Эдит Уортон - В лучах мерцающей луны Страница 30

Урсулины секреты были вечно о том же, хотя обычно касались разных людей. Она рвала и восстанавливала сердечные привязанности с той же частотой и стремительностью, с какой меняла портних, переделывала свои гостиные, заказывала новые авто, меняла драгоценности, которых становилось все больше, и вообще обновляла образ жизни. Сюзи заранее знала, о чем будет разговор, но слушать Урсулу за чашкой превосходного кофе, с ароматной сигаретой в янтарном мундштуке у губ, было приятней, нежели в одиночестве жевать холодную баранину в заплесневелой столовой семейной гостиницы. Контраст был столь утешающим, что она даже стала проявлять слабый интерес к болтовне подруги.

После ланча они уселись в авто и принялись методически объезжать магазины Уэст-Энда: меховые, ювелирные и антикварной мебели. Ничто не могло быть менее похожим на долгие, задумчивые сомнения Вайолет Мелроуз перед какой-то вещью, прежде чем она решит, хочет ли ее приобрести. Урсула набрасывалась на чернобурки и старинный лак стремительно и решительно, как на предметы своей неуемной чувственности: она тут же понимала, что хочет, и оценивала, насколько это ей нужно, в основном после того, как вещь становилось ее собственностью.

— А теперь скажи, не могла бы ты помочь мне выбрать рояль? — поинтересовалась она, когда последний антиквар с поклоном проводил их до двери.

— Рояль?

— Да, в замок, в Роан. Для Грейс Фалмер. Она приезжает погостить… говорила я тебе? Хочу, чтобы люди послушали ее. Хочу, чтобы она получила ангажементы в Лондоне. Моя дорогая, она гений.

— Гений… Грейс! — Сюзи разинула рот. — Я думала, это Нат…

— Нат… Нат Фалмер? — Урсула иронически рассмеялась. — Ах да, конечно… ты же останавливалась у этой глупой Вайолет! Бедняжка совсем потеряла голову из-за Ната — это действительно прискорбно. Конечно, у него есть талант: я видела это задолго до того, как Вайолет услышала о нем. Да вот, на открытии выставки американских художников прошлой зимой меня поразила его «Метель весной», на которую до меня никто не обращал внимания, и я сказала князю, который был со мной: «У этого парня есть талант». Но чтобы он был гениален — нет, вот его жена, та да, гениальна! Ты не слышала, как Грейс играет на скрипке? Бедняжка Вайолет, как обычно, угодила пальцем в небо. Я дала Фалмеру оформить мой летний домик — наверняка Вайолет рассказала тебе об этом, — потому что хотелось помочь ему. Но Грейс — это мое открытие, и я намерена сделать ее известной, чтобы каждый понял: из них двоих гений она. Я сказала ей, что она просто должна приехать в Роан и привезти с собой лучшего аккомпаниатора, какого сможет найти. Знаешь, бедному Нерону страшно надоела охота, хотя, конечно, он продолжает увлекаться ружьями. И если не будет немножко искусства вечерами… Ох, Сюзи, ты правда хочешь сказать, что не знаешь, как выбрать рояль? Я думала, ты так любишь музыку!

— Я ее люблю, но совершенно в ней не разбираюсь… Люблю, как все мы в нашей глупой компании любим прекрасные вещи, — добавила она про себя — поскольку явно было бесполезно говорить это Урсуле. А вслух спросила: — А ты уверена, что Грейс приезжает?

— Конечно уверена. А почему бы ей не приехать? Я даю ей тысячу долларов и оплачиваю все ее расходы.

Лишь за чаем в кондитерской на Пиккадилли миссис Джиллоу начала проявлять некоторый интерес к планам своей спутницы. Мысль, что придется расстаться с Сюзи, неожиданно стала ей невыносимой. Князь, не понимавший, ради чего должен задерживаться в пустом Лондоне, уже был в Роане, и Урсула была не в состоянии перенести вечер и весь следующий день в одиночестве.

— Не помню, спрашивала ли я тебя, что ты делаешь в городе, дорогая, — сказала она и, опершись острыми локтями о чайный столик, потянулась прикурить от сигареты Сюзи.

Сюзи колебалась. Она предвидела, что вскоре настанет момент, когда придется что-то рассказывать о себе; и почему бы не начать с рассказа Урсуле?

Но что ей рассказать?

Миссис Джиллоу, видимо, приняла ее затянувшееся молчание за упрек и с раскаянием продолжила:

— А Ник? Ник с тобой? Как он, я думала, вы еще в Венеции с Элли Вандерлин.

— Да, мы были там несколько недель. — Она овладела голосом. — Это было восхитительно. Но сейчас мы снова каждый сам по себе — на некоторое время.

Миссис Джиллоу посмотрела на нее более внимательно:

— О, так ты здесь одна, совсем одна?

— Да. Ник отправился с друзьями в круиз по Средиземноморью.

Равнодушный взгляд Урсулы необычно оживился.

— Но, Сюзи, дорогая, тогда, если ты одна… и без дела, в данный момент?

Сюзи улыбнулась:

— Ну, не уверена.

— О, но если так, дорогая, и ты едешь в Роан! Знаю, это Фред пригласил тебя, не так ли? А мне он говорил, что ты и Ник отказались. Он расстраивался, что вы не приедете; но я предполагала, что у Ника другие планы. Мы не могли бы его принять сейчас, потому что для еще одного стрелка нет места; но раз его здесь нет и ты свободна, ведь ты знаешь, моя дорогая, как мы были бы счастливы видеть тебя? Фред был бы тоже рад — тоже безумно рад, — но ты ведь не очень против, если он поухаживает за тобой, правда? И ты так помогла бы мне — если это может быть аргументом! Такой огромный дом, полный мужчин, каждый вечер к обеду толпы народу, а Фреда заботит только охота, а Нерон просто издевается да насмехается над этим увлечением, а у меня ни минутки, чтобы поддерживать в нем хорошее настроение… О, Сюзи, дорогая, не отказывайся и позволь мне позвонить, чтобы оставили место на завтрашний вечерний поезд!

Сюзи откинулась назад, долго не стряхивая пепел с сигареты. Как знакома, как отвратительно знакома была эта старая просьба! Урсуле крайне нужен кто-нибудь, кто пофлиртовал бы с Фредом несколько недель… и вот она, особа, которая ей нужна. Сюзи содрогнулась при одной мысли об этом. Она никогда по-настоящему не собиралась ехать в Роан. Болота она использовала только как предлог, когда Вайолет Мелроуз учтиво спроваживала ее. Чем выполнять просьбу Урсулы, она скорей взяла бы у Стреффорда взаймы несколько сот фунтов и поискала какое-нибудь временное занятие, пока…

Пока не стала бы леди Олтрингем? Что ж, возможно. Во всяком случае, она не собиралась вновь становиться рабыней Урсулы.

Она со слабой улыбкой покачала головой:

— Извини, Урсула: конечно, мне ужасно хочется сделать тебе одолжение…

Взгляд миссис Джиллоу стал укоризненным.

— Я полагала, что так оно и будет, — пробормотала она.

Сюзи, встретив ее взгляд, прочитала в нем напоминание о длинном ряде оказанных милостей и поняла, что Урсула не из тех женщин, которые забывают, кто кому чем обязан. Сюзи колебалась: она вспомнила недели блаженства, ставшего возможным благодаря чеку Урсулы, и ей не захотелось выглядеть неблагодарной.

— Если бы это было возможно, Урсула… но правда… Я несвободна в настоящий момент. — Она помолчала, а затем внезапно решилась: — Дело в том, что я жду здесь встречи со Стреффордом.

— Стреффордом, лордом Олтрингемским? — воззрилась на нее Урсула. — Ах да… припоминаю. Вы с ним всегда были большие друзья, не так ли?

Она сделала мысленное усилие… Но если Сюзи ждет встречи с лордом Олтрингемским — одним из богатейших людей Англии… Внезапно Урсула раскрыла свою золотую сетчатую сумочку и выхватила из нее миниатюрную записную книжку:

— Но, минуточку… да, следующая неделя! Я знала, что он приезжает в Роан на следующей неделе! Но, дорогая, так это же прекрасно! Ты сейчас пошлешь ему телеграмму, а завтра поедешь со мной и встретишь его там, а не в этой отвратительной сырой пустыне… О, Сюзи, если б ты знала, как жизнь сурова ко мне в Шотландии между князем и Фредом, ты бы вряд ли могла сказать «нет».

Сюзи продолжала сомневаться; но, в конце концов, если Стреффорд и впрямь намерен ехать в Роан, почему им не встретиться там, в приятной обстановке и в удобное время, а не бродить с ним по унылым мокрым улицам Лондона или говорить в ресторане, напрягая голос, чтобы перекричать грохот оркестра? Она понимала, что он вряд ли отложит визит в Роан ради того, чтобы задержаться с ней в Лондоне: такие уступки никогда не были в его стиле, и уж тем более теперь, когда он может с полным основанием и без колебаний поступать, как ему вздумается.

Впервые она в полной мере поняла, насколько изменилась его судьба. Теперь, конечно, все его дни и часы были расписаны далеко вперед: отбою не было от приглашений, от возможностей, только выбирай… А женщины! Прежде она об этом никогда не задумывалась. Все девушки в Англии захотят за него замуж, не говоря уже о ее собственных предприимчивых соотечественницах. А еще были замужние женщины, которых следовало опасаться даже еще больше. Стрефф был способен какое-то время избегать женитьбы, хотя можно предположить силу мнений, давления семьи, влияния традиций, что он так часто высмеивал, однако же, как она знала, никогда полностью не отвергал… Да, все те тихие, невидимые женщины в Олтрингеме… вдова его дяди, его мать, старые девы-сестры… вполне возможно, что тактично и терпеливо… в таких случаях и самая глупая женщина способна на тактичность и терпеливость… они могут в конце концов убедить, что это его долг, могут просто подсунуть нужную юную красотку… Но пока, сейчас, в данный момент, замужние женщины. Они ждать не будут, они, несомненно, уже расставляют свои ловушки! Сюзи содрогнулась при этой мысли. Она слишком хорошо знала, какими извилистыми путями добиваются, слишком часто, своей цели. Не то чтобы в наше время они были очень извилисты: чаще просто достаточно улучить момент, наброситься и закогтить жертву; но она знала и все хитрости и уловки, ведущие к этому. Знала, о, как хорошо она их знала — хотя со Стреффом, слава богу, никогда не прибегала к ним! Ей стоило лишь захотеть, и его любовь ей обеспечена: не будет же она такой дурой, что отвергнет ее?