Кан Кикути - Портрет дамы с жемчугами Страница 13

Гость пробыл недолго. Рурико слышала, как дверь гостиной с шумом отворилась, неожиданно нарушив сладкие грезы девушки. Когда же она выбежала в переднюю проводить виконта, то заметила, что отец сильно возбужден и лицо его бледнее прежнего. Сугино, мрачный, без тени улыбки, даже не попрощавшись как следует, словно его выгнали вон, поспешно вышел из дома, сел в автомобиль и, торопя шофера, быстро уехал.

Отец проводил его взглядом, полным злобы и презрения. I

– Что случилось, отец? – робко спросила Рурико.

– Этот болван позорит наше общество! \ Услыхав это, Рурико смутилась, будто отец адресов

свои слова ей. Итак, ее заветная мечта грубо растоптана. Рурико почувствовала, как почва уходит из-под ног. Разлад между отцами и прежде проплывал над влюбленными легким облаком, но сегодня это облако превратилось в мрачную грозовую тучу.

– Что же все-таки случилось? Чем вы расстроены? – снова обратилась к отцу Рурико. Но отец молчал, видимо, не желая вспоминать о неприятном для него разговоре. Потом наконец сказал:

– Не спрашивай об этом негодяе! Он оскорбил не только меня, по и тебя.

Отец скрипнул зубами, едва сдерживая гнев.

Узнав, что разговор коснулся и ее, Рурико еще сильнее забеспокоилась. Что, собственно, мог сказать о ней виконт? Неужели он оскорбил ее? Отцу не хотелось продолжать этот разговор, однако, терзаемая тревогой, Рурико не могла удержаться от вопроса:

– Скажите же, о чем вы говорили, что сказал обо мне виконт?

– Не спрашивай! Лучше тебе этого не знать! Только напрасно расстроишься. Стоит ли обращать внимание на болтовню какого-то мерзавца!

Видимо, стараясь утешить Рурико, отец сказал это более мягко и стал подниматься по лестнице.

Отец, разумеется, мог не обращать внимания на виконта, вообще мог не вспоминать о нем, другое дело Рурико: ей важно было знать, что сказал о ней виконт, пусть даже он поступил низко, потому что виконт был отцом ее возлюбленного. И Рурико, идя вслед за отцом, капризно спросила:

– Что он сказал обо мне, я непременно должна это знать!

Отец не умел противиться просьбам дочери, не знавшей материнской ласки, и никогда ей ни в чем не отказывал. Он, пожалуй, открыл бы Рурико даже важную тайну, попроси она его об этом.

– Ничего плохого виконт про тебя не сказал, – ответил отец, и, хотя голос его был ласков, в глазах горели недобрые огоньки.

– Каким же образом он мог оскорбить меня? Ведь я не сделала ничего дурного!

– В том-то и дело! – ответил отец, сжимая кулаки, словно снова увидел виконта. – Он хотел тебя оскорбить без всякого повода с твоей стороны.

– Отец, – все больше и больше волнуясь, молила Рурико, – скажите, что случилось, по какому делу приходил виконт?

– Этот тип приходил, как он говорит, сватать тебя. Слова отца будто громом поразили Рурико.

– Сватать, – повторила она, не в силах больше произнести ни слова и неподвижно застыв у дверей отцовского кабинета.

Отцу же и в голову не приходило, что испытала при его сообщении Рурико, и он устало опустился на диван.

Купля

Детское воображение не обмануло Рурико. Виконт и в самом деле приходил сватать ее, но чем-то не угодил своенравному отцу: не то опрометчивым словом, не то чрезмерной надменностью. Из-за упрямства отца, из-за его вспыльчивости она может потерять свое счастье. И Рурико с досадой спросила отца:

– Чем же он меня оскорбил? Если речь действительно шла о предложении, вы спросили бы сначала у меня. Ведь отказать никогда не поздно.

Рурико умела настоять на своем. Она смело высказывала свои взгляды и отцу, и брату, и даже своему возлюбленному.

Но сейчас протест Рурико почему-то вызвал у отца горькую улыбку.

– Предложение?… Ха-ха. Да если б это было предложение, конечно, я сначала посоветовался бы с Рури-сан. Но то, о чем говорил этот субъект, не предложение, а купля. Он пришел купить тебя за деньги и даже назвал цену. Какая низость!

Глаза отца гневно сверкнули, и Рурико замолчала. Ей нечего было больше сказать.

«За кого же он хотел меня посватать?» – недоумевала про себя Рурико.

Отец между тем продолжал:

– Он спросил, не выдам ли я тебя замуж. Я вообще его недолюбливаю, но подумал, что было бы невежливо не ответить на вопрос виконта, тем более что он мой гость. И я ответил, что отчего же, мол, не выдать, если найдется подходящий жених. Тогда он сказал, что есть достойный жених, и стал на все лады его расхваливать. Но что за бесстыдство! Он сообщил, что жениху сорок пять лет и что у него двое детей от первой жены. Тут я не выдержал и грубо оборвал его. Oн струхнул, но тем не менее сказал еще одну пакость, что жених щедр и выделил на свадебные расходы и подарки триста тысяч иен! Когда он это сказал, я схватил его за шиворот и вытолкал из гостиной. Я дожил до Сёдых волос, – голос отца дрожал от негодования, – но подобное оскорбление получил впервые. Я беден, это правда. Тридцатилетняя политическая борьба отняла все: и дом и землю. Но дочери своей я не продам пи за какие миллиарды!

На отца жаль было смотреть, казалось, он не переживет такого позора.

Глаза Рурико наполнились слезами, но она не могла найти слов утешения.

Внезапно гнев охватил девушку: как смел виконт оскорбить отца?

Но стоило ей вспомнить, что это сделал отец ее возлюбленного, как гнев сменился отчаянием.

– Страсть к наживе довела его до такой низости! – опять заговорил барон. – Он водит дружбу со всякими проходимцами, и деньги заслонили от него весь мир. Прими я нынче его предложение, он заработал бы на этом кругленькую сумму. – И барон презрительно расхохотался. – Тебя хочет взять в жены тот самый Сёда, у которого ты недавно была на празднике, – продолжал отец, не подозревая, какое впечатление произвели эти слова на дочь.

При имени Сёды Рурико вспомнила злобный, горящий, как у зверя, взгляд оскорбленного хозяина дома, и ее покинули сила воли и обычное хладнокровие, по телу пробежал холодок, словно от прикосновения ядовитой змеи.

После того злополучного случая в саду образ Сёды, вдруг появившегося словно в страшном сне, преследовал Рурико и днем и ночью. Его исполненное самодовольства лицо с густыми, мохнатыми бровями, с сильно вдавленным у переносицы носом и толстыми губами было отталкивающим. Вызвать его злобу – все равно что раздразнить змею, и Рурико с того дня не находила себе покоя. И вдруг этот Сёда просит ее руки. По спине Рурико снова побежали мурашки.

Рурико с трудом верила случившемуся и терялась в догадках, зачем понадобилось этому человеку делать ей предложение.

– Неужели это правда, отец? Неужели Сугино приезжал по просьбе Сёды?!

– Прямо он об этом не сказал, – отвечал отец, – но, судя по словам виконта, его прислал именно Сёда. Прежде чем сказать о цели своего визита, Сугино как бы вскользь похвалил Сёду. А этот Сёда, разбогатев, вообразил, что может позволить себе все что угодно, даже взять в жены девушку из высшего общества. Какая наглость! Он просто рехнулся.

Однако, негодуя, отец и не подозревал, какова истинная подоплека этого предложения.

Зато Рурико догадывалась, в чем тут дело. Предложение ей он сделал неспроста, не под влиянием минутного порыва, не из тщеславного стремления жениться на девушке из высшего общества. Что же до виконта Сугино, то он являлся лишь послушной марионеткой в руках грозного мстителя. Рурико снова вспомнила злобный взгляд Сёды, устремленный на нее и ее возлюбленного, когда они стояли под цветущей сакурой. Это он заставил Сугино явиться к ним в дом и сделать ей оскорбительное предложение. Раненая змея выпустила жало, чтобы отомстить! И Рурико приготовилась к защите.

«Пусть только попробует приблизиться ко мне», – думала Рурико.

– Этот Сугино так струсил, что теперь будет обходить меня стороной, – спокойно произнес отец таким тоном, словно решил раз и навсегда покончить с этим вопросом.

Но Рурико боялась, что Сёда так легко не откажется от своих притязаний, и это ущемляло ее гордость.

– Возмутительно! – воскликнула Рурико, разразившись слезами. – Мало того, что этот господин осмелился сделать мне предложение, так он еще выбрал посредником Сугино-сан!

– Поэтому я и не хотел тебе говорить, – сказал отец. – Да, Сугино настоящий негодяй! С его стороны было подлостью явиться ко мне с таким предложением. Но не стоит обращать на него внимания. Я пока не собираюсь выдавать тебя замуж. Мне вообще не хотелось бы разлучаться с Рури-сан, особенно сейчас, когда Коити нас покинул. Даже угроза снять мне голову с плеч не заставила бы меня расстаться с тобой, что же говорить о каких-то миллионах! – И отец весело рассмеялся, как бы утешая Рурико.

Сердце Рурико переполнилось любовью к отцу, и она решила навсегда остаться с ним, окружить его заботой и лаской.

– Да я и сама не хочу покидать вас, – сказала Рурико, радостно улыбнувшись.

Буря прошла стороной, и оба – отец и дочь – почувствовали себя умиротворенными.