Роберт Стивенсон - Басни Страница 4

«Нет, дядюшка, нет!» сказал Джек. «Я еще не счастлив».

«Как!» воскликнул дядя. «Ты не согрелся у огня? Тебе не понравилась эта еда?»

«Я вижу, что пища очень недурна», сказал Джек; «но все это не доказывает, что люди должны носить оковы на правой ноге».

И тогда призрак его дядюшки закулдыкал, как индюк.

«О Юпитер!» воскликнул Джек, «неужели он и есть волшебник?»

Его руки опустились и сердце замерло в груди, поскольку он любил дядюшку; но он поднял меч и ударил призрака в голову; и призрак громко закричал голосом дяди и упал на землю; и маленькая бескровная белая тварь выбежала из комнаты.

В ушах у Джека звенело, и коленки его дрожали, и совесть его была неспокойна; но он все равно не терял присутствия духа, и оттого пробудилась в душе его жажда крови того чародея. «Если оковы должны пасть», сказал он, «мне нужно пройти через все это, а когда я вернусь домой, то увижу своего дядю танцующим и поющим».

И он отправился в погоню за бескровной тварью. В пути он встретил призрак своего отца; и отец сердился, и кричал на него, и напоминал о сыновнем долге, и предлагал ему вернуться домой, пока еще есть время. «Ведь ты еще можешь», сказал он, «прийти домой к закату. И тогда все будет прощено».

«Видит Бог», сказал Джек, «я боюсь твоего гнева; но все же твой гнев не доказывает, что люди должны носить оковы на правой ноге».

И тогда призрак его отца закулдыкал как индюк.

«Святые небеса!» вскричал Джек. «Это опять волшебник!»

Кровь, казалось, застыла в теле, и руки его предали, поскольку Джек любил своего отца; но он все же поднял меч и вонзил его в сердце призрака; и призрак громко закричал голосом его отца и упал на землю; и маленькая бескровная белая тварь бросилась прочь.

В ушах у Джека звучал этот крик, и душа его затмилась; но теперь в ней пробудилась ярость. «Я сделал то, о чем не осмеливался и подумать», сказал он. «Теперь я пойду до конца или погибну. И когда я вернусь домой, молю Бога, чтобы это оказалось сном. И тогда увижу своего отца танцующим и поющим».

Так он продолжал гнаться за бескровной тварью; и в пути он встретил призрак своей матери, и она плакала. «Что ты наделал?» — кричала она. «Что же ты наделал? О, вернись домой (ты будешь там к часу сна), пока ты не принес мне еще больших горестей; ибо достаточно того, что ты сразил моего брата и своего отца».

«Дорогая мать, это не их я сразил», сказал Джек. «Это был всего лишь чародей, принявший их облик. И даже если ты и права, это все равно не доказывает, что человек должен носить оковы на правой ноге».

И в то мгновение призрак закулдыкал как индюк.

Он так и не понял, как сделал это; но он взмахнул мечом и разрубил призрак надвое; и тот громко закричал голосом его матери; и пал на землю; и когда он упал, дом над головой Джека исчез, и он стоял один в лесу, и кандалы с его ноги упали.

«Что ж», сказал он, «чародей теперь мертв, и оковы исчезли». Но крики все еще звучали в его ушах, и день казался ему ночью.

«Это было страшное дело», сказал он. «Мне нужно выбраться из леса, и посмотреть, сколько добра я сделал другим людям».

Он хотел оставить оковы там, где они лежали, но когда собрался в обратный путь, то передумал. Он наклонился и повесил оковы на грудь; и грубое железо ранило его, и на груди появилась кровь.

И когда он вышел из леса на дорогу, он повстречал людей, которые возвращались с работы; и те, которых он встречал, не носили оков на правой ноге, но увы! — они носили оковы на левой. Джек спросил их, что это значит; и они ответили: «Это новое облачение, ибо старое теперь считают суеверием».

Тогда он присмотрелся к ним повнимательнее и обнаружил, что на левых лодыжках появились новые язвы, а старые справа еще не зажили.

«Помилуй меня Боже!» — закричал Джек. «Мне лучше пойти домой».

А когда он вернулся домой, там лежал его дядя, пораженный в голову, и его отец, пронзенный в сердце, и мать, рассеченная надвое. И он сел в пустом доме возле распростертых тел и заплакал.

МОРАЛЬ

Дерево старо и плод хорош,

Древний лес особенно пригож.

Дровосек, душою крепок ты?

Берегись, ведь корни непросты:

Матери любовь, душа отца

Исчезают, коли рубишь до конца.

IX. ЧЕТЫРЕ РЕФОРМАТОРА

Четыре реформатора встретились под кустом ежевики. Все они согласились, что мир следует изменить. «Мы должны отменить собственность», сказал один.

«Мы должны отменить брак», сказал второй.

«Мы должны отменить Бога», сказал третий.

«Я хочу, чтобы мы отменили труд», сказал четвертый.

«Давайте не будем удаляться от практической политики», сказал первый.

«Прежде всего нужно сократить население до среднего уровня».

«Прежде всего», сказал второй, «нужно дать свободу полам».

«Прежде всего», сказал третий, «нужно выяснить, как это сделать».

«Первый шаг», сказал первый, «отменить Библию».

«Первейшая потребность», сказал второй, «отменить законы».

«Первейшая потребность», сказал третий, «отменить человечество».

X. ЧЕЛОВЕК И ЕГО ДРУГ

Человек поссорился со своим другом.

«Я так в тебе ошибся», сказал человек.

И друг отвернулся от него и ушел.

Немного спустя они оба умерли и предстали вместе перед великим белым Престолом Мира. Другу показалось, что дела принимают дурной оборот, но человек некоторое время сохранял хорошее настроение.

«Я вижу здесь какое-то упоминание о ссоре», сказал судья, глядя в свои записи. «Кто из вас был неправ?»

«Он», сказал человек. «Он плохо говорил обо мне у меня за спиной».

«Так ли это?» сказал судья. «И как же он говорил о твоих соседях?»

«О, у него всегда был такой длинный язык», сказал человек.

«И ты избрал его себе в друзья?» — вскричал судья. «Мой дорогой, нам здесь не нужны дураки».

И тогда человек был брошен в яму, а друг громко рассмеялся во тьме и остался, чтобы ответить на другие обвинения.

XI. ЧИТАТЕЛЬ

«Я отродясь не читал такой нечестивой книги», сказал читатель, бросая книгу на пол.

«Не стоит меня швырять», сказала книга. «Вы просто получите меньше у букиниста, а я ведь себя не писала».

«Это правда», сказал читатель. «Мои претензии — к твоему автору».

«Ну хорошо», сказала книга, «вам не стоит покупать его треп».

«Это правда», сказал читатель. «Но я думал, что он веселый писатель».

«Я так считаю», сказала книга.

«На мой взгляд, ты должна быть совершенно другой», сказал читатель.

«Давай я расскажу тебе одну историю», сказала книга. «Два человека после кораблекрушения попали на необитаемый остров; один из них притворялся, что он оказался дома, другой признал…»

«О, знаю я такие истории», сказал читатель. «Они оба умерли»

«В точности так», сказала книга. «Без сомнения так. И все остальные».

«Это правда», сказал читатель. «Попробуй на сей раз пойти немного дальше. А когда они все умерли?»

«Они оказались в руках Бога, так же, как и прежде», сказала книга.

«Хвастать особенно нечем, по-твоему», воскликнул читатель.

«Ну, и кто нечестив теперь?» сказала книга.

И читатель бросил ее в огонь.

От розги трус бежать привык, Его пугает бога грозный лик.

XII. ГРАЖДАНЕ И ПУТЕШЕСТВЕННИК

«Оглядись», сказал гражданин. «Это самый большой рынок в мире».

«О, разумеется, нет», сказал путешественник.

«Что ж, возможно, не самый большой», сказал гражданин, «но самый лучший».

«И здесь вы определенно неправы», сказал путешественник. «Могу сказать вам…»

Они закопали пришельца под покровом ночи.

XIII. УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПРИШЕЛЕЦ

Когда-то прибыл на землю посетитель с соседней планеты. И его встретил на месте приземления великий философ, который должен был все показать гостю.

Прежде всего они прошлись по лесу, и пришелец осмотрел деревья. «Что это у вас здесь?» — спросил он.

«Это всего лишь растения», сказал философ. «Они живые, но совсем не интересные».

«Я ничего не знаю об этом», сказал пришелец. «У них, кажется, очень хорошие манеры. Они никогда не разговаривают?»

«Они лишены этого дара», сказал философ.

«Все-таки мне кажется, что я слышу их пение», сказал его спутник.

«Это — всего лишь ветер среди листьев», сказал философ. «Я объясню вам теорию ветров: будет очень интересно».

«Хорошо», ответил пришелец, «жалко, что я не знаю, о чем они думают».

«Они не могут думать», сказал философ.

«Я ничего об этом не знаю», откликнулся незнакомец: и затем, положив руку на ствол, добавил: «Мне нравится этот народец».

«Это вообще не люди», сказал философ. «Пойдем дальше».

Затем они прошли по лугу, где были коровы.

«Это очень грязные люди», сказал пришелец.