Мор Йокаи - Черные алмазы Страница 9

У раба науки тоже есть свои радости. Они мучительны, портя г нервы, но доставляют неземные наслаждения. Только эти наслаждения и делают понятным то упорство, с которым добывают знания. Как можно, забравшись в нору, душную от рудных испарений, вместо юных девиц и веселых приятелей водить компанию с существами, от которых тебя отделяют миллионы лет и биллионы миль, существами непостижимыми, которые прежде надо отделить от их спутников, чтобы они стали видимыми, существами, которых еще нет, которые еще «надо» создать; как можно искать для себя тепло не в чьем-то сердце, а в мертвой земле, как может закипать кровь не от любовных признаний, а от тех, что сама природа делает отважному смертному при удачном химическом соединении. Как можно распутничать с элементами, из которых состоит мир, и зачинать детей с добрыми духами огня и воды!

И это не волшебство, не дьявольское наваждение, а наука, наука углубленного познания бога.

В этот вечер Иван Беренд повторял опыт, который привел его к новому открытию. Это открытие объясняло строение солнечной системы.

В середине глубокого и широкого стеклянного сосуда он поместил волчок, ось которого продел сквозь желтоватый шар. Шар этот был сделан из смеси мыла, масла и спиртовых растворов. Масло и спирт легче, а мыло тяжелее воды; три эти вещества легко соединяются друг с другом, и если их смешивать в правильной пропорции, го получается мягкая масса, обладающая тем же весом, что и вода, и масса эта будет держаться в воде там, куда ее поместят. Она останется мягкой, но в воде не растворится.

Иван принялся с помощью волчка вращать шар в воде, и он с обеих сторон у концов оси медленно начал сплющиваться, а бока его выпятились. Это были полюсы и экватор.

Когда Иван сильнее вращал шар, экватор выпячивался еще больше, а потом на нем появилась грань, как на линзе; затем эта грань оторвалась от шара и, приняв форму кольца, начала вращаться вокруг него. Шар снова приобрел форму апельсина. А все вместе напоминало Сатурн с кольцом. Волчок продолжал крутиться, отделившееся от шара кольцо вращалось вокруг него с той же скоростью, что и сам шар.

Вдруг кольцо разорвалось, и отдельные его частицы, в соответствии со своей величиной и весом, отлетели на большее или меньшее расстояние, тотчас приобрели форму шариков, и каждый маленький шарик продолжал в воде круговое движение вокруг большого шара и одновременно вращался вокруг собственной оси. Вот вам солнце и его планеты!

Иван отодвинул бассейн для исследований и вынул блокнот.

Просмотрел последние страницы и кое-что исправил.

Многое в этом блокноте было зачеркнуто. Ведь иногда даже самый мудрый естествоиспытатель сегодня cчитает глупостью то, что вчера казалось ему божественным откровением, а сегодняшние гипотезы будут стерты с доски завтрашними знаниями. И вся наша наука состоит из таких стертых гипотез. Eppur si muove! Все-таки она вертится! Движется вперед. И притом гигантскими шагами.

Много странных, даже дерзновенных мыслей было среди записей Ивана. Но одного нельзя было у них отнять — в них была последовательность.

Он писал:

«Огонь поддерживает весь мир. Само Солнце и все неподвижные звезды не что иное, как огонь. Материя в абсолютно расплавленном состоянии.

Жизнь, животная, человеческая, растительная жизнь возможна лишь на планетах, не имеющих собственного свечения, или на образующих невидимый центр темных солнцах, вокруг которых вращаются двойные звезды. Знаменитейшие астрономы доказывают, что существуют солнца, которые вращаются вокруг потухших звезд; сам Сириус вращается вокруг невидимого большого небесного тела, не излучающего света, существование которого доказано законами механики.

У Солнца не может быть обитаемой, как у Земли, коры. Хотя бы уже потому, что при силе притяжения, которой обладает гигантская масса Солнца, на нем невозможно было бы движение ни одного живого организма. Человеческое существо, подобное нам, на Солнце весило бы четыре тысячи центнеров, и необходима была бы паровая машина в двести лошадиных сил, чтобы оно смогло поднять лишь одну ногу; более того, это существо вообще не смогло бы встать, оторваться от поверхности Солнца; человека там можно представить лишь в виде барельефа. А мухе пришлось бы на своих крыльях тащить груз весом в полцентнера. И если бы на Солнце росли деревья и их ветви были бы из чугуна, то и тогда достаточно было бы единственного яблока, созревшего на таком дереве, чтобы своим весом в сорок центнеров оно с корнем выдернуло бы дерево из почвы.

Пятна на Солнце — не доказательство наличия темной коры. При плавке в рудной печи тоже возникают темные и светлые пятна, такие же, как протуберанцы и пятна на Солнце.

Земля состоит из тех же частиц, что и Солнце. Это установлено химией и оптикой посредством анализа солнечного спектра.

Земля так же оторвалась от солнечной массы, как и другие планеты, все они отделились от Солнца, как кольца от Сатурна.

Каждая из них была раскаленной огненной массой, излучавшей такой же свет, что и Солнце.

Но что потушило их огонь? Что сковало их прочной, плотной оболочкой, которая скрывает внутренний жар?

Если б это было вызвано просто космическим холодом, то и само Солнце давно бы окуталось темной оболочкой.

Следовательно, у огня на Земле и планетах есть какой-то могущественный противник.

Все кометы когда-то были планетами, частицами лопнувшего солнечного кольца, и они точно так же вращались вокруг солнца и вокруг собственной оси, как Земля. При первом образовании коры могла наступить катастрофа, когда плутонические породы, прорвав базальтовый слой, вытеснили на поверхность гранитные массы. Сотням планет удалась эта первая величайшая операция по сотворению мира — среди них и наша Земля, и шесть известных нам планет; для сотен же тысяч она закончилась тем, что могучая сила, проталкивавшая гранитные горные цепи сквозь порфир и базальт, была сильнее сопротивлявшейся оболочки, и сжатый газ, вырвавшись из образовавшихся щелей, сбросил с себя наполовину созданную оболочку и образовавшиеся из нее метеориты разбросал по солнечной системе. Быть может, тот рой астероидов, с которыми 13 августа встречается наша Земля, это остатки разорвавшихся планет, и, даже разлетевшись по сторонам, они будут продолжать свой начертанный вечным законом механики путь вокруг Солнца, в то время как их освободившаяся душа в виде огненной кометы блуждает за пределами солнечной системы.

Орбита кометы — не правильный эллипс, а винтовая спираль. Это вызвано сопротивлением мирового эфира. Когда-нибудь каждой комете предстоит по спиральному пути вернуться к Солнцу, упасть на него и вернуть ему взятую у него же материю. В 1860 году гигантская комета приблизилась к Солнцу на одну шестую солнечного диаметра, и жители Земли еще будут свидетелями того, как при новом приближении она растворится в Солнце. Правда, произойдет это через восемь тысяч лет.

Ядро кометы не может состоять даже из газов. Когда комета проносится мимо неподвижных звезд, они видны сквозь нее.

Если б тело кометы состояло из какого-либо газа, лучи, проходя через него, должны были бы преломляться; но никакого преломления лучей не происходит. Стало быть, тело ее не может быть ничем иным, как постоянно горящим пламенем. Если б это был газ, то комета за восемь тысяч лет проделывала бы свой путь в мировом пространстве на таком расстоянии от Солнца, которое в сорок четыре раза превышает его расстояние до Урана; с замедлением в десять футов в минуту по орбите протяженностью в семнадцать тысяч миллионов миль она скользила бы в космосе, не согреваемом ничем, кроме звезд, среди которых даже само Солнце, задерживающее комету в сфере своего притяжения, кажется звездой второй величины: там, в непомерном холоде, любой газ переходит в разжиженное состояние, а любая жидкость в кристаллическое.

Правда, световые формулы полароскопа говорят о том, что у кометы есть отраженный свет. Но ведь и у пламени может быть отраженный свет. Как у Венеры, кроме отраженного солнечного света, есть собственное излучение, так, вероятно, и земное северное сияние достигает соседних звезд, пройдя через заимствованный свет.

В 1842 году два дня Земля находилась в огненном хвосте кометы, а мы даже ничего не почувствовали.

Если бы Земля прошла сквозь середину кометы, комета исчезла бы бесследно, в крайнем случае увеличив земную атмосферу, благодаря чему температура тепловых поясов вновь поднялась бы и достигла уровня, при котором в Сибири когда-то росли пальмы, а растаявшие на полюсах льды стали бы угрожать суше новым потопом.

Но это невозможно. Комета, которая не вращается вокруг своей оси, приближается к Земле, а не Земля к комете. У Земли свободная ось. Если запустить волчок и бросить в него камушек, юла отбросит от себя камушек и продолжит вращение — это свободная ось. Но если столкнутся два крутящихся волчка, то толчок окажется двусторонним, и они сойдут со своих орбит. Если бы комета вращалась, она могла бы столкнуться с Землей. В данном же случае, когда комета достигнет земной атмосферы, слой которой значительно плотнее ее массы, воздушная оболочка, вращающаяся вместе с Землей вокруг ее оси со скоростью четырех миль в секунду, оттолкнет ее далеко от себя.