Пэлем Вудхауз - Не для него венчальный звон! Страница 4

— Что ты болтаешь? Ты не знаешь, который час.

— Не все ли равно, который час, старина! Завтра воскресенье, и ты выспишься. Я рассказываю тебе сюжет того великосветского романа, который читает Баулс.

— Как ты смеешь будить меня в три часа ночи, чтобы рассказывать сюжеты каких-то дурацких романов!

— Ты меня не понял, — сказал Акридж с упреком. — Благодаря этому роману я создал гениальный план. Я расскажу тебе роман как можно короче. Видишь ли, этот лорд Клод за несколько дней до свадьбы почувствовал резкую боль в левой стороне груди. Он пошел к доктору. Доктор сказал, что ему осталось жить всего шесть месяцев. В конце концов оказалось, конечно, что доктор был безмозглый идиот, и лорд спокойно дожил до глубокой старости. Но это не интересует меня. Мне важно лишь то, что свадьба лорда расстроилась из-за болезни. Все ему сочувствовали и говорили, что он не должен жениться. Тут в моей голове зародился великий план. Завтра вечером я ужинаю у Прайсов и хочу, чтобы ты…

— Можешь не продолжать, — сказал я. — Я знаю, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы я приклеил себе фальшивую бороду, достал стетоскоп, притворился специалистом по внутренним болезням и заявил, что у тебя порок сердца.

— Ничего подобного, старина, ничего подобного! Я вовсе не об этом хотел просить тебя.

— Тебе просто не пришло это в голову. А то ты непременно попросил бы меня переодеться врачом.

— Если говорить правду, твой план совсем уж не так плох, — задумчиво сказал Акридж. — Но если ты отказываешься…

— Да, я отказываюсь.

— Я хочу, чтобы завтра, ровно в девять часов, ты приехал бы к Прайсам. К тому времени мы уже закончим наш ужин. Мне вовсе не хочется, чтобы этот ужин пропал. Приходи к Прайсам в девять часов, вызови меня и скажи, что моя тетка опасно больна.

— Зачем?

— Я никогда не знал, что ты так глуп, старина. Неужели ты не понимаешь? Известие о болезни тетки произведет на меня ужасное впечатление. Я схвачусь за сердце…

— Они в одну минуту поймут, что ты их обманываешь.

— Я потребую воды…

— Неужели ты думаешь, что они тебе поверят!

— Немного погодя мы с тобой уедем. Ты понимаешь, что случится? Через день я сообщу им, что у меня начался порок сердца и что, к несчастью, свадьбу придется отложить…

— Дурацкий план.

— Для человека в моем положении, — сказал Акридж мрачно, — даже самый дурацкий план хорош, если он ведет к цели. Свадьба будет расстроена.

— Ты прав, пожалуй, — согласился я.

— Могу я на тебя положиться?

— А как я узнаю, что твоя тетка заболела? Они мне не поверят.

— Очень просто. Тебе позвонили от тетки, потому что ты единственный человек, который знает, где я провожу вечера.

— Можешь ты мне поклясться, что ты больше от меня ничего не потребуешь?

— Клянусь.

— Если ты втянешь меня в какую-нибудь гнусную историю, я тебе не прощу этого до конца своей жизни!

— Что ты, что ты, старина!

— Ладно, — сказал я. — Я чувствую, что ничего не выйдет, но я согласен.

— Вот слова истинного друга! — сказал он растроганным голосом.

IV

На следующий день, ровно в девять часов вечера, я звонил у квартиры Прайсов. За дверью гнусавили печальный псалом под верещанье рояля. Я сразу узнал голос Акриджа. Акридж во всю глотку высказывал желание быть маленьким безгрешным ребенком и резвиться с птичками в раю.

Я давно знаком с гениальными планами Акриджа и привык относиться к ним подозрительно. Не было еще ни одного раза, чтобы моя попытка помочь ему не окончилась каким-нибудь бессмысленным гнусным кошмаром. И потому, нажимая кнопку звонка, я трепетал от страха.

Дверь отворилась. Передо мной появилась горничная.

— Здесь мистер Акридж?

— Да, сэр.

— Разрешите мне повидаться с ним и сказать ему несколько слов.

Горничная отвела меня в гостиную.

— Этот джентльмен хочет видеть мистера Акриджа, — громко сказала она.

У меня от страха пересохло горло. Я осмотрел комнату, полную Прайсами, и не мог произнести ни слова. С книжного шкафа на меня насмешливо и злобно глядело чучело чайки.

Но Акридж поспешил мне на помощь. С необыкновенной ловкостью подбежал он ко мне. На нем был изящный пиджак, желтые туфли и модный галстук. Во всех этих вещах я сразу узнал свою собственность. Он всегда пользовался моим гардеробом, когда ему нужно было казаться богатым и почтенным. И это вполне удавалось ему.

— Я тебе нужен, старина?

Он многозначительно взглянул на меня, и я обрел дар слова. Мы несколько раз репетировали эту сцену за завтраком, и я твердо помнил все, что должен был произнести. Я забыл о страшной чайке и вошел в свою роль.

— Я привез тебе неприятные новости, дружище, — сказал я сдавленным голосом.

— Неприятные новости? — переспросил Акридж, стараясь побледнеть.

— Неприятные новости.

Во время репетиции я предупреждал его, что этот разговор слишком похож на дешевый водевиль, но он не обратил на мои слова ни малейшего внимания. И теперь, начав говорить, я густо покраснел.

— Что случилось? — спросил Акридж.

Он с такой силой схватил меня за руки, что я вскрикнул от боли.

— Твоя бедная тетушка…

— Моя тетушка?

— Мне только что позвонили по телефону из ее квартиры, — продолжал я.

— Ей очень плохо. Ты должен немедленно ехать туда. Боюсь, что это будет слишком… слишком поздно…

— Воды! — закричал Акридж, падая в кресло и хватаясь за свой жилет, вернее, за мой жилет. — Воды!

Это было здорово сделано! Несмотря на то, что он при этом порвал мой лучший галстук, я не мог не восхищаться такой искусной актерской игрой. Должно быть, долгая привычка к неожиданным ударам судьбы научила его, как вести себя в таких случаях. Прайсы были глубоко потрясены. Дети целым стадом кинулись в кухню за водой, а взрослые заботливо столпились вокруг Акриджа.

— Тетя, милая тетя! Она больна! — стонал Акридж.

— На вашем месте я не стал бы так огорчаться, — произнес чей-то незнакомый голос.

Это замечание было так нагло и неожиданно, что в первую секунду мне показалось, будто заговорила чайка. Но, обернувшись, я увидел молодого человека в синем костюмчике, который стоял в дверях. Я уже однажды встречался с этим молодым человеком. Это был тот самый миротворец, который спас меня недавно от бородатого старца.

— На вашем месте я не стал бы так огорчаться, — повторил он, злобно глядя на Акриджа.

Его появление взбудоражило всех. Мистер Прайс, заботливо растиравший грудь Акриджа, величественно выпрямился во весь свой колоссальный рост.

— Мистер Финч, — сказал он. — Разрешите спросить вас, что вы делаете в моем доме?

— Ладно, ладно…

— Мне кажется, я говорил вам…

— Ладно, ладно, — повторил Эрни Финч. — Я пришел сюда только для того, чтобы обличить самозванца.

— Самозванца?

— Да, его! — сказал молодой мистер Финч, презрительно тыча пальцем в Акриджа.

Акридж хотел что-то сказать, но передумал и решил воздержаться. Я отошел в сторону и сел на диван, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Мне не хотелось вмешиваться в это семейное дело.

— Эрни Финч, — сказала миссис Прайс. — Объясните, что значат ваши слова!

Молодой человек нисколько не был обескуражен враждебностью всего дома. Он разгладил свои маленькие усики и холодно улыбнулся.

— Я хочу сказать, — произнес он, засовывая руку в карман и вытаскивая оттуда конверт, — что у этого человека нет никакой тетки. А если у него и есть тетка, то во всяком случае это не мисс Юлия Акридж, знаменитая и богатая писательница. Я с самого начала подозревал это и даже когда вы изгнали меня из своего дома, я продолжал следить за этим господином. Я начал с того, что написал письмо его тетке — вернее, той даме, которую он называет своей теткой, — и попросил ее сообщить мне адрес ее племянника. Вот, Читайте, какой я получил ответ: «Мисс Акридж подтверждает получение письма мистера Финча и ставит его в известность, что у нее нет никакого племянника». Никакого племянника! Неужели этого вам недостаточно? Тогда я стал продолжать свои розыски. Я узнал, что автомобиль, который вы видели, вовсе не принадлежит ему. Он принадлежит одному господину по фамилии Филлимор. Я записал номер автомобиля и навел справки. А этого негодяя зовут вовсе не Акридж. Его зовут Смоллвид. Он нищий-самозванец, и если вы позволите вашей Мзбэл выйти за него замуж, вы будете мучиться всю свою жизнь.

Наступила глубокая тишина. Прайсы переглядывались, потрясенные страшным известием.

— Я не верю вам, — сказал, наконец, глава дома, но в голосе его прозвучало сомнение.

— Я привел свидетеля, который подтвердит мои слова, — сказал Эрни Финч. — Войдите, мистер Гриндлэй.

В комнату вошел бородатый кредитор Акриджа.

— Расскажите им, что вы знаете об этом прохвосте, — сказал Эрни Финч.

Кредитор взглянул на Акриджа и громко вздохнул от восторга. Он был счастлив, что наконец-то изловил своего должника.