Алексей Олейников - Где живет колдун Страница 30

А после… она не заметила, когда взгляд ее раскрылся, и болота вспыхнули огнем скрытой жизни. Мир преобразился – по мху струился призрачный зеленоватый огонь, проницая его нити, и каждый куст вереска объяло искрящееся фиолетовое пламя. Осока метала в небо нити нежно-зеленого света, и темным изумрудом пылал дрок, вцепившийся в камни.

– Ты видишь его? – спросил Дьюла, встав рядом.

– Кого?

– Ястреба. Вон там, над горизонтом.

Девушка поймала взглядом светящуюся точку в небе.

– Позови его.

– Как? – не поняла Дженни. – Он же дикий.

– Попроси его прилететь сюда.

Девушка потянулась к птице – не рукой и даже не взглядом, а всем своим существом, и ощутила ответную дрожь. Ястреб услышал ее. Но…

– Он не хочет, – удивилась Дженни.

– Охотится, – заметил Дьюла. – Ему не до тебя. К тому же ты не просишь, а почти приказываешь. Вон как вцепилась. Отпусти его…

Дженни сперва не поняла, о чем он говорит, но потом почувствовала слабые рывки – как будто туда, в синеву неба, была протянута невидимая нить и на конце ее бился и пытался сорваться воздушный змей.

И она дала ему сорваться.

Ястреб ринулся вниз, и девушка на мгновение ощутила его ярость и голод, а потом неведомо откуда долетел слабый писк, и тоскливое отчаяние наполнило сердце. На мгновение она задохнулась.

– Полевку поймал, – равнодушно заметил клоун.

– Это… это… – Дженни хватала ртом воздух. – Я сама там умерла!

– Ты почувствовала ее смерть? – удивился Вадаш. – Должно быть, связь распалась не полностью, и ты захватила и мышку. Однако на таком расстоянии…

Он замолчал и пошел вниз, с холма.

Таким был ее первый урок.

Дьюла заставлял ее проделывать странные упражнения: они лежали на камнях и слушали землю, ловили ветер пустыми ладонями и долго сидели у маленького ключа, сочившегося из-под камня.

У девушки ничего не выходило. Земля оставалась глухой, ветер – неуловимым, а ручей – мокрым и холодным. И все. Ясный взор ничем не помогал.

Сначала Дженни злилась, потом начала скучать, потом думать, затем наступила на хвост собственной гордости и стала расспрашивать клоуна. С таким же успехом можно было разговаривать со мхом. И, наконец, когда силы ее иссякли, а терпение готово было лопнуть, девушка услышала…

Нет, она почувствовала, как вода обняла ее красные от холода ладони, как живое существо, и Дженни услышала песню. Ручей пел о долгом пути – из глубины земли, сквозь пласты гранита, сквозь толщи известняка и слои торфа, меж корней вереска и нитей мха. Ручей пел о лазурной чаше моря, которое ждет его, он пел об облаках, к которым летучим паром поднимается вода жарким днем, и о туманах, стелющих свое холодное покрывало на усталую землю. Он пел о росах, искрящихся на лезвиях трав, и о прекрасном лике Луны, которая манит все воды…

Девушка вынула руки из воды (удивительно, но ледяной ручей больше не обжигал кожу) и ошеломленно посмотрела на Дьюлу.

– Значит, вода, – кивнул венгр. – Этого следовало ожидать. С твоей-то фамилией и наследственностью…

– При чем тут моя фамилия? – насторожилась Дженни.

– Твоя фамилия переводится как дельфин. Скорее всего, твои предки по отцовской линии были жрецами Аполлона. – Вадаш поднялся. – Идем, скоро привал.

– Солнце еще высоко, – удивилась девушка. – Разве ты не говорил, что мы будем идти до заката?

– Да, но ты услышала Стихию. На второй день обучения. Это явный прогресс. Значит, сегодня мы можем прогуляться по Дороге Снов.

– Без Ласа? – девушка остановилась.

– Я лучше Ласа, – хмыкнул венгр и уточнил: – Как проводник.

– Ну да… – начала девушка, но клоун уже шел по тропинке. – Вот так всегда. Как можно общаться с таким человеком?

Вадаш повелительно помахал рукой – «дескать, догоняй, ждать не буду».

Дженни развела руками и пошла следом, размышляя:

«С чего Дьюла решил, что папины предки были жрецами какого-то Аполлона?»

Глава 8

Альберт Фреймус закрыл ноутбук и откинулся в кресле, массируя глаза.

Пожалуй, хватит на сегодня. Его акции идут вверх, и проблем с финансированием операции «Чертог» пока нет. Он поглядел на карту графства Уайтшир, где был обведен маркером городок Венсброу. Провинциальные газеты под контролем, местные коммуны – тоже. Следует решить вопрос с телефонными операторами – на время проведения ритуала городок необходимо изолировать от внешнего мира. Он мог бы это сделать, как выразился Хампельман, «нефизическими методами», но чтобы выпустить во Внешние Земли кого-то из свиты Охотника, ему придется полностью выложиться. Ритуал отберет все силы. Поэтому придется полагаться на старые добрые методы – деньги и насилие тоже творят чудеса.

Единственная трудность – отделение полиции и его глава Гилберт Этвуд. Возможно, стоит подумать об устранении мистера Этвуда. Но это требует лишних затрат, и финансовых, и организационных. Хотелось бы решить это вопрос… тоньше. К сожалению, взять город Венсброу под полный контроль он не успел – слишком поздно началась подготовка. Впрочем, если мистер Этвуд начнет расследование и станет проявлять чрезмерный интерес к раскопкам древних курганов на окраине города, его начальство ясно даст понять, что эту тему не стоит так уж усердно развивать. У Альберта Фреймуса очень хорошие связи в министерстве внутренних дел. Если же шеф полиции не уймется… Колдун вздохнул. Вероятно, тогда дети Гилберта Этвуда осиротеют. Скорее всего, их папа скончается на рабочем месте от сердечного приступа. Однако активность шефа полиции муниципалитета Венсброу заботила «темника» не в первую очередь. Гораздо важнее было получить Список Хранителей Печати. Без него вся операция бессмысленна.

Пока он догадывался лишь о местонахождении Синей Печати. Если его выкладки верны, то она у него под боком. Однако юридическая ловушка с химерой не удалась, и английскому Магусу удалось вывернуться. А он едва не потерял крайне ценный экземпляр ледяной химеры. Из-за какой-то девчонки, едва прошедшей первую инициацию Магуса! Фреймус цокнул языком, вспоминая, как она справилась с химерой. У ребенка великолепный потенциал. Такой образец, как она, достоин новой лаборатории в блоке С. Жаль, что визит во Фреймус-хаус не входит в планы мисс Далфин.

Впрочем, благодаря летнему инциденту он получил бесценные данные. Одна лишь информация о структуре пресловутого кольца Магуса уже окупила всю операцию. А данные о светлом сне? И самое ценное приобретение – Калеб…

Колдун улыбнулся. Разведка боем прошла крайне удачно. Он получил больше, чем потерял. Фреймус щелкнул пальцами. Поверхность затемненного окна превратилась в телевизионную панель, которая разбилась на сотни мелких квадратиков, в каждый из которых транслировалось изображение с отдельной камеры. Причем некоторые были установлены в очень необычных местах.

Сюда, в его кабинет, стекалась информация со всех камер, следящих мониторов и охранных систем поместья. Колдун вполне доверял крепким ребятам из частного агентства «Балор», тем более что являлся его владельцем. Но Альберт предпочитал перестраховаться. Управлять этой системой, напрямую приказывая электронике, – довольно кропотливое занятие, но это позволяло держать себя в форме. Насколько Альберт знал, никто из его коллег не развивал подобное направление магии. Что было весьма недальновидно – за электроникой будущее, и это будущее стремительно наступает.

Легким жестом он приблизил и увеличил один из квадратов. Стал различим темный коридор с полукруглыми сводами. От коридора по обе стороны, как ветви от древесного ствола, отходили камеры, закрытые массивными стальными решетками.

От старого замка, когда-то располагавшегося на месте Фреймус-хауса, сохранились лишь подземелья. Альберт распорядился восстановить их – они выглядели довольно… оригинально и соответствовали духу этого места. В конце концов, надо соответствовать стереотипам. Он же черный маг. Как он может обойтись без собственного подземелья?

За неимением узников в камерах разместили зверей. Особых зверей. «Узнай на Авалоне, кого я здесь держу, тут бы давно высадился десант СВЛ[28], – подумал колдун. – Даже лицензия на частный экзопарк[29] не помогла бы». Изображение пошло мелкой рябью – чуткая начинка камер не выдерживала соседства с маленьким зоосадом Альберта Фреймуса.

Калеб сидел на корточках возле черной решетки, пронизанной искрами заговоренного серебра. А с той стороны метался воплощенный ужас – приседая на львиных лапах и хлеща по бокам змеиным хвостом, увенчанным огромным жалом скорпиона. Чудовище мерило вертикальными зрачками расстояние до решетки, и его человеческое лицо морщилось в яростной гримасе. Калеб медленно вытянул руку и осторожно коснулся черных прутьев.