Стивен Кинг - Дитя Колорадо Страница 17

Дэйв улыбнулся, от чего его лицо стало удивительно хитрым, что было так непохоже на его обычное выражение серьезности и глуповатой честности. Стефани вдруг поняла, что за этой неуклюжей, по-детски наивной внешностью скрывается такой же живой и быстрый ум, как у Винса Тигги.

– Коэн, боясь оставить бумажный след, должно быть, заплатил пилоту, чтобы он так поступил, – сказал Дэйв. – А пилот из Денвера выполнил бы любую разумную просьбу, если бы ему хорошо заплатили.

– А что касается дитя Колорадо, – продолжил Винс, – у него еще оставалось два часа, чтобы добраться до Тиннока, съесть обед из рыбы и картошки «На пристани у Яна», сидя за столиком и глядя на воду, а затем успеть на последний паром до Лосиного острова, – говоря это, он придвигал указательные пальцы Стефани все ближе и ближе друг к другу, пока те не соприкоснулись.

Стефани ошеломленно смотрела на него.

– Он мог успеть?

– Может быть, но времени у него было в обрез, – со вздохом сказал Дэйв. – Я ни за что бы в это не поверил, если бы его не нашли мертвым на пляже Хэммок. А ты, Винс?

– Не-а, – не раздумывая, ответил Винс.

Дэйв продолжал:

– Примерно в дюжине миль от Тиннока есть четыре грунтовых взлетно-посадочных полосы, которые открываются только на летний сезон. В основном там устраивают воздушные экскурсии для туристов, чтобы те полюбовались осенними пейзажами, когда зелени больше всего, хотя длится это всего пару недель. Мы проверяли и их на тот маловероятный случай, если Коэн нанял второй самолет, на этот раз маленький винтовой, типа «Малыша», и полетел из Бангора на побережье.

– Там тоже приятного мало, понимаю.

– Правильно понимаешь, – сказал Винс. Его улыбка была скорее печальной, чем хитрой. – С того момента, как в денверском офисе за Коэном закрылись двери лифта, в этой истории нет ничего, кроме зыбких теней и мертвого тела.

В апреле три взлетных полосы из четырех пустовали, не использовались, поэтому самолет мог приземлиться на любую из них, и никто ничего бы не узнал. Что касается четвертой полосы, то женщина по имени Мэйзи Харрингтон, которая жила недалеко от нее вместе со своим отцом и шестью дворнягами, заявила, что с октября 197 9 и до мая 198 0 никто на этой полосе не приземлялся, но от Мэйзи разило, как от перегонного аппарата, и я сомневаюсь, помнила ли она, что случилось за неделю до нашего с ней разговора, не говоря уж о шестнадцати месяцах.

– А ее отец? – спросила Стефани.

– Он слепой, как крот, и у него нет одной ноги, – ответил Дэйв. – Диабетик.

– Ой, – сказала она.

– Ага.

– Да черт с этими Харрингтонами, – отрезал Винс. – Я никогда не верил в версию второго самолета, прилетевшего за Коэном, так же, как никогда не верил в теорию второго стрелка, участвовавшего в убийстве Кеннеди. Если машина ждала Коэна в Денвере, то он мог позаботиться и о том, чтобы еще одна ждала его у Главного авиационного терминала. Думаю, именно так он и сделал.

– Как же все это притянуто за уши, – сказал Дэйв. Он говорил с сарказмом, но в голосе была и печаль.

– Возможно, – невозмутимо ответил Винс, но если исключить невозможное, то что останется... словно щенок скребется в дверь, чтобы его впустили.

– Он мог вести машину сам, – задумчиво произнесла Стефани.

– Взяв ее в прокат? – Дэйв затряс головой. – Не думаю, дорогая. В прокате принимают только кредитки, а от кредиток остается бумажный след.

– Кроме того, – продолжил Винс, – Коэн не знал окрестностей. Как мы выяснили, он в жизни не бывал на восточном побережье штата Мэн. Ты теперь дороги знаешь, Стеффи: только одна трасса идет в нашу сторону от Бангора в Элсуорт. Но из Элсуорта есть четыре пути, и человек с материка даже при наличии карты в них точно не разберется. Нет, думаю, Дэйв прав. Если парень собирался ехать на машине и знал, что у него мало времени, он позаботился бы о том, чтобы его ждал шофер, которого устраивала бы оплата наличными, и который быстро отвез бы его на место, не заблудившись.

Стефани ненадолго задумалась. Мужчины не стали ей мешать.

– Три наемных водителя, – сказала она наконец, – один из которых пилот частного самолета.

– Возможно, был и второй пилот, – тихо добавил Дэйв. – По крайней мере, согласно правилам, он должен быть.

– Невероятно, – сказала она.

Винс со вздохом кивнул:

– Не спорю.

– И ни одного шофера вы не нашли, так?

– Так.

Она еще раз глубоко задумалась, опустив голову и нахмурив брови, плавный изгиб которых приобрел от этого резкие черты. Они снова не стали ей мешать, а через минуту Стефани подняла глаза и спросила:

– Но зачем? Что могло заставить Коэна проделать такой путь?

Винс Тигги и Дэйв Боуи переглянулись, а потом снова посмотрели на нее. Винс сказал:

– Ну разве это не хороший вопрос?

– Вопрос по делу, – согласился Дэйв.

– Главный вопрос, – уточнил Винс.

– Именно так, – сказал Дэйв. – Он с самого начала был главным.

– Мы не знаем, Стеффи, – мягко сказал Винс. – Мы так и не поняли.

– В «Бостон глоуб» нас за это не похвалили бы. Ни за что, – еще мягче сказал Дэйв.

17

– У нас тут, конечно, не «Бостон глоуб» и даже не «Бангор дейли ньюс», но, Стефани, когда взрослого человека ни с того ни с сего совершенно выбивает из колеи, любой журналист, работает ли он в большом городе или в провинции, попытается прежде всего выяснять причины этого. Не важно, каковы последствия: массовое отравление на церковном пикнике или исчезновение одного из супругов, который впоследствии погибает. Итак – оставим до поры до времени вопрос о том, с какого момента Коэна понесло, и о том, как он совершил невозможное, добравшись сюда за такое короткое время – скажи мне, какие у него могли быть причины так поступить. Называй и считай их, пока я не увижу как минимум четыре пальца.

«Экзамены», – подумала она, а затем вспомнила, как месяц назад Винс вскользь сказал ей: «Если хочешь преуспеть в нашем деле, не бойся иметь извращенный ум, дорогая». Тогда совет показался ей безумным старческим бредом. Теперь, кажется, она начала его понимать.

– Секс, – произнесла она, подняв вверх левый указательный палец, тот, что раньше был дитя Колорадо. – То есть другая женщина, – рядом с указательным появился средний палец. – Финансовые проблемы, либо долг, либо кража, я думаю так.

– Не забудь про налоговую полицию, – напомнил Дэйв. – Люди иногда пускаются в бега, осознав, что задолжали Дяде Сэму.

– Она не знает, каково иметь дело с налоговой полицией, когда та превращается в мерзкую назойливую тварь, – сказал Винс. – Ты ей это сейчас не втолкуешь. В любом случае, у Коэна не было проблем с налогами, как утверждала его жена. Продолжай, Стеффи, у тебя хорошо получается.

Она разогнула слишком мало пальцев, чтобы он принял ее ответ, но придумать удалось еще только одну версию.

– Необходимость начать жизнь заново? – с сомнением спросила она, разговаривая, скорее, сама с собой, чем со стариками. – Чтобы просто... ну не знаю... сжечь мосты и начать все с начала, другим человеком в другом месте? – затем что-то еще пришло ей в голову. – Безумие?

Теперь вверх были подняты четыре пальца: секс, деньги, новая жизнь и безумие. На два последних она смотрела с сомнением.

– Может, желание начать новую жизнь и безумие это одно и то же?

– Может быть, – согласился Винс. – Можно также утверждать и то, что к безумию относится любой вид зависимости, от которой человек мечтает избавиться, переехав в другое место. Такой способ лечения называется географическим. Думаю, он особенно хорошо помогает против наркотиков и алкоголя. Азартные игры тоже вызывают зависимость, от которой люди пытаются вылечиться этим методом, но, думаю, их можно отнести к категории финансовых проблем.

– Он увлекался наркотиками или алкоголем?

– Думаю, Арла Коэн знала бы об этом, но она сказала: нет. У нее было шестнадцать месяцев, чтобы строить предположения, а в итоге мужа нашли мертвым. Думаю, она не стала бы от меня что-либо скрывать после всего этого.

– Но Стеффи, – довольно мягко сказал Дэйв, – разбирая это дело, безумие приходится учитывать в любом случае, тебе не кажется?

Она представила себе, как мертвый Джеймс Коэн с куском мяса, застрявшим в горле, сидит на пляже Хэммок, прислонившись спиной к мусорной корзине; его глаза закрыты и не видят ни Тиннока, ни залива. Она увидела его руку, сжатую так, словно в ней все еще был тот кусок мяса, который наверняка утащила голодная чайка, оставив на ладони только жир, на который налип песок.

– Да, – сказала она. – Безумие налицо. Она знала об этом? Его жена?

Мужчины переглянулись. Винс вздохнул и потер тонкую переносицу.

– Может, и знала, но ей нужно было думать о себе, Стеффи. О себе и о сыне. Мужчина срывается и исчезает вот так, а женщина остается, чтобы взвалить на плечи чертовски тяжелую ношу. Она вернулась на свою прежнюю работу, в один из Боулдерских банков, но содержать дом в Нидерлэнде она никак не могла себе позволить...