Владимир Гриньков - Исчезнувшие без следа

Владимир Гриньков

Исчезнувшие без следа

Глава 1

Едва прозвучал сигнал тревоги, в комнату, где дежурили бойцы «Антитеррора», ворвался Удалов.

– Экипировка гражданская! – крикнул он. – Под куртки – легкие бронежилеты! Оружие скрытого ношения! Чтоб я ни одного из вас не смог отличить от студента!

И исчез так же внезапно, как и появился.

Дружинин торопливо натянул бронежилет, надел куртку, в мгновение обретя облик студента-переростка – любителя пива, девочек и получаемых за так зачетов в родном институте.

– Кого-то охранять, наверное, будем, – высказал предположение Шаповал. – Что ж Федя не объяснил?

– В машине скажет, как обычно.

– Вечно он нам информацию в последнюю минуту выдает.

– Ты не ворчи. У тебя вон автомат торчит.

– Где? – обеспокоился Шаповал.

– Вот, под курткой топорщится.

– А, это чепуха. Со стороны кажется, что горлышко водочной бутылки.

– Это только тебе так кажется.

Шаповал поправил автомат.

– Так не видно?

– Так не видно, – успокоил его Дружинин.

Погрузились в фургон. Лица у всех были суровые.

– Боже мой, как все печальны! – сказал Шаповал. – Ребята, я, кажется, сел не в ту машину.

В передней стенке фургона сдвинулось в сторону стекло и показалось лицо Удалова.

– Выдвигаемся к месту событий. Какой-то тип угрожает бомбой. Вот его фото. – Он передал бойцам стопку фотоснимков. На всех было одно и то же лицо – почти мальчишеское. Лицо умное, взгляд строгий.

– Уже и пацаны в террористы полезли, – вздохнул кто-то.

– Где он объявится – пока неизвестно, – сказал Удалов. – Предположительно это район Белорусского вокзала. Как только хоть что-то прояснится, рассредоточиваемся и начинаем прочесывать местность. Про оружие ничего не сообщается, будем считать, что оно у него есть. Ну и бомба, само собой. Бомба – вот главное. Сам сопляк, – кивнул он на фотоснимки, – никакого интереса не представляет.

Это означало, что церемониться с террористом не следует. При малейшей опасности – стрельба на поражение.

– Лучше бы дома сидел, – буркнул Дружинин.

– Кто? – обернулся к нему Шаповал.

– Да пацан этот. Ведь сам не понимает, во что ввязался.

Машина остановилась, но бойцы не могли определить, где они сейчас находятся, – в фургоне не было ни одного окна, кроме стекла, разделяющего их с кабиной водителя.

– Классная работа, – сказал Шаповал и даже покачал головой – так ему все происходящее казалось удивительным. – Он еще и бомбу не успел подложить, а у нас уже есть его фотографии.

– Прогресс идет семимильными шагами, – с усмешкой поддакнул Дружинин. – Скоро террориста будут обезвреживать через секунду после того, как он задумает какую-нибудь пакость.

Было слышно, как в кабине запищала рация. И почти сразу – голос Удалова:

– К Белорусскому! Живо!

Водитель рванул фургон с места. Бойцы повалились друг на друга. Шаповала прижало к стене, и он из-под груды тел обиженно пробасил:

– Ну вот, операция еще не началась, а половина из нас – уже калеки.

– Тебя зашибло, Толян? – заботливо осведомился Дружинин.

– А ты как думал? Перелом двух ребер, ушиб голени…

– И защемление мозжечка, – подсказал кто-то. – Это самая опасная травма из всех.

Шаповал готов был ответить, но не успел – фургон резко затормозил, и Удалов крикнул:

– Все из машины!

Распахнулись дверцы, бойцы высыпали на асфальт. Людская толчея, киоски, бело-зеленое здание – Белорусский вокзал. К Удалову подскочил какой-то парень:

– Скорее! Он уже вошел в метро!

Удалов промолчал, но было заметно, как по его лицу пробежала тень. Метро – это был едва ли не самый худший вариант из всех, что можно себе представить.

– С бомбой? – осведомился Удалов.

– Что? – наморщил лоб парень.

– Пацан этот с бомбой в метро пошел?

– Я не знаю. У него такая сумка…

– Какая? – торопливо уточнил Удалов.

– Черная.

– Сам он как одет?

– Во что-то темное.

Удалов оттолкнул парня, и было видно, что он раздражен его бестолковостью.

– Вперед! – коротко бросил он команде.

Пока бежали ко входу в метро, Удалов на ходу успел сообщить:

– Мальчишка одет в темное. В руке черная сумка.

И после паузы:

– Помощнички, черт бы их побрал!

Это он о тех, кто следил за мальчишкой. Мало того, что упустили его, позволили проникнуть в метро, так еще и информации никакой не дали.

– Дружинин! На контроле скажи – пусть остановят поезда! И на Кольцевой, и на радиальной! – распорядился Удалов.

Через турникеты промчались смерчем, только было слышно, как позади запоздало клацают запирающие устройства. Дежурная возмущенно что-то кричала вслед, из двери выскочил милиционер и сразу наткнулся на Дружинина. Дружинин показал ему свой голографический значок, на котором четко красовалось: «Антитеррор». Милиционер отступил на шаг и растерянно смотрел на стоявшего перед ним человека.

– Свяжись с диспетчером! – сказал Дружинин. – Надо остановить движение поездов! И на Кольцевой, и на радиальной!

– А что случилось? – обеспокоенно поинтересовалась дежурная.

Драгоценное время стремительно таяло.

– Еще не случилось, но обязательно случится, если ты немедленно не остановишь поезда! – рявкнул Дружинин.

Женщина побледнела и метнулась к телефону. Дружинин видел, как она что-то взахлеб говорит в трубку. Он извлек из кармана фотокарточку, выданную Удаловым, показал ее милиционеру:

– Заметил этого героя?

– Нет.

– Если увидишь – задержи. Учти: у него бомба.

Милиционер побледнел. Но успокаивать его было некогда.

– Закрой вход на станцию! – крикнул ему Дружинин, направляясь к эскалатору. – Чтоб никто сюда не входил!

На эскалаторе было тесно. Дружинин побежал вниз, немилосердно оттесняя в стороны не успевающих уворачиваться людей.

Внизу, у входа на эскалатор, Дружинин увидел двоих из своей группы. Они стояли по обе стороны вереницы тянущихся к эскалатору людей и прощупывали взглядами каждого.

– Где Удалов? – спросил Дружинин.

Один из бойцов махнул рукой в сторону платформы.

Не успел Дружинин пробежать и десятка метров, как откуда-то сбоку вынырнул Шаповал.

– Андрей! Уходим на радиальную! – сказал он.

Побежали к переходу. То там, то здесь взгляд выхватывал из толпы знакомое лицо. Все выглядели внимательно-настороженными.

Молодых парней в темной одежде попадалось по пути немало. Одного даже Дружинин, обознавшись, схватил за плечо и, резко развернув, прижал к стене, но тут же, поняв, что ошибся, отпустил.

– Все нормально, – сказал ему Дружинин, зловеще улыбаясь. – Топай дальше.

Улыбка у него потому была нехорошая, что он давно пребывал в напряжении. Не улыбка – гримаса. Парень даже отшатнулся.

Выбежали на платформу.

– Толик, слева иди! – отрывисто бросил Дружинин.

Они бросились вперед, разрезая людской поток. Людей было много, непозволительно много, и если тот сопляк действительно вошел сюда с бомбой – все гораздо серьезнее, чем представлялось поначалу. К платформе подошел состав. Значит, движение до сих пор не остановлено. Дружинин с досадой выругался.

Шаповал был поблизости, он продирался к хвосту поезда и вдруг показал рукой на что-то впереди себя. Дружинин проследил взглядом и увидел парня в синей куртке. Лица парня не было видно – он входил в вагон, но вот он чуть повернул голову – и Дружинину показалось, что это тот самый, кого они ищут. Жестом показал напарнику в голову состава – надо сделать так, чтобы состав остался стоять у платформы, – а сам ворвался в вагон. Здесь было душно и тесно. С высоты своего роста Дружинин разглядел парня. Тот был совсем недалеко – метра два или три. Дружинин рванулся к нему, какая-то женщина возмущенно вскрикнула, парень обернулся на шум. Да, это был тот, с фотографии. Совсем сопляк. Их взгляды встретились, и мальчишка торопливо стал пробираться к еще не закрывшейся двери. Но там, у дверей, как раз и было самое большое столпотворение, люди стояли стеной, и парень хоть и пробирался, но медленнее, чем Дружинин, который рвался вперед уже едва ли не по головам ошеломленных пассажиров.

Дружинин настиг парня у самой двери, повалил под ноги, заламывая ему руки, и вдруг обнаружил, что сумки у него нет.

– Сумка где?! – рявкнул он.

В это время над головами, в динамике, щелкнуло, и голос машиниста объявил, что состав неисправен и пассажирам следует немедленно покинуть вагоны. Значит, Шаповал уже действует.

Вокруг раздавались возмущенные голоса. Никто не торопился выходить. Опять Дружинин почти физически ощутил, как тает драгоценное время. Он вдруг понял, что парень мог бросить сумку прямо здесь, в вагоне, и она сейчас может лежать где-нибудь под ногами пассажиров, а если взорвется – люди превратятся в кровавое месиво.

– Вон из вагона! – заорал Дружинин. – Здесь бомба!