Эла Бо - Провинциальный конец света Страница 2

Когда Он висел на том позорном кресте – любовь все еще струилась и на насмешника, и на разочарованного бывшего друга. Он не был сумасшедшим. Он был Сын Божий, истерзанный до последнего издыхания ради того, чтобы мы могли жить свободно.

–Так как же тогда надо жить, чтобы в ад не угодить? Ад-то ведь есть. Он ведь никуда не делся. Монашки-то просто так говорить не будут, да и в книгах написано…

–Ад действительно существует. И его-то как раз создаем мы для себя сами. А жить… старайся жить по-совести, для тебя этого достаточно.

–Ну, так… а как же посты всякие, молитвы… причастие вот еще…?

–Пойми, Агния, перемены в нас происходят не от тех обещаний, которые мы даем Богу, а, напротив – от тех обещаний, которые Он дает нам. Выполнять свои обещания чаще всего удается лишь недолгое время, отсюда и чувство вины, когда вдруг обнаруживаем, что снова впали в искушения. Раздосадованные на Бога за то, что Он не помогает нам настолько, насколько мы надеялись, начинаем лечить свое чувство вины проверенными средствами в виде наркотиков, алкоголя, еды, ненужных, но приятных покупок, которые могли бы заглушить боль. Случается и так, что обида и боль прорываются как гнойник в виде приступов ярости или похоти.

–А что, об этом только схимницам положено знать, да? Нигде ведь такого не написано. Вы, матушка Зиновия, должны всем рассказать, научить людей правде!

–Нет-нет, Агния, менять других людей мне не по силам, я могу только молиться. Сейчас я пытаюсь объяснить тебе, как жить в Божией свободе. Если окружающие тебя люди не ищут того же, чего и ты, тебя они все-равно не поймут и даже будут обвинять еще в больших грехах. Пытаясь научить кого-то тому, что я тебе говорю – это значит не позволить Богу самому произрастить это в людях. Так ведь можно изранить многих вокруг, да и себя тоже.

–Ага, значит ничего не надо делать. Пусть, значит, живут как хотят, Господь разберется…

–Зачем ты пытаешься приобщить других, а сама-то не живешь этим. Как это естественно для нас – исправлять собственную опустошенность путем принуждения всех окружающих изменить себя. Нет, Агния, так мы никогда ничего не изменим. Люди все равно все испортят. Налаживание отношений с Христом – это приключение всей жизни. Жизнь в вере уже сама по себе – непомерная битва в этом греховном мире, и мы не должны усложнять ее для других верующих. Мы даны друг другу, чтобы подкреплять уставших в пути, а не для того, чтобы подгонять людей под стандарты, которых, на наш взгляд, они еще не достигли. Поняла хоть что-нибудь?

–Поняла. Чего не понять-то… только что мне от этого. Вот жизнь у меня не сложилась, с деньгами сейчас трудновато. Работу в моем возрасте, вы ведь знаете, нелегко найти. По– вашему, выходит, мне нужно только сидеть и ждать, когда Бог все устроит.

–Да. Бог сам устроит. Как, впрочем, и всегда устраивал до этого момента – ты просто могла и не знать. Отсутствие сегодня личной жизни, денег и работы не является утверждением того, что Он оставил тебя. Бог – это не фея-крестная, устраивающая счастье одним мановением волшебной палочки. Этак можно забрести неизвестно куда, если будешь ставить под сомнение Божью любовь всякий раз, когда Его решения не будут отвечать твоим ожиданиям. Он – твой Отец. И Он знает, что тебе нужно гораздо лучше, чем ты сама. И Он может обеспечить тебя и всех твоих подружек гораздо лучше, чем ты это можешь себе представить.

–Так чего не обеспечивает? Ему нравится, значит, когда я страдаю?»

–Надеюсь, ты соображаешь лучше, чем говоришь. Он страдает сейчас здесь вместе с тобой. А как же иначе? Он любит тебя. Он не устраивает страданий для тебя, а разбирает завалы этого греховного мира, чтобы совершить нечто великое в тебе. Душу твою очищает, потому как именно душа ценнее для Него всех сокровищ мира.

Глава 4

Я даже не знаю, что это было: то ли очередная организация, то ли новое общество уставших людей. Их лидер заявил всем: « У нашей партии нет названия, даже партии как таковой нет. Я и есть партия, а люди мне помогают. Все помогают, кто захочет. Я никого не отвергаю. Для меня все люди равны. Придите ко мне: все уставшие, обездоленные, отчаявшиеся. Верьте мне. Я позабочусь о вас.

Женщины мечтательно вздыхали. Как Он красив! Светлые волосы, чуть с рыжинкой аккуратно уложены. Прекрасные голубые глаза, такие добрые, даже когда он серьезен. Правильные строгие черты лица, а голос… Его голос завораживал. Он не орал в микрофон, не кривлялся на публике, но лишь стоило людям услышать Его спокойный голос – замолкали все, даже журналюги матерые как-то вдруг о хороших манерах вспоминали.

В серьезных деловых кругах сначала восприняли Его как очередного проповедника. Никто не видел в Нем соперника: молод слишком, малоизвестен, неопытен. Едва тридцатник разменял – это не возраст для власти. И постарались сбагрить молодого амбициозного политика в первую попавшую глухомань, куда-то на Ближний Восток, в должности третьего помощника второго наблюдателя. Короче, решили указать шустрому выскочке его место. Только выяснилось вскоре, что теперь указывать будет Он.

–Придите ко мне,– и они шли.

–Вы устали от войны,– восхищенная толпа чуть-ли не рыдала.– Войны здесь больше не будет! Я обещаю!

Никто из жителей той страны не поинтересовался вдруг таинственно пропавшими не только бандитами, но даже мелкой уголовщины. За пару месяцев как испарились… ну, и кучу большую на них… реветь что-ли кто-то будет. Главное: Он сдержал обещание, Ему можно верить, Он не подведет! Ему тут же предложили пост президента этой страны. Благодарный народ готов был на руках Его носить. Но Он, как обычно, улыбнулся своей знаменитой уже кроткой улыбкой, поблагодарил людей за доверие, но заявил, что не может ограничиться одной страной.

–Я послан свыше,– восторженные люди тянули к нему руки.– Послан лишь для того, чтобы вернуть мир на эту многострадальную Землю.

Вторая, третья страна… Восток как-то вдруг перестал быть горячей точкой. Люди угомонились; бандиты с Его приездом уже привычно исчезали сами собой; все, казалось бы навечно расквартированные, войска благополучно выводились… На Востоке остались лишь Он и многомиллионная толпа обожающих Его фанатов. Теперь уже серьезные политики засуетились, наперебой стали к себе зазывать, деньги немалые предлагали. Но Он ответил так, что даже я прослезилась. Оказывается, что эти гадские акулы-империалисты, поганые денежные мешки скрывали от людей новые изобретения. Талантливым ученым ходу не давали. Не нахапали, видать, еще денег. Чтобы подавились они своими долларами, проклятые. А Он принял этих ученых, выслушал, помог.

–Я живу лишь для того, чтобы вы были счастливы,– весь мир видел эти кадры плачущих от счастья людей.

Страны, признавшие Его, получили бесплатное электричество: много, постоянно, без всяких лимитов. Все гениальное, как всегда, просто и не требует больших капиталовложений. Остальное человечество сначало с завистью смотрело; появившееся раздражение вылилось в массовые митинги и закончилось погромами. Народ устал ждать. Народ требовал дармового электричества. Народ хотел бесплатный Интернет, халявное телевидение с кучей каналов и чтобы круглосуточно!

–Не можете обеспечить – убирайтесь! Освободите место!– Власти здорово струхнули, когда к толпам разъяренных людей пожелала присоединиться не только полиция, но и армия.

–Убирайтесь! Упыри! Кровососы!– Агрессивная толпа с упоением громила все движимое и недвижимое имущество тех, кого посчитала виновным в своих бедах.

Чтобы людей угомонить, целыми отраслями пришлось пожертвовать, а после бежать, униженно кланяясь, к всенародному кумиру, теперь уже самой яркой звезде на политическом небосклоне.

Глава 5

Мы с подругами праздник устроили по этому случаю: обогреватель врубили на полную мощность; телевизор вовсю молотил; магнитофон надрывался до утра; лампочки мы еще все повключали; стряпню затеяли, наготовили кучу всего – а счетчиков-то нет! Платить не надо больше! Наталья, подруга моя, вместе как-то работали, в город ездила. Портреты Его привезла. Здоровенные цветные плакаты. Я повесила у себя – аж налюбоваться не могу. Есть же мужики на свете, посмотреть приятно… а у нас чего… одна козлятина небритая… ох, и довольная же я.

По весне на скотину хворь какая-то странная напала. Говорят, целыми фермами подыхают… люди-то врать не будут. По телевизору еще каждый день показывали, ветеринары всякие выступали… а толку никакого… болтают много. Потом скупщики появились. Улыбчивые такие, вежливые. Скупали все, что люди готовы были продать. Платили, конечно, немного, но тут уж… сдохнет скотина – и этого не получишь. Да еще и проблем столько: сжечь, закопать. Продавали люди, что у нас, что за границей. К черту все. Чем с заразой возиться, лучше уж на овощах прожить как-нибудь, а там видно будет. Лето еще, как назло, дурацкое выпало. В соседнем районе, по слухам, засуха страшенная, а нас дожди задолбали. Небо вечно серое, унылое, солнце может пару раз за все лето видели. Это в городах сейчас все сверкает, полыхает, вертится, да движется – там неба не видать, а у нас совсем тоска. Везде, наверное, сейчас так. В газете вот пишут, что это из-за того, что в космос часто летают, дыры понаделали, вот и получили фигу с маслом. А страдает всегда простой народ.