Терри — знаменитый киноактер, но поверить этому все равно не мог. Рядом с ним сидели два обыкновенных оборвыша, и хотя они как будто почитывали книжки, что в семье Бандоков не было принято, зато ничего не понимали в его Лондоне, и он невольно проникался сознанием своего превосходства. И когда за рыбой и пирожными они принялись обсуждать вопрос, как добраться до Бристоля, этой излюбленной стоянки пиратских кораблей. Рыжик уже смотрел на них сверху вниз.

— Бристоль от Лондона на западе, — авторитетно сказал он. — Прямо на западе.