Ги Мопассан - Счастье Страница 2

Окружающие ничего не подозревали, ничего не видели. Отслужив свой срок, солдат однажды вечером исчез вместе с нею. Их разыскивали, но не нашли. Она ни разу не подала о себе вести, и ее считали умершей.

И вот я встретил ее здесь, в этой зловещей долине.

— Да, припоминаю, — сказал я. — Вы мадмуазель Сюзанна?

Она утвердительно кивнула головой. Слезы катились по ее щекам. Потом, взглянув на старика, который неподвижно сидел на пороге лачуги, она промолвила:

— Это он.

И я понял, что она по-прежнему любит его, что все еще очарована им. Я спросил:

— Были ли вы счастливы по крайней мере?

Она ответила голосом, исходившим из глубины сердца:

— О да, очень счастлива! Он дал мне большое счастье. Я ни разу ни о чем не пожалела.

Я смотрел на нее, опечаленный, пораженный, восхищенный могуществом любви. Она, богатая девушка, последовала за этим человеком, за этим крестьянином. Она сама стала крестьянкой. Она приноровилась к жизни, лишенной изящества, роскоши, лишенной какой бы то ни было утонченности, она применилась к его простым привычкам. И она все еще любила его. Она стала женою простолюдина, ходила в чепце, в холщовой юбке. Сидя на соломенном стуле, за некрашеным столом, она ела из глиняной миски картофельную похлебку, приправленную салом. Она спала рядом с ним на сеннике.

Она никогда не думала ни о чем, кроме него! Она не сожалела ни о роскоши, ни о драгоценностях, ни о шелках, ни о мягких креслах, ни о тепле надушенных комнат, обитых штофом, ни о ласке пуховых перин, в которые погружается усталое тело. Ей ничего не нужно было — только он; лишь бы он был подле нее, она ничего больше не желала.

Она отказалась от привычной жизни совсем еще юная, отказалась от света, от тех, кто ее любил, вырастил. Она ушла с ним одна в это глухое ущелье. И он был для нее всем — всем, чего желаешь, о чем грезишь, тем, чего беспрестанно ждешь, на что бесконечно надеешься. Всю свою жизнь с ним она была счастливейшей из женщин.

И всю ночь, прислушиваясь к хриплому дыханию старого солдата, лежавшего на своей убогой койке, возле той, которая последовала за ним так далеко, я думал об этой необыкновенной и простой любви, об этом счастье — таком полном и созданном из такой малости.

С восходом солнца я ушел, пожав на прощание руки старым супругам.

Рассказчик умолк. Одна из женщин сказала:

— Ну у нее был уж слишком несложный идеал, слишком примитивные потребности и слишком простые желания. Так могла жить только дурочка.

Другая задумчиво проговорила:

— Что ж из этого? Она была счастлива!

А вдали, на горизонте, Корсика погружалась в ночь, медленно уходила обратно в море, постепенно стушевывалась ее огромная тень, возникшая словно для того, чтобы поведать историю двух скромных любовников, которых приютили ее берега.

Примечания

Напечатано в "Голуа" 16 марта 1884 года. В книге "На воде" (см. эпизод "13 апреля") Мопассан возвратился к этой же теме, но придал ей другую, трагическую развязку. Книга "На воде", хотя и изданная в 1888 году, составилась из очерков, публиковавшихся Мопассаном в прессе в первой половине 80-х годов; какая из двух этих разработок темы предшествовала другой, пока не выяснено.