Алексей Толстой - Собрание сочинений в 10 томах Страница 23

– Позор, позор!

– Эй, вы, мелочь, – кричал он, – разбегайтесь кто куда, всем сейчас уши пооторву!

И он стал перелезать через окно. Мальчики и девочки с необыкновенной поспешностью разбежались кто куда. Остался один Митя Стрельников. Он сжал кулаки и смело, как капитан Гаттерас, глядел на Табуреткина.

Очевидно, что Мите пришлось бы очень плохо, но в это время произошло следующее: весь двор огласился воплями двух котов. Все, кто был на дворе, подняли головы, люди высунулись из окошек. По крыше, по самому краю, шел Хам, волоча огрызок хвоста.

Там, куда он шел, на крыше, также на самом краю, стоял Снежок, выгнув спину, шевеля опущенным хвостом. Вся шерсть у него поднялась дыбом. Он шипел.

Хам полз, – волоча брюхо, прижимал уши. Он приближался все медленнее. У Снежка изо рта раздалось шипение, как из паровоза, когда выпускают пар. Вот Хам приблизился – совсем носом к носу. Он орал хриплым мявом, забирая все выше и выше, – крики его не были похожи ни на что в природе.

Васька Табуреткин забыл про Митю. «Вали, вали, вали, – кричал он котам, – бей его, бей его, Хам!..»

Снежок плюнул Хаму в нос: «Пфф, пфф, пфф…» Хам поднял лапу. Снежок ударил его по морде, разорвал ухо. Мгновенно Хам нанес ему две пощечины.

– Уау! – взвыл Снежок. – Пфф, пфф, пфф…

Он приподнялся и заколотил лапами по Хамовой морде. Хам кинулся вперед. Коты сцепились, покатились клубом по краю крыши. Васька Табуреткин заржал от удовольствия. Снежок отскочил. Хам отскочил.

Оба кота тихо выли, усы и уши совсем спрятали под шерсть. Поджимали лапки для прыжка. Кинулись. Подскочили оба на аршин, сцепились в воздухе. Клочками летела белая и рыжая шерсть.

Несомненно, Хам был сильнее, но, должно быть, Снежок повредил ему единственный глаз. Хам прыгнул и промахнулся. Снежок увертывался, норовя сесть верхом. Но каждый раз Хам подскакивал – вверх, в сторону, секунду передыхал и снова кидался в драку. Вот он еще раз промахнулся, и Снежок так ударил его, что Хам лег на спину, но и тут справился. Хам не такой был кот, чтобы дешево продать жизнь.

Он что-то задумал… Он пятился к самому краю крыши, отбиваясь и фыркая. Снежок глядел ему в глаза, не понимая опасности. И вот на самом краю Хам поднялся на задние лапы, передними обхватил Снежка, взвыл и кинулся вместе с ним с высоты пятого этажа. Сидя сверху, он крепко сжимал лапами несчастного Снежка.

Под самым окном Васьки Табуреткина коты тяжело ударились об асфальт: Снежок – спиной, Хам – верхом на нем. Васька загоготал:

– Молодец, Хам, знай наших! – и махнул вихром в сторону Мити Стрельникова. – Ну-ка, ты теперь ко мне подходи…

Митя Стрельников подошел. Он увидел, что Снежок не шевелится. Хам, оглушенный падением, все еще сидит на нем.

– Думаешь, я тебя боюсь? – сказал Митя. – Ты сильнее, а не боюсь. Ты хулиган, а мы организованные.

– Ах, ты вот как? – сказал Васька, засучивая рукав.

Тогда Митя вспомнил находчивость в борьбе с медведями капитана Гаттераса, вспомнил, что ему, как председателю санитарной комиссии, члену учкома и секретарю стенгазеты, пятиться нельзя. Он схватил Хама за шиворот, не обращая внимания на вой и на острые когти, оттащил от Снежка и швырнул его в окно, в Ваську.

Обезумевший от злости кот вцепился Ваське в голову, и оба они кубарем покатились в глубину комнаты.

Васька старался отодрать кота. Но не тут-то было. Хам царапался и кусался, плевал в лицо, рвал на Ваське рубашку.

И тогда весь двор с удивлением узнал, что непобедимый хулиган Табуреткин просто – жалкий трус. Он метался и катался вместе с котом по комнате и орал громче Хама.

– Ой-ооООй, спасиИИИтеееееЕЕЕ, бешшШШШенный кооООт!..

Двенадцать мальчиков и девочек появились изо всех дверей, побежали к Васькину окну. В это время с грохотом повалился старый комод, и под его обломками погиб двухламповый приемник.

– Мамкааа, ууу, – завопил Табуреткин…

Неизвестно, чем бы все это кончилось. Но вот появился дворник Константин, бывший красноармеец, видавший битвы пострашнее, он налил ведро воды и, подойдя к окну, плеснул на Ваську и на кота.

Тогда только Ваське удалось отодрать от себя разъяренное животное. Плача, с распухшими губами и расцарапанными щеками, он швырнул Хама на двор.

– Так тебе и надо за твое хулиганство, – сказал Константин.

Из окон высовывались люди и говорили:

– И поделом, так и надо, и давно бы так.

А Васька только и мог, что злобно косился припухшими глазками из окна на детей. Радиоприемник его был сломан, хулиганская слава навек погибла.

Хам молча, прыжками унесся за дровяной сарай. Там он начал вылизываться, что, как известно, у кошек заменяет медицину. Снежок тоже отошел понемногу после падения и, прихрамывая, поплелся на кухню – жалобно мяукать у кухаркиной юбки.

Митя Стрельников сказал мальчикам и девочкам, что «повестка дня исчерпана», и пошел к себе на пятый этаж дочитывать приключения капитана Гаттераса, который взбирался с невероятными трудностями на ледяную гору, откуда он должен был увидеть наконец открытое море. Там солнце не заходило, – только касалось снежных пустынь, и снова начинался день. По следам Гаттераса гуськом шли голодные медведи…

В доме все радиолюбители сидели за радиоприемниками и ловили волны то из Берлина, то из Стокгольма, то из Лондона, то из Москвы.

Топор

Фофка

Кот сметанный рот

Золотой ключик,

или

Приключения Буратино

Предисловие

Когда я был маленький,[88] – очень, очень давно, – я читал одну книжку; она называлась «Пиноккио, или Похождения деревянной куклы» (деревянная кукла по-итальянски – буратино).

Я часто рассказывал моим товарищам, девочкам и мальчикам, занимательные приключения Буратино. Но так как книжка потерялась, то я рассказывал каждый раз по-разному, выдумывал такие похождения, каких в книге совсем и не было.

Теперь, через много-много лет, я припомнил моего старого друга Буратино и надумал рассказать вам, девочки и мальчики, необычайную историю про этого деревянного человечка.

Алексей Толстой

Действующие лица

Куклы:

Буратино.

Мальвина.

Пьеро.

Куклы из театра Карабаса Барабаса.

Люди:

Карло, старый шарманщик.

Джузеппе, столяр.

Карабас Барабас, директор кукольного театра.

Дуремар, его друг, продавец пиявок, водяных жуков и прочего…

1-й полицейский.

2-й – " —

1-й герольд.

2-й – " —

1-й акробат.

2-й – " —

Какаду, старьевщик.

1-й продавец сладостей.

2-й продавец детских игрушек.

3-й продавец шариков.

Животные:

Артемон, пудель.

Лиса Алиса.

Кот Базилио.

Бульдог, начальник полиции.

полицейские:

1-й бульдог

2-й – " —

Крыса Шушара.

Черепаха Тортила.

Жаба.

1-я лягушка.

2-я – " —

3-я – " —

Говорящий сверчок.

Сороки.

Бабочки.

Аист.

Стрекоза.

Белки.

Мыши.

Ночная птица.

Тарабарский король.

Картина Первая

Городская площадь, куда выходит дверь и окно хибарки старого шарманщика Карло. Слышны звуки марша Карабаса Барабаса, директора кукольного театра. Бегут мальчики и девочки. Между ними, сморщенный, как гриб, Дуремар – продавец лечебных пиявок. Карло стоит у двери своей хибарки.

Карло. Здравствуйте, почтеннейший продавец лечебных пиявок.

Дуремар. Добрый день, папа Карло!

Карло. По какому случаю эта музыка и пение?

Дуремар (торжественно поднимая палец). В наш город возвращается знаменитый кукольный театр моего друга Карабаса Барабаса, доктора кукольных наук, ближайшего друга Тарабарского короля. Вот как-с.

Марш, пение. Появляются полицейскиев треугольных шляпах, из-под которых вместо лица видны лишь огромные усы.

1-й полицейский. Дорогу, дорогу другу Тарабарского короля!

2-й полицейский. Дорогу, дорогу другу Тарабарского короля!

Идут барабанщики и герольды.

1-й герольд. Знаменитый кукольный театр! 2-й герольд. Доктора Карабаса Барабаса! 1-й герольд. Возвращается из столицы Тарабарского короля.

2-й герольд. Дает только одно представление.

1-й герольд. Торопитесь!

2-й герольд. Торопитесь!

1-й герольд. Спешите купить билеты!

2-й герольд. Спешите купить билеты!

Идут куклы кукольного театра: девочки в черных масках, страшные бородатые старики в острых колпаках и в мантиях со звездами, мохнатые собаки с пуговицами вместо глаз, горбуны с носами в виде огурцов, арлекины, пьеро, полишинели, толстяки и другие куклы и маски. Все они поют.