Фейри-таун (СИ) - "Deus Rex" Страница 8

— А ты?

— Не голоден.

Еду Вивьен заказал из лапшичной, расположенной в Чайна-тауне, причем рис с морепродуктами и соба стоили там не дороже, чем везде. Пахло это все изумительно, но все равно не пробудило в Армане желание вновь попробовать человеческую пищу. Вивьен, забравшись с ногами на диван, подцепил палочками для еды морской гребешок.

— Точно не будешь? У Ли лучшая кухня в Чайна-тауне, кто бы что ни говорил. Задавайте уже свои вопросы, господин полицейский. После свиной котлеты и риса я настроен на беседу.

— Ты еще не доел рис, — произнес Арман, наблюдая, как Вивьен, закатав рукава рубашки, орудует палочками. — Ладно. Тогда по порядку. Назови имена всех тех, кто мог желать смерти членам твоей семьи. Больше остальных. Кто мог превратить желание в действие.

— Перед тем как… это все произошло, мы собирались проверить Луи, Муртаса, Финна и Ингреда. К последнему я успел зайти, самая мелкая сошка, но очень проблемный, как заноза в пятке. С Луи у отца были совместные дела, пока тот не задрал цену за реализацию товара и пришлось искать других… партнеров. Он держит свой клуб в Энглвуде, «Иксы», в прошлую субботу рядом с ним разгромили аптеку и расстреляли троих прохожих. Ты должен был слышать об этом. Муртас работает в парке развлечений, обслуживает оборудование, но все знают, что у него можно найти недорогую и небодяженую дурь, хотя она слабее той, которой занимался отец. Угрожал как-то пару раз, что если встретит наших распространителей на своей территории, то не посмотрит, на кого они работают. А один как-то забегал, случайно, по тупости, но старику этого не объяснишь. С Финном отец раньше отлично ладил, пока жена Финна не залезла к нему в постель. Матери уже не было, это было его право, только, дурак, спутался с этой потаскухой и рассорился с другом из-за нее. Эти трое могли начать свое дело и желать смерти всем нам.

Пустую коробку из-под риса Вивьен положил на стол, глотнул из бутылки апельсиновый сок и внезапно подобрался к Арману ближе, ложась на бок и укладывая голову на его колено. Арман поднял руки и оперся локтями о спинку дивана, чтобы ненароком не касаться — Вероника, его последняя любовь, считала когда-то это признаком деликатности и уважения. На самом деле ему просто неприятно было касаться других людей и нелюдей. Впрочем, с Вивьеном дело обстояло иначе.

— Ты холодный, — заметил Вивьен, потираясь о ткань брюк щекой, и Арман намек понял, заставляя кровь бежать быстрее. — Завтра вечером поедем к Луи? Ты же поедешь со мной?

— Ты можешь рассказать все полиции, и они отправят с тобой подготовленных людей.

— Людей. Неужели не видишь разницы? К тому же не думаю, что тебе есть чем заняться помимо твоей работы. Я считаю, что нас столкнули не случайно и мы должны держаться вместе.

— Кто столкнул?

— Судьба. Когда-нибудь я заставлю тебя признать это. Допускаю, что у судьбы есть конкретное имя и даже медицинская страховка, но это не имеет значения.

Уснул он быстро — Арман услышал, как замедляется дыхание и расслабляется рука, лежащая на его ноге. Аура у Вивьена была мягкая, обволакивающая, ощущение в целом напоминало, будто в комнату пустили расслабляющий эфир — сиды, работающие в массажных салонах в Чайна-тауне, иногда баловались такими штуками, если клиент оказывался слишком зажат или агрессивен. На ощупь кожа спящего была такой же гладкой, как с виду, но течь мысли дальше Арман не позволил — было чревато физиологической реакцией обычного половозрелого мужчины, а это было не то, в чем нуждался человек, только что вернувшийся с похорон. Арман откинул голову на спинку дивана, закрыл глаза и слушал, как вдалеке проносятся автомобили. И испытал недоумение, открыв их вновь и увидев, что в комнате опять светло. Вивьен сидел в кресле напротив с чашкой кофе, переодевшийся в джинсы и футболку, с еще влажными волосами и босой.

— Я что, спал? — спросил Арман, разминая плечи и чувствуя себя таким полным сил, каким не чувствовал много лет кряду.

— Это так необычно для тебя? — усмехнулся Вивьен. — Спал. И даже не шевелился, что очень удобно.

В этот момент в дверь позвонили, Вивьен ушел открывать, а Арман, зная, кого увидит, предпочел покинуть дом через черный ход. Не хватало еще с утра встречаться с ищейками из отдела особо тяжких. Презумпция невиновности для них не значила ничего, каждый, кто допрашивался, автоматически становился преступником или пособником в преступлении в их глазах, и чаще всего так оно и оказывалось. Вивьену предстояло пережить не самое приятное общение, однако Арман был уверен, что и ищейкам будет непросто.

Начали сразу с кабинета отца. За него Вивьен был спокоен — ни единой бумажки с намеком на бизнес отец не хранил дома, только личные документы и рабочие распечатки, то же самое касалось файлов на компьютере. Пока специалисты в перчатках снимали отпечатки пальцев с поверхности письменного стола и сейфа, двое мужчин в штатском занялись комнатой Вивьена. Детектив Стюарт и детектив Торрес — так они представились — не понравились ему сразу, завязывая разговор фразой:

— Ого, как тут чисто, а казалось, дерьмо от стен еще полгода отскребать.

Сказал Стюарт, а Торрес хмыкнул в усы. Ощупав все поверхности в комнате, заглянув во все обувные коробки в гардеробной, в ящик с галстуками и запонками, Торрес открыл нижний ящик комода, покрутил в руках «Глок» и снова хмыкнул.

— Разрешение на оружие там же, под моими носками, — произнес Вивьен, сидящий на подоконнике и наблюдающий за людьми.

— А что у нас тут? — Стюарт дернул на себя верхний ящик и присвистнул. — Наручники?

— Разрешение на хранение наручников пока не требуется, как мне известно. — Вивьен качнул босой ногой. — И смазка продается без рецепта, как и презервативы. Детектив, не нажимайте, пожалуйста, на…

— Вот дерьмо! — Стюарт, поспешно отбросив вибрирующее розовое нечто обратно, закрыл комод. — Чертовы богачи!

— Не самая дорогая модель, — заметил Вивьен. — Вам точно по карману.

Панно тоже сняли, но не нашли, конечно же, нишу за ним, а насчет прочего он уже не беспокоился — разве что Глор мог спрятать куда-то косяк с травкой. Но косяков тоже не нашлось, и детективы, сообщив, что ждут его завтра в отделе, удалились.

Арман явился, как и договаривались, к вечеру, тоже в джинсах и футболке под курткой, максимально неприметный и не сверкающий стоимостью одежды и часов — в Энглвуде могли ночью пристрелить и без повода, а не только за ценности или деньги.

Подумав, Вивьен выудил из гардеробной кроссовки, в которых бегал, — они имели самый «приличный» для Энглвуда вид.

— Я навел справки, — сказал Арман. — Луи — выходец из рабов индейско-африканского происхождения. Его предки бродили по болотам с аллигаторами еще до того, как на костях похороненных там мертвецов построили Новый Орлеан. Один из предков, сосланный для строительства города, известен как серийный убийца, оставивший большое потомство — помимо грабежей и убийств он не пропускал ни одной юбки, изнасилованные и продолжили его род, семьи у него не было. Сам Луи вырос в Энглвуде, полукровка, смертен, с подросткового возраста состоит в различных бандах и неоднократно привлекался за хулиганство и причинение тяжких телесных.

— Псина, — объединил в одно понятие Вивьен. — Под два метра ростом, клыками прокусывает кости. С ним лучше вообще не связываться, но выбора нет.

— Я, так понимаю, затем тебе и нужен — чтобы, пока мне будут выпускать кишки, ты мог смотаться.

— До смерти все равно не убьют, не беспокойтесь, господин полицейский.

Энглвуд, самая грязная его часть, где вечно мелькал разный сброд, начинался относительной тишиной и разбитыми фонарями, их тут уже и не заменяли, хотя на окнах кое-где сохранились антивандальные системы. Полиция приезжала сюда чаще, чем доставала свои ланчи из коробок для еды, а обычные граждане, которые были проездом, из авто не выходили без прямой надобности. Что касается местных, то их представляли в основном цветные — держались своими группами и не лезли в дела друг друга. Не то чтобы это был сам криминогенный район города, но даже Арман появляться тут не любил. В основном потому, что тут смердело мочой, дешевой выпивкой и гнилью мусорных баков.