Уильям Фолкнер - Святилище Страница 31

Наутро во время завтрака Нарцисса спросила:

— Кто будет представлять на суде другую сторону?

— Окружной прокурор. А что?

Она позвонила и велела принести свежего хлеба. Хорес наблюдал за ней.

— Почему ты об этом спрашиваешь? — Потом сказал: — Паршивый выскочка.

Имелся в виду окружной прокурор, тоже выросший в Джефферсоне, посещавший городскую школу в одно время с ними.

— По-моему, он заправлял всем этим позапрошлой ночью. В отеле. Выгнал ее оттуда ради общественного мнения, политического капитала. Клянусь Богом, если б я знал, был уверен, что он поступил так лишь ради того, чтобы пройти на выборах в конгресс…

Когда Хорес уехал, Нарцисса поднялась к мисс Дженни.

— Кто у нас окружной прокурор?

— Ты знаешь его всю жизнь, — ответила мисс Дженни. — Даже голосовала за него. Юстас Грэхэм. А почему ты об этом спрашиваешь? Ищешь замену Гоуэну Стивенсу?

— Просто из любопытства, — сказала Нарцисса.

— Чепуха, — заявила мисс Дженни. — Тут не любопытство. Ты просто делаешь шаг, а потом готовишься к другому.

Хоресу навстречу попался Сноупс, выходящий из парикмахерской в аромате помады, с серыми от пудры щеками. На рубашке под галстуком-бабочкой у него красовалась булавка с искусственным рубином, таким же, как в перстне. Белые крапинки голубого в горошек галстука вблизи оказались грязными; весь он, с выбритой шеей, в отутюженной одежде и блестящих башмаках, наводил на мысль, что вместо мытья подвергается химчистке.

— Здорово, судья, — сказал Сноупс. — Слышал, у вас хлопоты, ищете пристанище для своей клиентки. Как я всегда говорю, — он пригнулся и понизил голос, глаза его цвета болотной тины забегали по сторонам, — церкви не место в политике, а женщинам ни там, ни тут, тем более в юстиции. Пускай себе сидят дома, там у них найдется масса дел и без вмешательства в дела мужчины на судебном процессе. К тому же мужчина — всего лишь человек, и что он делает, никого не касается, кроме него самого. Где вы ее прячете?

— Она в тюрьме, — ответил Хорес. Произнес он это отрывисто, пытаясь пройти мимо. Сноупс будто случайно, по неловкости, преградил ему путь.

— А вы здорово всех взбудоражили. Ходят слухи, не позволяете Гудвину внести залог, чтобы он оставался… — Хорес сделал еще попытку пройти. — Я всегда говорю: половину бед в этом мире приносят женщины. Как эта девчонка, что задала папаше хлопот, удрав из университета. Наверно, он правильно сделал, что отправил ее в другой штат.

— Да, — произнес Хорес сухим, яростным голосом.

— Очень рад слышать, что ваше дело движется неплохо. Между нами, хотелось бы видеть, как толковый адвокат сделает обезьяну из этого окружного прокурора. Дать такому парню небольшую контору в округе, он тут же вырастет из детских штанишек. Что ж, рад был встретиться. У меня есть делишки в городе на денек-другой. Туда, видно, не собираетесь?

— Что? — спросил Хорес. — Куда?

— В Мемфис. Могу быть чем-нибудь полезен?

— Нет, — отрезал Хорес. И пошел дальше. На первых шагах он ничего не видел. Размеренно ступал, не замечая обращавшихся к нему, мышцы его стиснутых челюстей начали болеть.

XXI

По мере приближения поезда к Мемфису Вирджил Сноупс терял словоохотливость и становился все замкнутее, тогда как его спутник, евший из вощеного пакета воздушную кукурузу с черной патокой, наоборот, делался все оживленнее, словно в каком-то опьянении, и, казалось, не замечал настроения своего друга. Он все продолжал болтать, когда они спустились на перрон с новыми чемоданами из искусственной кожи и в новых шляпах, заломленных над бритыми шеями. В зале ожидания Фонзо спросил:

— Ну, с чего начнем?

Вирджил не ответил. Кто-то толкнул их. Фонзо схватился за шляпу.

— Что будем делать? — спросил он. Потом взглянул в лицо Вирджилу. — Что случилось?

— Ничего, — ответил Вирджил.

Фонзо недоуменно вытаращился на приятеля застывшими голубыми глазами.

— Что это с тобой? В поезде только и болтал о том, сколько раз бывал в Мемфисе. Готов спорить, что ты и бывал-то…

Кто-то их толкнул, отделив друг от друга; между ними устремился поток людей. Схватив чемодан и держась за шляпу, Фонзо снова протиснулся к Вирджилу.

— Бывал, — сказал тот, тупо озираясь вокруг.

— Ну и что нам делать? Училище не откроется до восьми утра.

— Тогда чего ты спешишь?

— Я не собираюсь толкаться здесь всю ночь… Что ты делал, когда бывал здесь раньше?

— Шел в отель, — ответил Вирджил.

— В какой? Здесь их много. Думаешь, все эти люди поместятся в одном? В какой ты шел?

Взгляд бледно-голубых глаз Вирджила тоже был застывшим. Он тупо озирался по сторонам.

— В «Гейозо».

— Ну так идем туда, — сказал Фонзо.

Они направились к выходу. Какой-то мужчина, увидев их, заорал: «Такси!»; носильщик попытался взять у Фонзо чемодан.

— Полегче! — огрызнулся Фонзо, отдернув свою ношу. На улице их окликнули таксисты.

— Стало быть, это Мемфис, — сказал Фонзо. — Теперь куда?

Ответа не последовало. Оглянувшись, он увидел, что Вирджил отходит от такси.

— Чего ты…

— Нам в эту сторону, — сказал Вирджил. — Тут недалеко. До отеля было полторы мили. Они несли чемоданы, время от времени меняя руки.

— Значит, это Мемфис, — сказал Фонзо. — Где же я был всю жизнь?

Когда парни входили в отель «Гейозо», носильщик хотел взять у них вещи. Они прошмыгнули мимо него и вошли, осторожно ступая по мозаичному полу. Вирджил остановился.

— Идем, — сказал Фонзо.

— Постой, — сказал Вирджил.

— Я думал, ты уже бывал здесь.

— Бывал. Тут очень дорого. Дерут по доллару в день.

— Ну и что будем делать?

— Давай поищем другой.

Они вышли на улицу. Было пять часов. Пошли, таща в руках чемоданы и озираясь по сторонам. Подошли к другому отелю. Заглянув туда, увидели мрамор, бронзовые плевательницы, торопливых рассыльных, людей, сидящих среди пальм в кадках.

— Этот будет ничем не лучше, — сказал Вирджил.

— А что делать? Не бродить же всю ночь?

— Пошли на другую улицу, — предложил Вирджил.

Они свернули с Мейн-стрит. На ближайшем углу Вирджил свернул опять.

— Давай-ка поглядим здесь. Уйдем от всех этих разодетых черномазых и больших стекол. За них-то и приходится платить в таких местах.

— А почему? Когда мы приехали, это все уже было куплено? Как же так мы должны платить?

— Ну, скажем, кто-то разобьет стекло, пока мы там. А того, кто разбил, не поймают. Думаешь, нас выпустят, пока мы не заплатим свою долю?

В половине шестого они вошли в узкую, грязную улочку, состоящую из каркасных домов с захламленными дворами. Вскоре подошли к трехэтажному дому с маленьким двориком без травы. При входе был покосившийся решетчатый вестибюль. На крыльце сидела полная женщина в длинном свободном платье, наблюдая за двумя носящимися по двору пушистыми собачками.

— Давай сунемся сюда, — предложил Фонзо.

— Это не отель. Где ты видишь вывеску?

— Как это нет? — сказал Фонзо. — Конечно, отель. Слыхал ты, чтобы кто-то просто жил в трехэтажном доме?

— Отсюда входить нельзя, — сказал Вирджил. — Это черный ход, видишь? Он мотнул головой в сторону решетки.

— Ну давай зайдем спереди, — сказал Фонзо. — Пошли.

Они обогнули квартал. Противоположную его сторону занимал ряд аукционных залов, где торговали автомобилями. Не выпуская чемоданов из рук, парни встали посреди квартала.

— Не верю я, что ты бывал здесь, — сказал Фонзо.

— Давай вернемся. Должно быть, парадная дверь та.

— С решеткой? — возразил Фонзо.

— Можно спросить у той леди.

— Кто может? Я — нет.

— Все равно, давай вернемся, поглядим.

Они вернулись. Женщины с собачками уже не было.

— Из-за тебя все, — заявил Фонзо. — Нет, скажешь?

— Давай чуть подождем. Может, она выйдет.

— Уже почти семь, — сказал Фонзо.

Они поставили чемоданы к забору. В окнах зажегся свет, мерцая на фоне высокого безмятежного закатного неба.

— Вроде бы ветчиной пахнет, — сказал Фонзо.

Подъехало такси. Из него вылезла пухлая белокурая женщина, за ней мужчина. Вирджил и Фонзо смотрели, как они идут по дорожке и входят в решетчатый вестибюль. Фонзо шумно втянул воздух сквозь зубы.

— Ясно, чего им там надо.

— Может, это муж, — сказал Вирджил.

Фонзо поднял свой чемодан.

— Пошли.

— Погоди, — сказал Вирджил. — Дай им немного времени.

Они подождали. Мужчина вышел, сел в такси и уехал.

— Не может быть, чтобы муж, — сказал Фонзо. — Я бы так ее не оставил. Пошли.

Он шагнул в ворота.

— Подожди, — сказал Вирджил.

— Можешь ждать, — ответил Фонзо. Взяв свой чемодан, Вирджил пошел за ним. Остановился, когда Фонзо открыл решетчатую дверь и робко заглянул внутрь.