Френсис Фицджеральд - Великий Гэтсби Страница 15

Но ни одного слова она больше не вымолвила. Мы дали ей понюхать нашатырного спирту, положили лед на голову, а потом снова натянули на нее платье, и когда полчаса спустя она вместе со мною спустилась вниз, жемчужное колье красовалось у нее на шее, и инцидент был исчерпан. А назавтра, в пять часов дня, она, не моргнув глазом, обвенчалась с Томом Бьюкененом и уехала в свадебное путешествие по южным морям.

Я встретила их в Санта-Барбаре, уже на обратном пути, и даже удивилась – как можно быть до такой степени влюбленной в собственного мужа. Стоило ему на минуту выйти из комнаты, она уже беспокойно озиралась и спрашивала: «Где Том?» – и была сама не своя, пока он не появлялся на пороге. Она часами просиживала на пляже, положив его голову к себе на колени, и гладила ему пальцами веки, и, казалось, не могла на него налюбоваться. Это было в августе. А через неделю после моего отъезда из Санта-Барбары Том ночью, на Вентурской дороге, врезался в автофургон, и переднее колесо его машины оторвало напрочь. В газеты попала и девица, с которой он ехал, потому что у нее оказалась сломанной рука, – это была горничная из отеля в Санта-Барбаре.

В апреле у Дэзи родилась дочка, и они на год уехали во Францию. Я встречала их время от времени – то в Каннах, то в Довиле, а потом они вернулись домой и обосновались в Чикаго. Дэзи, как вы помните, знали и любили в Чикаго. Народ вокруг них толокся самый беспутный – все богатая молодежь, шалопаи и кутилы; но Дэзи ухитрилась сохранить совершенно безупречную репутацию. Может быть, благодаря тому, что она не пьет. Это большое преимущество – быть трезвой, когда все кругом пьяны. Не наговоришь лишнего, а главное, если вздумается что-нибудь себе позволить, сумеешь выбрать время, когда никто уже ничего не замечает или всем наплевать. А может быть, Дэзи не интересовали романы, хотя есть у нее в голосе что-то такое…

И вот месяца полтора тому назад она вдруг услышала фамилию Гэтсби – впервые за все эти годы. Помните, когда вы упомянули, что живете в Уэст-Эгге, я спросила, не знаете ли вы там Гэтсби? Не успели вы тогда уехать домой, она поднялась ко мне в комнату, разбудила меня и спросила: «Как он выглядит, этот Гэтсби?» И когда я спросонок кое-как его описала, она сказала каким-то странным, не своим голосом, что, должно быть, это тот самый, с которым она была знакома когда-то. Тут только я вспомнила офицера в ее белом автомобиле и соединила концы с концами.

Когда Джордан Бейкер досказывала мне эту историю, мы уже давно успели уйти из «Плаза» и в открытой машине ехали по аллеям Центрального парка. Солнце уже скрылось за высокими обиталищами кинозвезд на Пятидесятых улицах западной стороны, и в душных сумерках звенели ясные голоса детей, выводивших, точно сверчки на траве, свою песенку:

Я арабский шейх,Люблю тебя больше всех.Я примчусь к тебе во снеНа быстроногом скакуне.

– Странное совпадение, – сказал я.

– А это вовсе не совпадение.

– То есть как?

– Гэтсби нарочно купил этот дом, так как знал, что Дэзи живет недалеко, по ту сторону бухты.

Значит, не только звезды притягивали его взгляд в тот июньский вечер. Он вдруг словно ожил передо мной, освободившись от скорлупы своего бесцельного великолепия.

– Вот он и хотел вас просить, – продолжала Джордан, – может быть, вы как-нибудь позовете Дэзи в гости и позволите ему тоже зайти на часок.

Я был потрясен скромностью этой просьбы. Он ждал пять лет, купил виллу, на сказочный блеск которой слетались тучи случайной мошкары, – и все только ради того, чтобы иметь возможность как-нибудь «зайти на часок» в чужой дом.

– Неужели, чтобы обратиться с такой пустячной просьбой, нужно было посвящать меня во все это?

– Он робеет, ведь он так долго ждал. Думал, вдруг вы обидитесь. Ведь он, в сущности, порядочный дикарь, если заглянуть поглубже.

Что-то мне тут казалось не так.

– Не проще ли было попросить вас устроить эту встречу?

– Ему хочется, чтобы она увидела его дом, – пояснила Джордан. – А вы живете рядом.

– А-а!

– По-моему, он все ждал, что в один прекрасный вечер она вдруг появится у него в гостиной, – продолжала Джордан. – Но так и не дождался. Тогда он стал, как бы между прочим, заводить с людьми разговоры о ней, в надежде найти общих знакомых, и первой оказалась я. Вот он и обратился ко мне – помните, в тот вечер, когда мы с вами встретились у него на вилле. Послушали бы вы, как он бродил вокруг да около, пока добрался до сути дела. Я, конечно, сразу же предложила завтрак в Нью-Йорке – так он словно взбеленился. «Я не хочу никаких недозволенных встреч! – твердит. – Я хочу просто увидеться с ней в гостях у соседа».

– Когда я сказала, что вы с Томом приятели, он уже готов был отказаться от этой затеи. Он мало что знает о Томе, хотя говорит, что несколько лет просматривал каждый день чикагские газеты – все искал какого-нибудь упоминания о Дэзи.

Уже стемнело, и, когда мы нырнули под небольшой пешеходный мостик, я обхватил рукой золотистые плечи Джордан, слегка притянул ее к себе и предложил поужинать вместе. И Дэзи, и Гэтсби вдруг перестали меня интересовать; их место заняла эта безмятежная и решительная, узколобая проповедница всеобщего скептицизма, небрежно откинувшаяся на сгиб моей руки. В ушах у меня с каким-то хмельным азартом зазвучала фраза: «Ты или охотник, или дичь, или действуешь, или устало плетешься сзади».

– А Дэзи бы нужно хоть что-то иметь в жизни, – вполголоса сказала Джордан.

– Сама-то она хочет увидеться с Гэтсби?

– Она ничего не знает. Гэтсби не хочет, чтобы она знала. Вы просто пригласите ее к себе на чашку чая.

Мы миновали заслон из темных деревьев, и вот уже за парком мягко и нежно высветились фасады Пятьдесят девятой улицы. У меня, не в пример Гэтсби и Тому Бьюкенену, не было женщины, чей бестелесный образ реял бы передо мной среди темных карнизов и слепящих огней рекламы, поэтому я крепче сжал в объятиях ту, что сидела рядом. Бледный презрительный рот улыбнулся мне, и, сжимая ее все сильней, я потянулся к ее губам.

Глава V

Когда я в ту ночь возвратился в Уэст-Эгг из Нью-Йорка, я было испугался, что у меня в доме пожар. Два часа ночи, а вся оконечность мыса ярко освещена, кусты выступают из мглы, точно призраки, на телеграфных проводах играют длинные блики света. Но такси свернуло за угол, и я увидел, что это вилла Гэтсби сияет всеми огнями от башен до погребов.

Сперва я решил, что происходит очередное сборище, и разгулявшиеся гости, затеяв игру в прятки или в «море волнуется», распространились по всем этажам. Но уж очень тихо было кругом. Только ветер гудел в проводах, и огни то меркли, то снова вспыхивали, как будто дом подмигивал ночи.

Такси с кряхтеньем отъехало от моего крыльца, и тут я увидел Гэтсби, который быстро шел по газону, направляясь ко мне.

– Ваш дом выглядит как павильон Всемирной выставки, – сказал я ему.

– В самом деле? – Он рассеянно оглянулся. – Мне вздумалось пройтись по комнатам. Знаете что, старина, давайте прокатимся на Кони-Айленд. В моей машине.

– Поздно уже.

– Тогда, может, поплаваем в бассейне? Я за все лето ни разу не искупался.

– Мне пора спать.

– Ну, как хотите.

Он ждал, глядя на меня с плохо скрытым нетерпением.

– Мисс Бейкер говорила со мной, – сказал я наконец. – Завтра я позвоню Дэзи и приглашу ее на чашку чая.

– А, очень мило, – сказал он небрежно. – Только мне не хотелось бы причинять вам беспокойство.

– В какой день вам удобно?

– В какой день удобно вам, – поспешил он поправить. – Я, право же, не хотел бы причинять вам беспокойство.

– Ну, скажем, послезавтра? Подойдет?

Он с минуту раздумывал. Потом неуверенно заметил:

– Надо бы подстричь газон.

Мы оба посмотрели туда, где четко обозначалась граница моего участка, заросшего лохматой травой, а дальше темнела ухоженная гладь его владений. Я заподозрил, что речь идет о моем газоне.

– И потом еще кое-что… – Он запнулся в нерешительности.

– Так, может быть, отложим на несколько дней?

– Да нет, я не о том. То есть… – Он стал мямлить в поисках подходящего начала. – Видите ли, мне пришло в голову… Дело в том, что… Вы ведь, кажется, немного зарабатываете, старина?

– Совсем немного.

Мой ответ словно придал ему духу, и он продолжал более доверительным тоном:

– Я так и думал. Вы уж извините, если я… Видите ли, я тут затеял кое-что – так, между делом, понимаете. И вот мне пришло в голову, поскольку вы зарабатываете не очень много… Вы ведь занимаетесь реализацией ценных бумаг, верно?

– Пытаюсь, во всяком случае.

– Так для вас это может представить интерес. Много времени не займет, а заработать можно неплохо. Но понимаете, дело в некотором роде конфиденциальное.