Кнут Гамсун - Воинствующая жизнь (cборник) Страница 18

Мы пахали до тех пор, покуда мороз не сковал поля, даже лёд начал уж проникать в землю. Мистер Роджерс сказал однажды:

— Ну, ребята, пахота кончается.

Мы сейчас же отпрягли и отправились домой. И в последний раз я вычистил скребницей мулов, вымыл им головы и задал корму.

— Смеркается, скоро ночь, вы можете остаться до завтра, — сказал мистер Роджерс.

Он высчитал, сколько нам приходилось, и заплатил деньги. Я ничего не брал вперёд, так что мне пришлось больше, чем Фреду, который брал вперёд на новое платье и новую шляпу из города.

Мистер Роджерс предложил мне дать другую куртку на поездку, лучше моей; я могу оставить её у его купца, сказал он. Тогда я вывернул карманы в его куртке, чтобы он видел, что ничего не забыл в них. Это был ненужный фокус с моей стороны для доказательства моей честности.

Ночью я проснулся от того, что Фред встал со своих нар и надевал куртку.

— Куда ты? — спросил я. Он не отвечал.

Фред ушёл и не возвращался. «Он что-то затевает!» — подумал я, подкрался к двери и отворил её. Было темно и холодно, на небе сияло несколько звёзд. Я не посмел шпионить дальше и вернулся: что бы там ни произошло, лучше быть в стороне. Я продрог у двери и заснул очень крепко, и спал, не просыпаясь, до утра.

Когда я встал и пришёл к старикам, Фреда ещё не было.

— Где же Фред? — спросила миссис Роджерс, у которой завтрак уже был готов.

— Не знаю, — отвечал я.

Она вышла позвать его, но Фред не откликался. Тогда у старухи закралось подозрение, она открыла дверь в комнату Алисы и заглянула туда. Комната была пуста. Она опять закрыла дверь и сказала:

— А где же Алиса?

Лицо её было серо, как пепел.

Мы стали кричать и звать их обоих, однако нигде не нашли. Но из конюшни исчезла Алисина запряжка. Мы поняли, что парочка сбежала.

— Точь-в-точь, как наша старшая дочь, — сказала миссис Роджерс растерянно.

Старик Роджерс был огорчен и молчал, он ходил и занимался разными делами, но видно было, что ему не до того. Жена успокоилась первая и говорила, что их другая дочь устроилась же хорошо, так что, может, будет хорошо и этой. И, как у всех дедов и бабок, сердца их лежали больше не к взрослым детям, а к маленьким внукам. Маленький Эдвин был самой большой радостью в доме.

— Если ты опять будешь проходить здесь, я дам тебе работу, если только будет, — сказал мне мистер Роджерс. — Куда ты едешь?

— Дальше на запад, — отвечал я.

— Вот это напрасно, — сказал Роджерс. — Тебе следовало бы найти место здесь в городе и остаться в этой стороне.

Но я всё-таки поехал на виноградники в Калифорнию.