Иоанна Хмелевская - Мы все под подозрением Страница 13

– Но я бросил на вас подозрение.

– Ерунда. Если это избавит вас от угрызений совести, я готова также бросить подозрение на вас.

– Нет, благодарю вас, лучше не надо. Я предпочитаю угрызения...

– Из этого ответа можно сделать вывод, что ты еще хуже, чем угрызения совести, – любезно сказал Марек. Он сидел с чашкой кофе у маленького столика и с философским отречением курил сигарету. – Ты не знаешь, долго нас будут держать в этом принудительном заточении?

– А, вот что! – припомнила я. – Что ты наболтал? Дал им понять, что произошла ошибка в выборе жертвы...

– А разве ты другого мнения?

– Не знаю, не обсуждала этот вопрос с убийцей. Пока ищу врагов Тадеуша, но в ближайшее время начну искать врагов Витека.

– Что ж, ты без труда составишь себе прекрасную коллекцию. Не говорю уж о том, что не поставил бы голову за невиновность руководителя мастерской или главного бухгалтера. В связи с занимаемым ими положением это для меня наиболее подозрительные люди. Так до каких пор это будет продолжаться?

– До тех пор, пока не найдут убийцу. В наших собственных интересах дать его схватить как можно быстрее. Да, Алиция, что тебя так интересует?

– Сейчас, – сказала Алиция. – Пан Збышек, что означали эти странные выкрики Стефана? Это он убил Столярека?

– Совсем наоборот, – вздохнув, ответил Збышек. – Он ему одолжил деньги...

– Как это? – вырвалось у Казика. – Он тоже?!..

– Ах! – сказала Алиция и протяжно свистнула. Мы взглянули друг на друга с внезапным озарением.

– По-моему, я чего-то не понимаю, – сказал Марек с интересом. – У меня такое впечатление, что в последнее время в мастерской появились какие-то тайны. Может быту приоткроете завесу?.. Хотя нет, уж лучше после того, как следствие закончится, сейчас плохо слишком много знать.

Мы не обращали на него внимания. Алиция выглядела так, как будто в голове у нее начало что-то проясняться, поэтому я с интересом наблюдала за ней. Я, наверное, выглядела так же, потому что проясняться начало и у меня в голове, и она приглядывалась ко мне с не меньшим интересом.

– Ну? – спросила я нетерпеливо.

– Вот именно, – ответила Алиция. – Знаешь что? Марек, во-первых, умный, а во-вторых, непричастен к этому делу. Давай обговорим с ним этот вопрос...

В последнее время в мастерской случались некоторые происшествия, довольно мелкие, не бросающиеся в глаза, но в свете преступления они приобретали монументальные размеры. Выкрик Казика внезапно показал нам их с другой стороны.

Поистине все наши коллеги имели какие-то финансовые расчеты с покойным, и большей частью не совсем тайные. Только выглядело это как-то странно. Никто не был должен Тадеушу, но зато Тадеуш был должен всем. Если бы погиб кредитор, можно было бы подумать, что его убили, чтобы избежать выплаты денег, но в этом случае убили должника. Где и когда случалось, чтобы кредиторы убивали должника?!

Информацию об одолженных Тадеушу деньгах Марек воспринял с огромным удивлением.

– Интересно, – сказал он. – Я просто ошеломлен. Никогда не предполагал, что финансовое положение работников мастерской в таком прекрасном состоянии!

– Что ты говоришь, откуда! Ты думаешь, что это были наши деньги?

– А чьи же?

– Ну, по-разному. Подпольно заработанные, и чаще всего при помощи светлой памяти покойника. Стефан одолжил деньги из кассы совета предприятия, Влодек – деньги какого-то типа, который открыл счет на его имя из-за финансового отдела, чтобы платить меньше налогов.

– Большая ошибка...

– Наверное, потому, что Влодек и так на плохом счету в финансовом отделе. Кайтек сделал какую-то чертовски сложную комбинацию. Купил у Влодека скутер в рассрочку, сплавил кому-то за наличные, а наличные одолжил Тадеушу. Самое смешное, что Влодек купил этот скутер тоже в рассрочку и еще не имеет права его перерегистрировать...

– Что за преступное гнездо!..

– Вот именно, и Казик, как видишь, тоже...

– Может быть, это какой-то новый вид филантропии, – заинтересовался Марек. – Может, это стоило бы продолжить и дальше? Я охотно бы его заменил. Я начинаю приходить к выводу, что покойник был гениальным человеком... А кто ему ничего не одалживал?

– Ты, – сказала я Алиции.

– Я! – раздраженно крикнула она. – Точно! Оказывается, я тоже одалживала. Веся заняла у меня тысячу злотых и сразу отдала их Столяреку.

Потом пришла и сказала, что он мне отдаст...

– Подождите, – прервал ее Марек с гораздо большим интересом. – А он отдавал эти деньги?

– Редко, неохотно и в ничтожном количестве.

– Поразительно. Ну, теперь уж не отдаст наверняка. Подождите, дайте мне подумать...

– Видишь, я же говорила, что он умный! – обрадовалась Алиция.

Марек молча смотрел на нас и размышлял.

– Похоже на то, что следует искать кого-то, кому покойник ничего не был должен. Если такой человек существует...

– Существует. Это Витольд, – сказала я. – Он в отпуске, вернется завтра...

– Отпадает. Кто еще?

– Вроде никто... Может быть, еще Иоанна.

– Видела собственными глазами, как она одолжила ему двадцать злотых.

– Это немного, вряд ли она убила его, чтобы избежать дальнейших просьб о деньгах. А собственно, почему все ему одалживали?

– Я – даже не зная, что одалживаю, – грустно сказала Алиция.

– Знаю, почему я, – одновременно с ней сказала я, – но не знаю, почему это делали другие. Может, у них были какие-то общие дела?

– Такие удивительно односторонние? Невозможно, что-то во всем этом должно быть... Вся мастерская одалживает деньги человеку, который их не отдает... А почему ты?

– Совершила преступление при участии Тадеуша, – вздохнув, ответила я.

– Теперь буду крутиться, чтобы скрыть это от милиции...

В этом месте нас прервали, так как меня вызвали на допрос. Кто знает, к каким результатам мы пришли бы, если бы продолжили эту совместную конференцию, так как впоследствии оказалось, что мы были на верном пути.

До финиша, правда, было далеко, но стартовали мы с безошибочным чутьем...

***

Трое мужчин: капитан, прокурор и сержант. Народной милиции – устроились в кабинете. Сержант сидел за машинкой Иоанны и увековечивал наши ответы. Начали, разумеется, снова с моих утренних фантазий.

Рассказывая еще раз подробно обо всех придуманных и действительных событиях, я приглядывалась к ним и помимо воли начала развивать различные мысли. Как я должна вести себя в этой глупой ситуации? На территории маленькой мастерской, где среди сплоченных и знающих друг друга как облупленных людей совершено невероятное убийство... Вроде бы в последнее время убийства государственных служащих не распространены у нас повсеместно, а если уж и случается такое, то скорее следовало бы ожидать, что жертвой окажется директор или кто-то из контроля, а не обычный инженер-сантехник. Мало того, сразу по прибытии на место власти обнаружили, что преступление было запланировано и публично обсуждалось большим количеством людей. Что могли подумать об этом нормальные люди, которыми, без сомнения, являются представители власти?

Сразу, в самом начале, они ознакомились с различными нашими странностями и оказались в наитруднейшей ситуации: покойник и двадцать подозреваемых. Двадцать человек, каждый из которых имел шанс его убить, но ни один не имел повода. Или каждый мог иметь повод... Они уже, несомненно, сориентировались, что смерть Тадеуша принесла нам множество огорчений и беспокойства. А выгоду? Удастся ли им найти кого-то, кому эта смерть принесла какую-нибудь выгоду? И что теперь будут делать? Будут изучать нашу частную жизнь, проверять алиби?.. Каким способом собираются отыскать убийцу?

И кто из нас, черт возьми, убийца?!

Меня переполняло любопытство и горячее желание хоть на минуту оказаться на их месте, по ту сторону. Терзаемая этими чувствами, я приглядывалась к красивому прокурору. Вот уж действительно, игра природы!

Разве бывают такие прокуроры? Может быть, попробовать очаровать его, чтобы хотя бы этим путем изыскать какую-нибудь возможность участвовать в следствии? Множество мужчин не могли в подобных случаях устоять перед женскими чарами... Нет, ничего из этого не выйдет. Настолько красивый мужчина наверняка не слишком восприимчив к женскому кокетству, не стоит даже и пробовать...

Вышеупомянутая игра природы, сидящая у края стола Витека, прервала мои размышления, вынуждая к сосредоточенности.

– Расскажите нам обо всех телефонных разговорах, происходивших в вашей комнате... с утра.

Я почувствовала легкое беспокойство. Телефонные разговоры? Господи Боже, да ведь я сама придумала, что Тадеуша вызвали в конференц-зал, воспользовавшись телефоном! Неужели и это оказалось правдой?..

Оказалось правдой! Из дальнейших вопросов я убедилась, что в 12.35 проклятый телефонный звонок выманил жертву из комнаты, удалив ее окончательно из поля зрения оставшихся в живых коллег. В довершение всего ясно было видно, что они подозревают меня в его авторстве.