Иван Гончаров - Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах Том 5 Страница 38

– А вот же и написал…

– Нет, не писали…

– Ну как не писал? еще об деньгах писали.

– Нет, нету… – говорил Захар.

– Ну, пошел вон: ты всё врешь.

4

– А из гражданской палаты был запрос? – [спросил] начал опять Почаев.

– Какой запрос? – с испугом сказал Обломов, – никакого запроса не было.

– Не может быть, чтоб не было,

5 [уж] еще в январе надо было ожидать. Я писал тогда тебе из-за границы, напоминал…

187

Обломов глядел во все глаза на [Шт‹ольца›] Почаева, стараясь припомнить, наконец глаза его получили

1 определенное выражение, но он всё еще молчал [как будто].

– Ах, Боже мой,

2 ведь точно приходили из полиции с какой-то повесткой, а я всё думал до сих пор, что я это во сне видел!.. представь себе…

– Ну что же ты? – спросил Почаев.

– Что, бишь, я?.. дай вспомнить…

3 да… ничего…

– Как ничего? ты что сказал?

– Сказал… что… я сказал, дай Бог памяти?

4 Вот Захара надо спросить, он тут был,

5 – да! я сказал, что ты… за границей, [от меня] а я, дескать, без него ничего не знаю: так и отстали…

6

– Ну как же можно [это] делать так: разве дела эдак делаются!

7

– Как же мне было… ведь я не…

8 – робко начал оправдываться Обломов.

– Как не мог? А я тебе дал доверенность отвечать за себя.

[ – А! ты] [Так ты доверенность дал.]

Почаев опять озадачил Обломова.

– Доверенность! – глубокомысленно повторил Илья Ильич.

– [Да] [Тебе] Ты должен был [выслушать] сделать отзыв на запрос…

– Ах, брат Андрей, ведь я не умею писать казенных бумаг, [ведь ты] [я бумаг] как же бы я… ты знал это: зачем же ты давал доверенность?

9

– Конечно, знал, оттого я тебе и черновую оставил, как и что писать, стало быть.

10

188

– Черновую? – с недоумением воскликнул Обломов, с изумлением выслушавший еще новость.

1 ‹л. 56›

– Да где

2 это у тебя всё, [черновая] доверенность и черновая? – с некоторым нетерпением сказал Почаев.

Обломов глубоко задумался.

Через минуту [лицо] вдруг лицо у него прояснилось.

– Теперь вспомнил,

3 вспомнил, – сказал он. – [Я хот‹ел›] Я ведь оттого и не отвечал, что черновой не нашли, – вот, вот отчего. [Ну] А всё по милости Захара: только положи что-нибудь на стол – как раз запропастит: или трубку подаст раскурить, или к себе затащит, [и поминай как] или просто тут же где-нибудь положит, да так что и не отроешь: такого неряхи, я тебе говорю, и свет не производил.

4

Но Почаев не слушал.

5 [Всё это до того] [Он внутренне бесился на Обломова, но сам еще не знал на кого] [Он расположен был внутренне взбеситься, но сам еще не знал хорошенько на кого: на себя или на Обломова.] Он внутренне бесился и на себя, и на Обломова. [На что] [На Обломова за [то, что исп‹олнение?›] [бесполезность] то, что жил] [ – Как можно так жить на свете? – сказал он.] На Обломова за неисполнение поручений, на себя за то, что, зная характер Обломова, положился на него.

– Ну по крайней мере надеюсь, что ты принял мои деньги от Любимова?

6

Обломов с новым испугом [задумался над] оцепенел на минуту, но потом вдруг [опомнился] очнулся.

– Ах это, помню, знаю! – с радостью проговорил он.

7 – Как же, [привозил] приказчик привозил деньги с книгой…

– Ну, что же ты?..

8 – спросил Почаев.

189

Обломов оробел:

– Ну вот, я не взял… их.

1

– Как не взял? отчего? каким образом? – сказал

2 Почаев.

– Да вот, видишь ты, тут какое обстоятельство вышло: вытащил он кучу денег,

3 смотрю, куча огромная, ассигнаций множество старых, некоторые даже [вставлены в бумагу, потому что разор‹ваны›] разорваны надвое и вставлены в бумагу… долго ли до беды?

4 Посмотрел в лицо приказчику: [плут, думаю, должен быть] [глаза] рябой, глаза серые так и бегают, борода маленькая, жидовская; считает пальцами так живо,

5 как мигает,

6 и глазами-то не поспеешь за ним – тут, плут, думаю, должен быть: подсунет старых ассигнаций, еще, пожалуй, и фальшивых… долго ли до беды? да и где мне сосчитать вдруг такую кучу, еще при чужом человеке… [А мне] Мне пятнадцать-то тысяч часа ‹л. 56 об.› три надо считать, да и то одному, а тут посторонний человек в глаза смотрит, не смигнет с тебя: у меня и руки затряслись. Я взял да и…

– И что же? – спросил Почаев.

– И отдал ему назад.

– Как назад отдал?

– Ей-богу, отдал, я ведь, Андрей, очень осторожен.

– Что же ты сказал?

– Я сказал, чтобы подождали тебя, что ты сам примешь, а я, дескать, ответственности на себя принять не могу…

– «О дружба! это ты!» – сказал Почаев, – ну, что же он?

– Он сказал только: очень хорошо-с, слушаем-с! потом подхватил книгу под мышку и как точно бес в секунду пропал с глаз долой… [Как]

Почаев сжал губы и начал ходить

7 по комнате.

190

– Как можно так

1 жить на свете! – сказал он,

2 остановившись перед Обломовым. – Положим, эти деньги верные, не пропадут…

– Да ты посуди сам, Андрей, – говорил Обломов таким голосом, как будто просил прощения, – ну если б он меня обсчитал или подсунул фальшивых ассигнаций? тогда что? Да и куда бы мне было деть такую кучу денег? Пожалуй, обокрали бы…

– А в банк положить? ведь я только и просил в письме взять да и положить

3 в кредитное заведение

4 [за что ты] [я проценты]… Положим, это деньги верные, не пропадут; да за что же я теряю проценты?

– То-то вот письмо-то затерялось, а то, если б я знал, что ты велел в банк положить, я бы…

– Эх, Илья, Илья, – со вздохом сказал Почаев.

5

– Ну, виноват, Андрей! ты сердишься, – сказал он.

– Нет, успокойся: к чему бы это повело?

6 Так, это минутная досада… на самого себя. Вот уж она и прошла.

И в самом деле у Почаева на лице уж не было и тени беспокойства.

– Ну, скажи, пожалуй, что ты еще делал кроме плана? читал? посещал знакомых, бывал за городом?

– Да, да… как же? и читал… и знакомых посещал…

– Все ли ты книги прочел, что я подарил тебе?

– Нет еще… не все… [немного осталось]. ‹л. 57›

– Что же ты читаешь теперь? Я думаю, романы…

– Нет, какие романы; я принялся теперь за серьезное: читаю Карамзина «Историю».

– Да ты это, кажется, еще при мне начал. Ну, очень рад. Ах да, дай мне почтовой бумаги: два слова написать по делу… – сказал Почаев.

191

– Да отдохни

1 с дороги прежде, – заметил Обломов, – не успел приехать, уж и писать.

– Нужно: всего два слова. Где у тебя бумага?

Почаев сел к столу.

– Захар, Захар! – закричал Обломов, – дай почтовую бумагу!

2

– Где она: ее нет, – сказал Захар.

– Ну всё равно, простой, – сказал Почаев.

– Да и простой-то нет.

– Ну, клочок серой.

– Никакой нету.

[Почаев залился своим смехом.]

– На чем же ты писал свой план? – спросил он Обломова.

– Да тогда… была. Это недавно вышла…