Эрнст Гофман - Королевская невеста Страница 2

— Письмо к вам из города, фрейлейн Аннхен! — сказал он, подойдя.

Аннхен сейчас же увидела по адресу, что письмо было от господина Амандуса фон Небельштерна, молодого человека, единственного сына и наследника их соседа, учившегося в университете. Амандус, проводя лето в деревне отца и бывая каждый день в Дапсульгейме, уже давно убедился, что мог любить на свете только одну фрейлейн Аннхен. Точно так же и Аннхен верила твердо, что она может принадлежать только одному Амандусу с его каштановыми кудрями. Потому оба они решили когда-нибудь пожениться и сделаться самой счастливой парой на всем земном шаре. Амандус был прежде очень добрым и простым малым, но в университете кто-то успел вбить ему в голову, что он удивительно богато одаренная, поэтическая натура и рожден для чего-то необыкновенного. Следствием было то, что Амандус, предавшись своим поэтическим вдохновениям, стал решительно презирать здравый смысл и рассудок, которые, по уверению сухих прозаиков, могут будто бы уживаться с поэзией. Письмо, полученное фрейлейн Аннхен от этого юноши, было следующего содержания:

«Божественная Аннхен!

Видишь ли ты, чувствуешь ли, созерцаешь ли, как твой Амандус лежит на траве, обвеянный ароматом апельсиновых цветов и погруженный в сладкие думы любви и раздумья? Розы, гвоздики, нарциссы и тимиан с фиалками свиваются около него чудным венцом, и все эти цветы не что иное, как мысли о тебе, моя Аннхен! Я чувствую, что должен покинуть презренную прозу! Слушай! слушай, как я умею любить и выражать мою любовь сонетами!

О радости любви, зефиры, вейтесь!О сердце, полно биться и молчи!О небеса! светил своих лучиВы в сердце нам с слезами вместе лейте!Желаний всех оковы вы разбейте!Любовь растет из горького зерна!Вперед, вперед и явится страна,Где радости стаканом полным пейте.Так водопад стремительно несется,Кто храбр и смел, тот кинется тудаВ его струях найти себе награду.Уже вдали звук счастья раздается,Кто верен был, тому дано всегдаОбресть любви роскошную рассаду!

Желаю, о Аннхен, чтобы во время чтения этого сонета ты прониклась таким же священным восторгом, какой ощущал я, когда занят был его сочинением, а затем торжественно, вдохновенно прочел вслух сам себе! Думай, божественное дитя, думай чаще об обожающем тебя Амандусе фон Небельштерне!

P.S. Не забудь, дивное существо, когда будешь мне отвечать, прислать фунта два-три виргинского табаку, что растет в твоем огороде. Он очень ароматен и горит лучше порто-рико, какой обыкновенно курят здешние студенты, когда отправляются в пивную».

Фрейлейн Аннхен, прочтя письмо, поцеловала его несчетное число раз, приговаривая:

— Господи! Как он хорошо пишет! А милые стишки! Что за прелесть! Зачем, право, я такая глупая, что не умею сочинять точно так же. Но что делать! Видно это дается одним студентам! Я только не поняла хорошо, что он хотел выразить под рассадой? Впрочем, верно, голубчик подразумевал английскую морковь или рапунтику!

В тот же день Аннхен старательно упаковывала табак и, побежав к школьному учителю, снесла ему дюжину отличных гусиных перьев, прося их для нее очинить. Она непременно хотела в тот же день отвечать на драгоценное письмо. Ей вообще было так весело на душе, и она так громко смеялась, сама не зная чему, бегая после обеда в своем огороде, что даже не слыхала, как какой-то тоненький голосок кричал ей из-под земли: «Тащи меня!.. тащи!.. я созрел!.. созрел!.. созрел!» Но, как сказано, фрейлейн Аннхен не обратила на это никакого внимания.

ГЛАВА ВТОРАЯ,

в которой описывается первое странное приключение и много других интересных вещей, без которых не могла быть сочинена настоящая сказка

Однажды господин Дапсуль фон Цабельтау сошел в полдень по обыкновению со своей башни и отправился вместе со своей дочерью в столовую обедать. Обед их обыкновенно кончался очень скоро и проходил в полном молчании, потому что господин Дапсуль был большой враг всяких лишних разговоров. Фрейлейн Аннхен также не досаждала ему многословными речами, да сверх того, у нее не было и охоты вызывать милого папашу на разговоры, так как она знала хорошо, что он стал бы говорить какие-то странные, непонятные для нее вещи, от которых у нее порой даже начинала кружиться голова. Но в этот день, полная впечатлений от полученного письма и прелести своего огорода, фрейлейн Аннхен болтала без умолку о том и о другом, так что господин Дапсуль, выронив наконец из рук вилку и ножик, заткнул себе пальцами уши и воскликнул:

— О Господи! Да кончится ли когда-нибудь эта глупая, пустая болтовня?

Фрейлейн Аннхен испугалась и тотчас же замолчала, а господин Дапсуль продолжал своим обыкновенным плаксивым голосом:

— Что до твоей зелени, так ведь я давным-давно знаю, что сочетание созвездий нынче особенно благоприятно ее росту. Люди будут вдоволь питаться капустой и салатом, подкрепляя свое тело для того, чтобы оно, как крепкий, хорошо вычищенный горшок, могло легче вместить в себя мировой дух. Земное начало гномов должно выдержать натиск огненных саламандр, и вот почему я с таким аппетитом ем салат из пастернака, который ты приготовила. Что же до молодого Амандуса фон Небельштерна, то я решительно не имею ничего против того, чтобы он на тебе женился, когда вернется из университета. Не забудь только прислать ко мне на башню Готлиба сказать, когда вы соберетесь венчаться, чтобы я мог проводить вас в церковь.

Сказав это, господин Дапсуль замолчал на несколько минут и затем, не обратив даже внимания на просиявшее при этих словах радостью лицо Аннхен, стал продолжать, стуча в такт своей речи вилкой по стакану, хотя и не всегда удачно:

— Имя твоего Амандуса чистый герундий, и я должен тебе сказать, что давно уже составил его гороскоп. Созвездия оказались к нему благосклонны. Юпитер стоит в восходящем узле и смотрит на Венеру в полном оружии. Путь их ведет прямо к Сириусу, но на дороге предвидится опасность, от которой Амандус должен спасти свою невесту. Опасность тем хуже, что она порождена какой-то посторонней злобной властью, ускользающей от анализа астрологии. Впрочем, я узнал, что избежать ее и спасти свою невесту Амандус может только при помощи того психического состояния, которое зовется глупостью… О дочь моя! — тут господин Дапсуль опять впал в свой плаксивый тон. — Дорого бы я дал, если бы мог убедиться, что опасность, которую я предвижу для тебя при помощи моего астрологического зрения, состоит только в неприятности остаться старой девой, и если бы Амандусу предстояло избавить тебя единственно от этого!

Тут господин Дапсуль глубоко вздохнул несколько раз кряду и затем продолжал:

— Впрочем, путь Сириуса исчезает как раз после этой грозящей беды, и Юпитер благополучно соединяется с Венерой!

Давно уже господин Дапсуль не произносил такой длинной речи и потому, крайне утомленный, тотчас же встал из-за стола и отправился опять на свою башню.

На другой день Аннхен написала следующее письмо своему Амандусу:

«Бесценный мой Амандус!

Ты не можешь себе вообразить, сколько удовольствия доставило мне твое письмо! Я сказала о нем папаше, и он обещал сам проводить нас с тобою в церковь. Постарайся поэтому как можно скорее вернуться из твоего университета. Ах, если бы я могла понять прелестные стишки, которые ты написал мне так мило! Когда я читаю их сама себе вслух, то мне так вот и кажется, что я все понимаю, а как начну разбирать строчка за строчкой, то и вижу, что для меня это какая-то чепуха без всякого смысла. Наш школьный учитель уверяет, будто нынче все так пишут, а потому оно так и быть должно, но я, бедная глупенькая простушка, ничего не понимаю! Напиши мне, не могу ли я стать студентом на короткое время, чтобы не запустить моего хозяйства? Я думаю, что это будет нетрудно! Ну да, впрочем, когда мы будем мужем и женой, то я постараюсь понабраться учености от тебя, чтобы выучиться писать таким же новым, хорошим языком. Виргинский табак посылаю тебе вместе с этим письмом. Я набила им картонку от своей шляпы доверху, а шляпу, чтобы она не смялась, надеваю теперь на статую Карла Великого, что стоит у нас в гостиной. Ты ведь знаешь эту статую, у которой нет ног, потому что это только бюст. Ты, может быть, будешь надо мной смеяться, мой Амандус, но мне страх как захотелось написать тебе тоже стишки и, кажется, удалось недурно! Напиши мне, как это могло случиться, что у меня вышли стихи, между тем как я ничему не училась? Слушай же, что я сочинила:

Люблю тебя, хоть ты и далеко!Твоей женой быть желаю всегда.Как вечером всякая звездаГорит золотом в небе высоко,Так и ты люби меня вечно,И мне не измени бессердечно,Посылаю тебе виргинский табачок,Кури его себе на радость, дружок!

Будь доволен пока этим, а когда я научусь умно говорить, то буду писать лучше. Подсолнечники у нас в этом году прелесть! бобы также; только мою собачку вчера пребольно укусил за ногу противный соседский кобель. Что делать! Не все хорошо на свете! Тысячу поцелуев тебе, мой Амандус!