Рассказы о Бинго Литтле - Пэлем Грэнвилл Вудхауз Страница 9

Если вы не забирали из номеров надписанных фотографий, сообщу вам, что это нелегко. В номер еще надо войти. Осведомившись у портье, Бинго узнал, что Б,М. нету, и поначалу обрадовался; но перед запертой дверью понял, что до конца далеко.

Размышляя о кознях рока, он увидел, что по коридору идет горничная.

— Доброе утро, — сказал он, окутывая ее чарами.

— Доброе утро, сэр, — отвечала она.

— Однако! — продолжал он. — Какое лицо! Красота, а не лицо. Кстати, не окажете ли услугу? — И он вынул фунтовую бумажку.

— Спасибо, сэр, — сказала горничная, — с удовольствием, сэр.

— Понимаете, — объяснил Бинго, — она вышла, а я бы хотел войти. Не люблю мыкаться в холле. Разговоры, люди всякие… Я бы лучше посидел в номере. — И он вынул вторую бумажку. — Вы меня не впустите?

— Пожалуйста, сэр, — сказала покладистая горничная.

— Спасибо, — заметил Бинго. — Спасибо вам большое. Погодка-то, а?

— Очень тепло, — признала его собеседница. Переступив порог, он понял мудрость своих поступков. Да,

жалко денег, да, их мало — но потрачены они не зря. Фотография красовалась на самом виду. Схватив ее и сунув в карман, он направился к двери, как вдруг заметил бутылки. Они просто улыбались ему; а после таких испытаний неплохо выпить.

Налив себе итальянского вермута, добавив французского и потянувшись за джином, Бинго ощутил, что сердце его сделало три двойных кульбита и куда-то нырнуло. В двери поворачивался ключ.

Трудно сказать, что уместно в таких обстоятельствах. Одни сохранили бы милую беспечность, другие — выпрыгнули в окно. Прикинув, что на беспечность он не потянет, а этаж — четвертый, Бинго выбрал средний путь и полез под диван.

Вошла не Белла Мэй, а старый друг, горничная. Рядом с ней мелькнули брюки и ботинки. Однако вскоре раздался и голос; голос хозяина.

— Спасибо, милочка, — сказал Перкис.

— Вам спасибо, сэр, — отвечала горничная, позволяя предположить, что ей еще кое-что перепало. Вот она, ирония судьбы. Одним — все, другим — ничего.

Перкис покашлял и сказал:

— Я, кажется, слишком рано…

— Да, сэр, — согласилась горничная.

— Может, я выведу пока собачку…

— Мисс Джобсон гуляет с ней, сэр.

— Вот как?

Они помолчали, потом горничная хихикнула.

— Что такое? — осведомился Перкис.

— Да тут еще один гость, — объяснила она. — Куда он делся? А, вот он!

Бинго, надышавшийся пуха, чихал под диваном.

— Литтл! — воскликнул Перкис, заглядывая туда. Бинго вылез, понимая, что сопротивление бесполезно.

— А, Перкис! — бросил он и со всем возможным достоинством направился к двери.

— Эй! — крикнул Перкис. — Минуточку! Бинго не остановился.

— Если что, я в баре, — сообщил он.

Однако пошел он не в бар. Выпить надо, что говорить, но сперва надо продышаться. Под диваном он пробыл недолго, но пыль собиралась там лет шесть, и сейчас он ощущал себя не столько человеком, сколько мусорной корзиной. В общем, он вышел на улицу и встал у дверей, жадно вдыхая воздух.

Физически ему стало лучше, духовно — нет. Если там Перкис, думал он, вскоре может произойти такая сцена:

«Номер Б.М. Джобсон. День. Б.М. и Перкис беседуют. Входит Рози М. Бэнкс.

Роз и М.Б.: Привет! Я — Рози М. Бэнкс.

Белла М. Дж.: О, здравствуйте! Вы знакомы?

Рози М.Б.: Еще бы! У мистера П. работает мой муж.

Белла М. Дж.: Вы замужем?

Рози М.Б.: О, да! За Ричардом Литтлом. Белла М. Дж.: Литтл?.. У меня есть такой знакомый. То есть, скорее… в общем, близкий знакомый. Правда, его зовут Бинго. Часом, не родственник?

Рози М.Б.:……»

Словом, он стоял и терзался. Когда он издал пятнадцатый стон, подъехала машина. Сквозь туман ему показалось, что за рулем сидит Рози.

— О, Бинго! — вскричала она. — Как хорошо, что ты здесь! Значит, вот где вы с ней обедаете? Нет, какое совпадение!

Понимая, что если рассказывать историю, момент настал, Бинго все же не смог ничего произнести; и жена продолжала:

— Ужасно спешу, надо вернуться к Джулии! Она — в полном отчаянии. Зашла я за ней, а она рыдает. Собачка пропала. Сейчас скажу Белле Джобсон, что мы не придем — и вернусь, утешать. А, может, ты ей снизу позвонишь?

Бинго заморгал. Отель, вроде бы — крепкий, как-то качался.

— Что? — переспросил он. — Ты не пойдешь к этой Белле?

— Нет-нет. Я должна вернуться, Джулия лежит с грелкой. Позвонишь? Тогда я бегу.

Бинго вдохнул побольше воздуха.

— Конечно, конечно, конечно, конечно, конечно, — сказал он. — Непременно. Позвоню. Объясню. Что может быть легче! Не беспокойся, душенька.

— Спасибо, кроличек. Пока.

Она уехала, он стоял, безмолвно шевеля губами. Только однажды чувствовал он так остро всю любовь Провидения, — в школе, когда преподобный Обри Апджон уже занес трость и вывихнул плечо.

Побежав в бар, он хлопнул рюмочку и принялся за вторую. В баре уже был Перкис. Сурово взглянув на него, он присел подальше, еще не готовый к беседам, но кто-то тронул его за рукав. Хозяин глядел на него, как спаниель, готовый подлизаться к человеку, у которого аллергия на собачью шерсть.

— Мистер Литтл… — проговорил он.

— Да, мистер Перкис?

— Мистер Литтл, вы можете меня спасти.

Не знаю, что ответили бы вы. Учтите, что Перкис его выгнал, мало того — употребил при этом шесть оскорбительных слов. Лично я сказал бы «О!» или «Да?». Может, это cказал бы и Бинго, но Перкис продолжал:

— Со мной случилось страшное несчастье. Только вы можете меня спасти. Сюда с минуты на минуту приедет моя жена. Перехватите ее, выдумайте что-нибудь. Она не должна подняться к мисс Джобсон.

Бинго поставил стакан.

— Расскажите мне все, — сказал он.

Перкис вынул платок и промокнул лоб. Другой рукой он гладил рукав Бинго.

— Сегодня, —