Александр Венгеровский - Рэкетир Мишка Страница 2

Белянин вышел из машины и направился в контору. Главный зоотехник не ожидал его – обычно он не заходил к своим специалистам в кабинеты, а вызывал к себе. Зоотехник спал после обеда, откинув голову на спинку кресла и тихонько похрапывая.

«Спать! В такое время!» – подумал директор, стараясь подавить бешенство и заранее зная, что это не получиться. Он хватил кулаком об стол и испытал злорадное удовольствие от того, как подпрыгнул на своём кресле толстый зоотехник – словно кот, которому шкодливый мальчишка на Ивана Купала плеснул под хвост ведро холодной воды.

–Владимир Александрович, – начал Белянин закипая от бешенства, всеми силами стараясь оставаться корректным, – вы когда последний раз были на второй ферме?!

–Андрей Васильевич… Я… На второй ферме?… Вчера… Нет позавчера… Там работают… Вернее… Бригадир сказал… Сварщиков нет… Задвижки не привезли… – глаза осоловелые, ничего не понимающие.

Андрей Васильевич перебил его:

–Никто там не работает! Ничего не сделано! – корректность полетела к чертям, и он пошёл, пошёл, с каждой фразой повышая голос. – Окна выбиты! Рамы выбиты! Никто и не думал вставлять! Транспортёр как с весны забит навозом, так и сейчас забит! Трубы, понимаешь, как вы их в мае отрезали, так они и сейчас валяются! Вы что, сволочи, опять до аврала дотянуть хотите, до белых мух, чтобы коровы по брюхо в грязи стояли? Ты что в кабинете сидишь?! В такие дни?!

–Я, я, – заикался зоотехник, барахтаясь в кресле, в которое упал обратно после нелепого прыжка, и из которого безуспешно пытался выбраться.

–Что я?! Если ты не хочешь работать, я тебя выгоню к чёртовой матери и другого зоотехника найду! Который не боится растрясти своё пузо!

–Я, я возьму сейчас бригаду по трудоёмким работам и сам туда поеду.

–Ты давно там должен быть! У тебя давно всё должно быть готово! Ты чем всё лето занимался?

Кончил Андрей Васильевич матом и поймал себя на том, что колотит по столу кулаком прямо перед носом красного, взмокшего от пота зоотехника.

Андрей Васильевич вышел из кабинета и так хватил за собой дверью, что гул прокатился по всей конторе. Спустился вниз, сел в машину, рванул ручник. «Волга» покатилась назад, взвыл мотор, и он понёсся в райцентр.

                                    II

Начальником райотдела внутренних дел был майор милиции Михаил Авдеевич Свистуненко. В любой толпе он выделился бы чёрными густыми, зачёсанными назад волосами, такими же чёрными, широкими бровями и толстым носом.

Он поднялся навстречу Белянину. На лице была приветливая улыбка, от которой верхняя губа у него оттянулась куда-то назад и вверх, а нос подался вперёд и вниз.

–С какой бедой к нам? – спросил он, учтиво, но солидно и с чувством собственного достоинства пожимая директорскую руку.

Андрей Васильевич подал письмо. Свистуненко вернулся за свой стол, широким жестом пригласил Белянина сесть против себя, достал из внутреннего кармана очки, вынул их из футляра, водрузил на большом носу своём, взял конверт, вынул из него бумажку, развернул – всё с необыкновенной важностью, будто священнодействовал. Читал долго, а, кончив, положил листок на стол, пригладил, словно желая приклеить, снял очки, положил в футляр, спрятал в карман и сказал с видом рассудительно-озабоченным:

–Серьёзное дело.

Андрей Васильевич стал чувствовать сильнейшее раздражение. Вся эта солидность и обстоятельность в поведении Свистуненко казались ему нарочитыми, наигранными, будто майор демонстрировал ему: вот я какой весь серьёзный и положительный мужик. И даже очки, как показалось Андрею Васильевичу, он надевал именно затем, чтобы показать: вот и я тоже ношу очки, как другие солидные и важные люди. (А между тем, не раз уже в руководящих кругах слышал Белянин рассказы о том, как Свистуненко в компании своих же подчинённых, с умным видом, с поучительными и наставительными разговорами выпивая первую рюмку, назюзюкивался под конец до совершенно обезьяньего вида).

Михаил Авдеевич хмыкнул и изобразил на лице такую задумчивость, какую Белянин от роду ещё не видел.

–А вы, Андрей Васильевич, не имеете соображений, кто бы мог это написать, – выдал он, наконец, продукт своих размышлений.

Белянин ответил, что не имеет, и добавил:

–Поймите меня правильно: я здесь не потому, что побоялся дурацких угроз. По-моему, такие вещи надо пресекать в самом начале. Если спустить шантажисту сегодня, он может повторить уже в отношении кого-то другого. – Директор запнулся и посмотрел на Свистуненко.

–Да, да, – закивал тот. – Дело серьёзное. Я бы сказал, политическое дело. Тут пахнет терроризмом. Надо позвонить Сергею Николаевичу, – и Михаил Авдеевич твёрдой поступью направился к телефону.

Белянин не верил своим ушам. Сергей Николаевич был первый секретарь райкома, и он никак не ожидал, что и он тоже будет вовлечён, да ещё так сразу.

–Михаил Авдеевич, – начал он, – по-моему, нет никакой необходимости отвлекать Первого.

–Уж вы предоставьте это дело мне, Андрей Васильевич, – ответил майор, набирая номер. – Это необычное дело. Политическое, я бы даже сказал, дело. Сергей Николаевич должен быть в курсе… Алё! Сергей Николаевич? Здравствуйте, Сергей Николаевич! Сергей Николаевич, я вас вот почему побеспокоил: у нас здесь необычный случай, я бы даже сказал, чрезвычайное дело, – и майор стал излагать это дело.

Говорил он всё тем же спокойным, степенным голосом, тем да не тем. Что-то неуловимое в нём появилось, совсем чуть-чуть. Только из-за этого микроскопического чуть-чуть говорил он с Сергеем Николаевичем совсем не так, как с Андреем Васильевичем.

«Да, у нас на Руси, если в чём другом не угнались за иностранцами»… Как там у Гоголя? С помещиком, у которого двести душ, говорили совсем иначе, нежели с тем, у которого их триста.… А нынче? С директором совхоза разговаривают совсем не так, как со вторым секретарём, а со вторым секретарём совсем не так, как с первым секретарём обкома – и так восходи хоть до Генерального секретаря – всё найдутся оттенки. Эхма! Сто пятьдесят лет прошло, а всё то же, ничего не изменилось! «Но человек не стал лучше!» – как воскликнул бы чеховский Печенег. Вот был бы Михаил Авдеевич его подчинённым, он бы сейчас придрался к нему и так раз… До мата, как он только что зоотехника своего. Ишь, подлец, как распинается: «Да, Сергей Николаевич, сделаем, Сергей Николаевич», – будто специально затем позвонил, чтобы показать Первому, как он млеет от счастья произносить его имя.

–Хорошо, Сергей Николаевич! Да…Да…Да! Я буду держать вас в курсе…Да, лично! Хорошо… До свидания. Всего доброго.

Положив трубку, Свистуненко даже крякнул от удовольствия.

«Выслужился, – подумал про себя Белянин, – и ведь не было никакой необходимости! У него в совхозе такие же фрукты имеются, крохотные начальники – шишки на ровном месте. Звонят ему: «Вот Андрей Васильевич, хотим то-то, то-то сделать. Решили посоветоваться», – и называют какую-нибудь ерунду, ничтожное дело, которое должны бы делать автоматически, вообще без слов. Он то знает их как облупленных: затем звонят, чтобы показать ему – не бездельники, не зря зарплату получают и его любят, не могут без него. Вот и Свистуненко такой же: чай, до сих пор не уверен действительно ли он майор и не сидит ли в этом кресле по какому-нибудь недоразумению.

Андрей Васильевич еле сдерживался. Напрасно он раздразнил себя, уезжая сюда. Зоотехнику он всыпал, да сам душевное равновесие потерял.

А майор, между тем, уже весь отдел собрал. Ввёл всех в курс. Сам письмо прочитал, потом по рукам пустил и сказал:

–Ну вот, товарищи, надо отнестись к этому очень серьёзно. Я бы сказал, налицо попытка террористического акта против видного хозяйственного руководителя нашего района. (Белянина передёрнуло). Необычайной важности дело. Я уже доложил Сергею Николаевичу, он лично держит его на контроле. Какие будут мнения или, может, предложения?

–А какое может быть мнение – положить ему в баул бумажек, устроить засаду и взять с поличным, – сказал лейтенант Арефьев, ещё недавно бывший участковым в совхозном посёлке.

–Та-ак, – удовлетворённо протянул майор и взглянул на директора: мол, видишь, какие у меня толковые сотрудники – моя школа.

–С поличным, конечно, хорошо, – вступил заместитель Свистуненко капитан Обложкин. – Теоретищески всё правильно, а вот как сделать практищески?

–Я, собственно, поэтому и приехал, – сказал Белянин. – О терроризме в данном случае говорить не стоит – обыкновенное вымогательство или даже хулиганство, которое, однако, тоже надо пресечь. Поэтому я поеду, положу бумажки, а когда хулиган придёт за ними, вы его и задержите. По-моему, его даже сажать не надо, достаточно просто выявить.

–Нет, нет, – запротестовал Свистуненко, – ваше участие абсолютно исключено.

Белянин помолчал, потом сказал:

–В таком случае моё присутствие здесь излишне. Я, пожалуй, поеду.