Digging for the Bones - Скарамар Страница 23

Всё было бы не так плохо, если бы Поппи тоже не уехала. Впрочем, Помона заменила её, оставив Флитвика и Люпина делить обязанности Минервы между собой. Флитвик при этом очень хвалил способности нового профессора, что заставляло Северуса скрежетать зубами. Как бы ему в таких условиях не понадобились новые зубы.

Первый урок зельеварения в этот день был с курсом Поттера, и Северус решил, что поговорит с ребёнком прямо сегодня, тем более, что следующего урока у Северуса не было, а потом придут семикурсники, которые вполне могут самостоятельно справиться с рецептом на доске, разобраться в инструкциях и продолжить работать над исследовательскими проектами, начатыми в прошлом году.

Если этот разговор затянется, у Северуса возникнут существенные проблемы. Однако, как бы Северусу ни хотелось, чтобы беседа была покороче, у мальчика, несомненно, появятся вопросы о смене опекуна, на которые придётся ответить.

Братья Уизли и Грейнджер вместе вошли в Большой зал. Увидев их, Поттер схватил со стола пригоршню сосисок, вытащив магловский пластиковый пакет, бросил их туда, затем нырнул под стол и исчез.

Поттер воспользовался мантией-невидимкой, чтобы избежать встречи с друзьями? Это было очень интересно.

Северус быстро расправился с завтраком, а когда подошёл к своему классу, Поттер снова удивил его: мальчишка стоял в коридоре, читая книгу по зельям, которая выглядела такой новой, что его сова, должно быть, принесла её только этим утром.

Профессор открыл кабинет, кивнув Поттеру в знак приветствия (хотя обычно он и этого не делал).

Поттер сел было на своё привычное место, но внезапно передумал и пересел за первый стол. Северус задался вопросом почему, но потом сообразил: Поттер, Уизли и Грейнджер обычно садились вместе с Лонгботтомом.

Поттер заметил, что Северус смотрит на него, и слегка приподнял подбородок, как бы провоцируя профессора на комментарий, однако Северус ничего не сказал, и неловкий момент прошёл, когда в класс ворвались Грейнджер и Уизли.

— Гарри! Где ты был? — потребовала ответа лохматая ведьма.

— Занимался, — не глядя на неё, угрюмо буркнул Поттер.

— Гарри, дружище, послушай… — начал Уизли вполголоса, настойчиво, но вкрадчиво. Грейнджер ткнула его в бок и кивнула на Северуса, который притворился, что читает пергаменты на своём столе. — Послушай, — продолжал Уизли более непринуждённо, — давай поговорим об этом за обедом, хорошо?

Поттер кивнул, но в глазах его светилось такое упрямство, что Северус поспорил бы на сотню галеонов — в обеденное время Поттер будет где угодно, только не в Большом зале.

Явились остальные гриффиндорцы и слизеринцы. Уизли и Грейнджер остались за столом с Поттером, хотя он упорно их игнорировал.

Урок прошел достаточно ровно. Все были подавлены. Браун и Патил то и дело поглядывали на стол, за которым обычно сидел Лонгботтом, и выглядели весьма печальными. Остальные вообще избегали смотреть на это место. Северус решил, что избавится от этого стола — на нём было огромное пятно, там, где Лонгботтом в прошлом году весьма эффектно растопил котёл.

После занятия, отпустив класс и дождавшись, пока все соберут свои вещи, Северус окликнул:

— Мистер Поттер! Мне нужно поговорить с вами, — он старался говорить как можно спокойнее, но голос прозвучал натянуто.

Уизли выглядел так, будто хотел остаться, однако Северус велел:

— Идите и предупредите преподавателя на следующем уроке, что мистер Поттер скоро придёт.

Уизли кивнул, неуверенно глядя сначала на Поттера, потом на Грейнджер. Та потянула его за рукав.

Взмахом палочки Северус закрыл дверь, подумав, кинул на неё запирающие чары.

— Садитесь, Поттер, — предложил он мальчику, а себе пододвинул один из лабораторных стульев. Ребёнок насторожился.

— Полагаю, вы должны знать, Поттер, — Северус убрал палочку и, положив руки на стол, подождал, пока Поттер посмотрит на него. — Я говорил с Дурслями.

— Зачем, сэр? — это было самое вежливое, что Северус когда-либо слышал от Поттера.

— Мы обсудили результаты вашего медицинского обследования, — спокойно сказал Северус, — и наказания, которые вы получали, пока находились под их опекой.

Поттер побледнел, в его глазах нарастала паника, но он только спросил:

— И… И что они сказали?

— Откровенно говоря, их ответы меня не удовлетворили, — Северус помолчал. — Не стану отрицать, я нахожу их отвратительными людьми.

Пожалуй, на миллисекунду мальчик улыбнулся, но тут его руки на столе сжались в кулаки, и Северус подумал, что он пытается сдержать дрожь.

— Похоже, они не годятся в опекуны ребёнку-волшебнику. А раз так, я распорядился, чтобы ваше опекунство было передано мне, — Северус внимательно наблюдал за мальчиком. Лицо Поттера было таким неподвижным, словно закрылось маской. — Поскольку я исполняю обязанности директора, я смог сделать это тайно, не привлекая Министерство, как вы и просили.

Поттер долго молчал и всё так же бесстрастно смотрел на профессора. Наконец натянуто спросил:

— Значит ли это, что мне не придётся возвращаться к Дурслям следующим летом?

— Именно это и значит, — подтвердил Северус.

— Вы передали это… — Поттер, казалось, перебирал в уме то, что сказал Северус. — Моё опекунство или что-то в этом роде перешло… к… к вам?

Дошло.

— Да, Поттер, теперь я ваш опекун. Уверяю вас, это временно, пока мы не найдём кого-нибудь более подходящего. На данный момент это наиболее правильно, — Северус ждал неизбежного взрыва.

Глаза Гарри стали огромными, но он не сказал ни слова.

— Уверен, у вас есть вопросы. Я вполне готов ответить на них, — подтолкнул Северус.

Поттер откашлялся.

— Нет, сэр. У меня нет вопросов, — твёрдо ответил он и упрямо выпятил подбородок, но его зелёные глаза были влажными и испуганными. Затем они стали на удивление пустыми. — Это всё, сэр? — спросил он напряжённым голосом.

Северус был озадачен, он ожидал слёз, гнева, облегчения, страха, чего угодно, только не этого странного отупения.

— Я понимаю, что это слишком для вас, — сказал Северус, пытаясь говорить доброжелательно (он знал, что у него это плохо получается). — Мы можем обсудить детали позже.

— Да, сэр. Теперь я могу идти? — голос мальчика звучал ещё более напряжённо.

Мастер зелий с беспокойством заметил, что лицо Поттера приобрело нежный зеленоватый оттенок, и запоздало вспомнил о слабом желудке Лили, как её тошнило перед СОВ, как она писала ему, поняв, что беременна, только когда её