Владимир Гриньков - Исчезнувшие без следа Страница 2

Только близко стоявшие, те, кто видел выражение лица Дружинина, потянулись к выходу, а другие не торопились, спрашивали друг у друга, что происходит. Дружинин рванул из-под куртки автомат, поднял над головой и выпустил в потолок вагона короткую очередь.

– Во-о-он! Здесь бомба!

Началась паника. Кто-то истерически закричал. Истошно визжали женщины. Люди хлынули на платформу. Через несколько секунд вагон опустел, только Дружинин остался сидеть, подмяв под себя парня. Он рассчитывал, что в пустом вагоне сумка обнаружится мгновенно, но выбегающие в панике люди выронили свои вещи, и среди разноцветья коробок, чемоданов и сумок невозможно было найти ту самую. Да и была ли она здесь?

– Сумка где? – рявкнул Дружинин, ударив парня под ребра. Тот охнул, но так ничего и не ответил. – Если она здесь, в вагоне, то я тебе совсем не завидую!

Дружинин рывком поднял парня на ноги и наручниками пристегнул его к поручню.

– Бомба взорвется вместе с тобой! – крикнул Дружинин. – Подыхай!

Сам он не делал ни малейшей попытки покинуть страшный вагон. Только когда в него заглянул Шаповал, Дружинин торопливо махнул рукой:

– Уйди, Толик! Здесь может быть бомба!

И снова повернулся к парню. Тот был совсем бледный. Вот-вот упадет в обморок – Дружинин видел, что до этого осталось совсем немного.

– Сумка твоя где? Скажи – и я выведу тебя отсюда!

– Там…

– Где?!

Парень повел головой. Дружинин бросился по вагону.

– Эта?

– Нет.

– Ч-черт! – сказал Дружинин.

Здесь было слишком много вещей.

– Эта?

– Нет. Моя черная.

– Да знаю я, что черная! – с досадой рявкнул Дружинин.

И вдруг увидел – что-то лежит, придавленное чемоданом. Осторожно приподнял чемодан. Сумка. Черная.

– Она, – сказал парень.

Дружинин отступил на шаг, будто это могло его спасти в случае взрыва.

– Бомба там есть? – спросил он.

– Да.

– Когда взорвется?

– Не знаю.

– А если я открою сумку – взорвется?

– Не знаю.

– Это не ты придумал? Отвечай.

– Не я, – ответил мальчишка и заплакал.

У него началась истерика.

– Шаповал! – крикнул Дружинин. – Выведи его отсюда!

В вагон вбежал Шаповал.

– Где ключ от наручников? – осведомился он.

– Разбей замок из автомата! – заорал Дружинин.

Он опять ощутил убегающее безвозвратно время. Шаповал поднял автомат, выстрелил. Наручники распались на две половинки. Шаповал сгреб парня в охапку и вынес его из вагона.

Дружинин осторожно расстегнул сумку. Внутри был сверток, обернутый газетой. Из-под газеты высовывались два цветных провода и соединялись с обычной батарейкой. Соединение для надежности было укреплено пайкой. Дружинин обернулся. В окно он видел платформу и своих ребят, которые оттесняли испуганную толпу. Дружинин судорожно вздохнул, отсоединил провода и замер – ждал, что прогремит взрыв.

Но ничего не произошло.

Глава 2

Мальчишка лежал лицом вниз, руки у него были заведены за спину и вновь соединены наручниками. Шаповал с автоматом в руке караулил его, в то время как остальные бойцы поспешно освобождали станцию от пассажиров. Появился Удалов. Дружинин рассказал ему, как все было. Удалов выслушал его молча, только в конце бросил:

– Саперов я вызвал.

По нему невозможно было определить, одобряет он действия своего подчиненного или нет. Он подошел к террористу, присел рядом с ним на корточки.

– Кто-то еще был с тобой?

– Нет.

– Зачем ты хотел устроить взрыв в метро?

– Я этого не хотел.

– Но ты же в своей сумке принес бомбу.

Парень ничего не ответил.

– Ты знал, что в сумке бомба? – спросил Удалов.

– Да.

– Зачем же нес ее сюда?

Молчание.

– Ты сам ее изготовил?

– Нет.

– А кто? – быстро спросил Удалов. – Кто тебе ее дал?

– Не знаю, – ответил парень.

Станция заполнилась людьми в милицейской форме. Откуда-то появился фотограф, торопливо делал снимки.

– Уберите его! – крикнул Удалов, прикрываясь рукой.

На фотографа налетели, отобрали пленку. Он возмущался и умолял пленку вернуть, но по лицу его было видно – привык к подобным эксцессам и ни на что всерьез не претендует.

К Удалову подошел милиционер – полковник. Удалов предъявил ему «антитерроровский» значок.

– Возьмите здесь все под охрану, полковник. – Он махнул рукой, подзывая своих. – Уходим, ребята.

– А пацана нам оставите? – поинтересовался полковник, показывая на задержанного.

– Э-э нет, – засмеялся Удалов. – Это наша добыча.

Двое бойцов подхватили парня под руки и почти бегом направились к эскалатору. Милиционеры следили за происходящим с любопытством, но ни во что не вмешивались.

Поднялись наверх. Здесь уже поджидал фургон. Задержанного положили на пол, сами бойцы расположились вдоль бортов на откидных скамьях.

– Все на месте? – спросил Удалов.

Окинул взглядом свое воинство и кивнул водителю:

– Поехали!

Машина тронулась с места. Задержанный лежал, уткнувшись лицом в пол, и казался спящим – так безвольно перекатывалась его голова при поворотах автомобиля. Бойцы смотрели на него с интересом, но никто не пытался заговорить, и только Дружинин на правах человека, которому сегодня улыбнулась удача и у которого все получилось, поинтересовался, склонившись над парнем:

– Как тебя звать?

– Петр.

– А фамилия?

– Кочемасов.

Глава 3

Всех участвовавших в операции в метро Удалов освободил от несения дежурства, заменив их другой сменой. Это было обычным делом, и все знали, что вскоре произойдет: будет накрыт стол, на который, против всяких правил, выставят спиртное. На базе был «сухой закон», но после каждой операции Удалов своей властью нарушал табу.

К столу, за которым уже расположилась отличившаяся сегодня смена «Антитеррора», Удалов вышел с некоторым опозданием. Было заметно, что он чем-то озабочен. По обыкновению, Удалов сел не во главе стола, а среди бойцов, и получилось, что он оказался рядом с Дружининым. Налили водку в стаканы.

– Молодцы! – сказал Удалов. – Отлично сегодня сработали. Дружинину – мое командирское спасибо, не подвел.

Он потрепал сидевшего рядом Дружинина по плечу. Дружно выпили. И опять Удалов обернулся к Дружинину:

– Все правильно ты сегодня сделал.

А у самого в глазах такая усталость была.

– Ему, Федор Иванович, медаль полагается, – подсказал Шаповал.

– Угу. Шоколадная, – кивнул Удалов.

Все засмеялись. Операции бывали всякие, и ситуаций каких только не было, но еще ни разу никого не наградили. По этому поводу даже ходила шутка, что «Антитеррор» настолько засекречен, что начальство просто не знает, кого именно должно награждать. Не люди, а призраки какие-то.

– Мы не за награды работаем, – сказал Удалов.

С ним никто и не спорил.

– А с пацаном этим что? – спросил кто-то.

Удалов пожал плечами:

– Отправили куда следует. Сейчас с ним работают.

– Зачем он с бомбой-то в метро полез, Федор Иванович?

– Не знаю, – ответил Удалов.

– Он странный какой-то. Требовал чего-то, да?

И опять Удалов ответил:

– Не знаю.

Он действительно вряд ли мог что-то знать. Дружинин своими глазами видел, как какие-то люди в штатском затолкали Кочемасова в машину и увезли с территории базы едва ли не сразу после того, как бойцы «Антитеррора» вернулись с задания.

Удалов обернулся к Дружинину:

– Все правильно ты сделал, Андрей.

Он эту фразу произнес уже второй раз за последние десять минут. Дружинин неопределенно пожал плечами.

В комнату, где пировали бойцы, заглянул дежурный по базе:

– Федор Иванович! Вас ждут!

Наступила тишина. Удалов поднялся и молча вышел, сделав на прощание знак рукой – продолжайте без меня.

– Нам праздник, ему работа, – сказал сочувственно Шаповал.

– Не всем же водку пить, – отозвался кто-то.

Шаповал придвинулся к Дружинину.

– Ну ты и орал на меня сегодня, – вспомнил он.

– Когда? – удивился Дружинин.

– Там, в вагоне, когда я у тебя ключ от наручников попросил.

– Это от страха, Толик. Мне казалось, что я явственно слышу, как эта бомба тикает, а ты все тянул, тянул…

– Не тянул я вовсе! – обиделся Шаповал.

– Ну, не тянул, – всепрощающе улыбнулся Дружинин. – Но все равно как-то медлительно действовал.

– Ладно, давай за тебя, – сказал примирительно Шаповал и поднял стакан. – Хорошо иметь такого напарника…

– Да брось ты!

– Нет, правда, Андрей! Мы с тобой так спелись, что уже понимаем друг друга без слов.

Шаповал приобнял друга:

– За тебя, Андрей!

Открылась дверь, и дежурный крикнул:

– Дружинин! К командиру!

– Ну вот, – сокрушенно протянул Шаповал. – И выпить не дадут.

В кабинете Удалова Дружинин увидел троих незнакомых ему людей. Все трое были не стары и не молоды, одеты одинаково безлико и так же одинаково мрачны. И Удалов тоже был мрачен – поднял глаза на Дружинина, когда тот вошел, и долго молча на него смотрел, не предлагая сесть, что случалось с ним не часто. В затянувшейся до неловкости паузе Дружинин вдруг понял, почему Удалов молчит: не он здесь главный, а кто-то из этой троицы.