Дмитрий Емец - Ошибка грифона Страница 42

– Представляю, как это выглядит! Все толстые тетки, пожирая тортики, со злобой смотрят, какая ты красивая и стройная! – весело сказал Матвей.

Модель Маша впервые посмотрела на Багрова с интересом. Кажется, из +1 он постепенно превращался в +2 или в +3. Ирка, напротив, уставилась на Матвея так, что из плюса он сразу ушел в глубокий минус.

– Не совсем! – проворковала Маша. – Наши тортики низкокалорийны. Об этом тоже заботится наша фирма! Ну, поехали! А то холодно!

Хитрая Ирка села вперед. Багров попытался сдвинуть пирамиду тортов, и она начала опасно крениться.

– Не-е-е-ет! – крикнул Матвей, но было уже поздно.

Верхняя коробка раскрылась у него на коленях, выплюнув полтора десятка маленьких круглых пирожных. Прыгая по куртке Багрова, они оставляли на ней кремовые следы, кокосовую стружку и маленькие фруктики.

– Знакомься! Это «Марципановое счастье»! Райское наслаждение и непрерывная забота о здоровье! – радостным голосом сообщила Маша.

Чувствовалось, что тортов у нее много, и их вполне можно списать на какую-то утруску, усушку или потерю товарного вида в результате превратностей транспортировки.

– Что-о?! – взвыл Матвей.

– Чего кричать-то? Теперь ты всем сможешь говорить, что в твоей жизни было марципановое счастье! – утешила Ирка и, взяв с колен Багрова уцелевшее пирожное, откусила от него половину.

Они вырулили со стоянки. Матвей мрачно подпирал плечом уцелевшие тортики, теперь поневоле стоявшие не пирамидой, а колонной, потому что иначе Багров бы не поместился.

– Может, мне в багажнике поехать? – спросил он недовольно.

– Не получится! Здесь багажник для двух хомяков и одной бешеной блохи! – как-то рассеянно отозвалась Маша.

Внезапно она остановила машину и открыла водительскую дверь, чтобы посмотреть назад.

– Странно! – сказала она. – Я готова поклясться, что только что тут стоял человек в черном и смотрел на нас.

– Да нет тут никакого человека! – возразила Ирка, прикинув, что деться он никуда не мог. Парковка была абсолютно пустой.

– Вот и я о том же! – согласилась Маша.

Вскоре они уже ехали по Новосибирску.

– Красивый у нас город! Академический! Пробки как в Москве! А зоопарк какой! Говорят, даже лучше московского! – с гордостью говорила Маша.

Ирка кивала, соглашаясь. Город и правда был красивый. Грязь отсутствовала. Где нужно – лежал снег, где не нужно – его не лежало.

– Ко мне домой заезжать не будем? – спросила Маша.

– Знаешь, наверное, нет, – ответила Ирка виновато.

Модель Маша неожиданно обрадовалась:

– Вот и хорошо! А то у меня дома сестрица с мужем ругается. До драки дело доходит. Она хватает его чемодан и выбрасывает на лестницу. Потом он выбрасывает в окно что-нибудь из ее вещей. Потом они бегут за вещами, мирятся и три недели живут душа в душу. Ходят под ручку, вместе готовят салатики…

– Правильно! – одобрил Багров. – Удачный брак – это брак, в котором люди дают друг другу все то, что они в действительности хотят получить, и при этом остаются вместе!

Маша задумчиво взглянула на него в зеркальце. Кажется, Багров в ее глазах сплюсовался на еще одну единичку.

– И куда мы теперь? – спросила она. – Куда мне вас везти?

Матвей пожал плечами.

– Куда колеса везут, – ответил он. – Тортики есть. С голоду не умрем.

– А точнее? – озабоченно спросила Маша.

Мимо проползла остановка. Девушка в купальнике, изображенная на рекламе, мерзла и дрожала. Скорее всего, это был суккуб, находящийся при исполнении.

– Можно и точнее. Мы выезжаем на дальнее-дальнее шоссе и едем в грустную-грустную бесконечность! – сказала Ирка.

– В Новосибирске нет дальнего-дальнего шоссе. Есть вполне конкретные дороги и магистрали! – строго сказала Маша. Чем сильнее плюсовался у нее Багров, тем строже становилась она к Ирке.

– Ну тогда поехали туда вот! – Ирка ткнула пальцем вперед и чуть наискось.

Модель Маша посмотрела прямо по курсу указующего перста.

– Что? Прямо в стену дома? – любезно уточнила она.

Этому мягкая натура Ирки воспротивилась:

– Нет. Дом можно как-нибудь вежливо объехать.

– А можно я его просто объеду? Не вежливо, а просто возьму и объеду?! – с гневом спросила Маша.

– Можно! – разрешила Ирка, прикинув, что, если так пойдет, очень скоро их с Матвеем высадят из машины.

Маша поехала по длинной улице мимо бетонного забора. Изредка островками попадались магазины с парковками и огороженные автостоянки. Постепенно настроение у Маши улучшилось. Видно, она сказала себе, что работа подождет, а ехать можно куда угодно – лишь бы в хорошей компании.

Прошел час, потом еще час, а они все мчались непонятно куда. Вдоль шоссе тянулся уже не город, а какие-то размытые окраины. Редкие кучки домов. Изредка промзоны. Снова кучки домов. Разговор не клеился. Обмотанное картоном и скотчем ледяное копье, привязанное к верхнему багажнику, было видно Ирке из салона. Она смотрела на него и лениво думала, что вот интересно, привязали его наконечником вперед или назад? И что если вперед, то они теперь вроде рыцаря. Если бы на них неслась другая машина с таким же привязанным копьем, можно было бы устроить турнир.

От нечего делать Ирка и Матвей разглядывали трейлеры, которые им поминутно приходилось обгонять. Трейлеры делились на «шмитцы» и «тиры». Чем они еще отличались, было непонятно, но у одних на бампере было написано «шмитц», а у других «тир».

– Шмитц! – пыталась угадать Ирка, когда они нагоняли очередной трейлер.

– Нет, «тир»! – спорил Багров.

– Еще бывает «кегель»! – заявила Маша.

– Какой-такой «кегель»? И чем он лучше «шмитца» и «тира»? – ревниво спросил Багров.

Маша не была уверена, что «кегель» лучше.

– Я просто знаю, что бывает! – сказала она.

Впереди ехал трактор и буксировал прицеп с металлическим ломом. Маша обогнала его. Потом, минут через сорок, обогнала снова. Но прошло еще полчаса, и опять трактор с ломом оказался впереди. Причем это совершенно точно был тот же самый трактор. Ирка видела это по торчавшему из лома велосипедному колесу и разноцветным полоскам на кузове.

– Слушайте, он опять впереди! – крикнула она. – Ну почему так? Он тащится, но все равно впереди!

– Нам не хватает постоянства! – миролюбиво сказала Маша. – Мы останавливаемся, на бензоколонку там или в магазин, а он шпарит себе и шпарит!

Ирка красноречиво посмотрела на Багрова.

– Только, пожалуйста, без намеков! Если Буслаев тренировался каждый день, это не означает, что я безвольный. Просто я чуть-чуть менее постоянный! – возразил Матвей.

На глаза ему попался рекламный щит с текстом:

«Лишили прав? ДТП? Убытки? Звоните – поможем!»

Багров улыбнулся и что-то прошептал. Маленькая машинка пронеслась дальше, а щит теперь сообщал:

«Лишили эйдоса? Забрали в Тартар? Не продлили аренду? Звоните – поможем!»

Багров смотрел в окно и постепенно подъедал пирожные «Марципановое счастье». Внезапно на глаза ему попалась гора деревянных поддонов. Возле этой горы стоял громадный человек в ощипанной кроличьей шапке и без спешки, очень размеренно крошил поддоны здоровенной секирой.

Матвей схватил Машу за плечо:

– Погоди! Тормозни-ка!

– Зачем?

– Просто остановись, и все. Кажется, нам больше не надо на очень дальнее шоссе! – сказал он.

– Почему?

– Почемушто здесь сыночек нашего Мефодия Буслаева! – пояснил Матвей.

Маша ничего не поняла, но машину остановила. Ирка стала выскакивать из машины, чтобы бежать к малютке Зиге, но Багров ее отговорил:

– Не надо. Мы же не знаем, что мама Прасковья ему приказала. Может, он сейчас сорвется и убежит? Ему-то с его ножищами по глубокому снегу легко прыгать. Лучше посмотрим, куда он пойдет.

Зигя крушил поддоны еще минут десять, не замечая, что к стеклу маленькой машинки прилипли три лица.

– Нам невероятно повезло! – сказала Ирка.

– Тшш! Рано радуешься! – остудил ее Багров.

Наконец Зигя закончил с поддонами. Отобрал длинные сухие доски, обкрутил их проволокой и, перекинув через плечо, куда-то понес. Как Матвей и опасался, прямо по снегу. Делать нечего. Ирке и Багрову пришлось выбираться из автомобиля и отвязывать от багажника копье и щит будущей валькирии ледяного копья.

– Может, ты в машине останешься? Чего бегать-то? – спросила Ирка у Маши.

– Нет! Я с вами! – упрямо сказала модель Маша.

Больше часа они, увязая в снегу, издали следовали за Зигей. Зигя не оборачивался и забирал все правее, направляясь к дальнему холму. Вынужденная полубежать-полуидти по глубокому снегу, Ирка раскраснелась. Матвей расстегнул на куртке молнию, что же касается Маши, вообще непривычной к таким нагрузкам, то она двигалась почти на автопилоте и раза три уже укладывалась на снег.

– Ты как зайчик в своей белой шубке! Совсем сливаешься! – сказал ей Матвей.

Модель Маша оторвала от снега мокрое лицо и посмотрела на него пустым от усталости взглядом.