Даниэль Дефо - Жизнь и приключения Робинзона Крузо Страница 3

ГЛАВА III

Продолженіе бѣгства. Пребываніе на якорѣ близь берега земли, на которой водилось множество дикихъ звѣрей. Ксури добываетъ свѣжей воды. Робинзонъ убиваетъ льва. Знакомство и дружба съ черными людьми. Убитый Леопардъ и благодарность за него дикихъ. Отъѣздъ отъ берега

Оставшись вдвоемъ съ арабомъ Ксури, мы поворотили ботъ по вѣтру, который былъ въ то время южный, и проѣзжали мимо такихъ земель, на которыхъ обитали дикіе народы и водилось много свирѣныхъ, кровожадныхъ животныхъ. Мы работали веслами на сколько у насъ хватало силъ. Вѣтеръ былъ попутный; и море такъ тихо, что мы на слѣдующій день въ три часа по полудни отъѣхали на сто пятьдесятъ миль отъ Сале, и находились внѣ владѣній Мароккскаго императора, слѣдовательно, турецкій каперъ бывшаго нашего хозяина, никакъ не могъ догнать насъ на такомъ далекомъ разстояніи. Однако же при этой отдаленности я все-таки не считалъ себя въ совершенной безопасности: и потому нигдѣ не приставалъ къ берегу, нигдѣ не становился на якорь, но цѣлые пять дней непрерывно продолжалъ свой путь.

По прошествіи этихъ дяти дней, я рѣшился наконецъ подъѣхать къ берегу. Около вечера мы вошли въ небольшой заливъ и стали на якорѣ, чтобы осмотрѣть земли при наступленіи ночи. Скоро настала темнота, и мы услышали ужасный ревъ и вой звѣрей, доносившійся къ намъ съ противоположнаго берега. Эта музыка, составленная дикими звѣрями, была такъ ужасна, что молодой арабъ Ксури дрожалъ отъ страха и, прижавшись ко мнѣ, крѣпко ухватился за мою руку. Я ободрялъ его и далъ ему выпить рюмку водки для подкрѣпленія силъ и для возбужденія храбрости. Водка подѣйствовала: мой Ксури сдѣлался такъ храбръ, что хотѣлъ сейчасъ-же плыть на берегъ и перестрѣлять тамъ изъ ружья всѣхъ кровожадныхъ звѣрей. Однако эта неустрашимость скоро пропала, когда онъ услыхалъ шумъ и плесканье воды отъ плававшихъ по морю звѣрей. Немного спустя потомъ, они начали играть въ водѣ и такъ дико рычали, что мы отъ страха не знали что и дѣлать. Шумъ въ водѣ и плесканія становились часъ отъ часу слышнѣе, и хотя мы ничего не могли видѣть въ темнотѣ, но по сильному дыханію и пыхтѣнію можно было судить, что къ намъ подплывалъ необыкновенной величины звѣрь. Ксури едва былъ живъ отъ страха, крѣпко прижался ко мнѣ и не отходилъ отъ меня ни на шагъ. Тихимъ и робкимъ голосомъ онъ совѣтовалъ мнѣ обратиться въ бѣгство.

— Этого не нужно дѣлать, сказалъ я ему и, взявши ружье, выстрѣлилъ на удачу, направивъ дуло на то мѣсто, откуда происходилъ шумъ.

Послѣ этого выстрѣла слышно было, что звѣрь поворотилъ назадъ и поплылъ къ берегу, на которомъ въ эту минуту происходили рыканія и вой, приводившіе насъ въ трепетъ. Какъ ни опасно было намъ высадиться на эту землю, въ которой было такое множество страшныхъ звѣрей; но мы должны были рѣшиться на это опасное предпріятіе, потому что у насъ совершенно не было свѣжей воды. Всю ночь мы провели безъ сна, а поутру разсуждали, что намъ предпринятъ и какъ поступить, чтобы достать свѣжей воды.

— Дай мнѣ кружку, говорилъ Ксури съ дѣтскою откровенностію, я пойду одинъ и принесу воды.

— Почему же ты хочешь идти одинъ? спросилъ я у него.

— Пусть звѣри съѣдятъ меня одного, а ты оставайся въ живыхъ.

Я сильно былъ тронутъ его чистосердечіемъ и привязанностію ко мнѣ, далъ ему сухарей и рюмку водки; а потомъ, взявъ съ собою по ружью и по большой кружкѣ, мы отправились на землю.

Я не отходилъ далеко отъ моего бота, боясь потерять его изъ виду; но молодой Ксури, которому водка придала много бодрости, побѣжалъ изо всѣхъ силъ въ одну длинную аллею и скоро скрылся изъ глазъ моихъ. Не прошло пяти или шести минутъ, какъ я опять увидалъ Ксури, бѣгущаго по аллеѣ назадъ. Онъ бѣжалъ съ такой быстротой, что я невольно подумалъ: не преслѣдуетъ ли его какой-нибудь дикарь, или не гонится ли за нимъ звѣрь? Я поспѣшилъ къ нему на помощь, но оказалось, что она была не нужна. Ксури подбѣжалъ ко мнѣ съ веселымъ лицомъ; въ рукахъ его было какое-то животное, застрѣленное имъ. Это животное очень походило на зайца, но только цвѣтъ шерсти свѣтло-желтый, и заднія ноги нѣсколько длиннѣе заячьихъ. Мы были оба рады этой добычѣ; но вскорѣ еще несравненно болѣе обрадовались, когда Ксури замѣтилъ на пути ручей прекрасной, чистой воды. Я со слезами благодарилъ Бога, что безъ всякой опасности нашелъ желаемое.

Запасшись достаточно свѣжею водою, мы отправились тотчасъ же на нашъ ботъ; потому что было неблагоразумно мѣшкать въ такомъ мѣстѣ, гдѣ повидимому не было ни одной души человѣческой, и водилось множество дикихъ звѣрей.

Со мною не было никакихъ инструментовъ для узнанія географической широты этого мѣста; но по догадкамъ и соображеніямъ заключилъ, что эта необитаемая земля лежитъ между владѣніями Мороккскаго императора и Нигриціею. Жителей на этой землѣ по ея неплодородію нѣтъ, она остается убѣжищемъ для львовъ, тигровъ и леопардовъ, и никѣмъ не посѣщается кромѣ арабовъ, которые иногда тысячами пріѣзжаютъ сюда на охоту.

Въ послѣдствіи времени мы часто выходили на эту землю, но никогда на берегахъ ея не видали никакихъ слѣдовъ человѣческихъ. Однажды утромъ, ставъ якоремъ недалеко отъ берега, мы увидѣли на немъ огромной величины льва, который спалъ на пескѣ подъ тѣнію деревъ.

— Ксури! — сказалъ я шутя молодому арабу: ступай на берегъ и убей этого звѣря.

Вмѣсто отвѣта, испугавшійся моего предложенія, Ксури проворно убѣжалъ въ каюту и спрятался тамъ.

Я зарядилъ три ружья двойными зарядами, и взявъ одно изъ нихъ, прицѣлился и выстрѣлилъ во льва. Пуля попала ему въ правую лапу, которая покрывала его морду. Левъ проснулся, страшно взревѣлъ отъ боли и сталъ осматривать свою прострѣленную лапу. Мой вторичный выстрѣлъ былъ гораздо удачнѣе; левъ растянулся на пескѣ, убитый наповалъ.

Ксури, увидавши убитаго льва, очень расхрабрился, и просилъ у меня позволенія отправиться ему на берегъ и совершенно доканать льва, и не дожидаясь моего дозволенія ни минуты, схватилъ ружье, переправился на берегъ, приставилъ ружье къ головѣ льва и выстрѣлилъ. Недовольствуясь этимъ мужественнымъ поступкомъ, онъ принялся сдирать со льва кожу и, содравъ ее, принесъ ко мнѣ на ботъ. Кожу эту мы высушили на солнце, и она служила намъ хорошимъ покрываломъ.

Спустя десять дней послѣ этого происшествія, мы увидѣли на берегу толпу черныхъ людей, которые съ великимъ любопытствомъ смотрѣли на нашъ ботъ. Я хотѣлъ было уже отправиться на берегъ, но Ксури отсовѣтывалъ мнѣ это дѣлать, говоря: «если ты поѣдешь къ нимъ, они непремѣнно съѣдятъ тебя».

Не смотря на его совѣты, я направилъ ботъ ближе къ берегу, и увидѣлъ, что у дикихъ не было никакого оружія, только одинъ изъ нихъ держалъ въ рукѣ небольшое кольцо.

«Это смертоносное копье», говорилъ мнѣ Ксури: они его издалека бросаютъ въ непріятеля, и такъ ловко и мѣтко, что никогда почти не даютъ промаха.

Я объяснилъ дикимъ знаками, чтобы они принесли намъ чего-нибудь съѣстнаго. Они кивали мнѣ головою, выражая этимъ, чтобы я погодилъ немного и подождалъ ихъ возвращенія. Послѣ сего дикіе ушли, и чрезъ полчаса возвратились, принеся съ собою много разнаго сушенаго мяса. Положивъ его на землю, дикіе удалились въ лѣсъ, вѣроятно съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобы мы безъ опасенія взяли ихъ подарокъ.

Ксури тотчасъ бросилсл въ воду, взошелъ на берегъ и, взявъ съ собою мясо, принесъ его ко мнѣ. Дакіе, увидѣвъ, что Ксури уже на ботѣ, вышли опять изъ лѣсу на прежнее мѣсто. Я благодарилъ ихъ знаками, и они тѣмъ же способомъ выражали свое дружелюбіе и расположеніе къ намъ.

Въ это время вдругъ показались на верху горы два огромной величины звѣря. Они бѣжали съ горы, какъ-бы преслѣдуя одинъ другаго. Безоружные дикіе, особливо женщины, со страхомъ и криками, всѣ разбѣжались мгновенно; остался одинъ человѣкъ, именно тотъ еамый, у котораго было въ рукѣ кольцо. Я взялъ ружье и сразу убилъ одного изъ звѣрей, который былъ ко мнѣ поближе; другой же звѣрь поспѣшно убѣжалъ. Дикіе такъ испугались выстрѣла, что попадали на землю и лежали нѣсколько минутъ, какъ полумертвые.

Спустя немного времени, они оправились отъ испуга, встали и боязливо подходили къ берегу, куда я приглашалъ ихъ маханіемъ руки. Какъ они обрадовались, увидя на водѣ кровь и убитаго звѣря! Они отъ благодарности и удовольствія поднимали къ небу руки и кланялись мнѣ, выражая знаками свою радость; лотемъ мало-по-малу они осмѣлились достать звѣря изъ воды, съ великою радостію вытащили они его на берегъ и стали дѣлить добычу. Обвостреннымъ коломъ прорвали они кожу и упрашивали меня знаками взять любую половину убитаго звѣря. Звѣрь этотъ былъ леопардъ. Я дружески отказался отъ этой части, пожелалъ взять себѣ только кожу, которую тотчасъ же и получилъ. Въ благодарность мнѣ за мясо леопарда, составлявшее лакомое кушанье для дикихъ, они нанесли мнѣ множество разныхъ съѣстныхъ црипасовъ, кореньевъ и зеренъ, которые очень походили на нашу рожь. Сверхъ всего этого они принесли намъ свѣжей воды, и Ксури наполнилъ ею четыре большія бутылки.