Аскольд Засыпкин - Забвение Страница 5

Группа призывников в сопровождении ответственного за доставку их к месту назначения офицера по прибытии на железнодорожный вокзал получила инструктаж по поведению в пути к месту назначения – Харбину.

На перроне вокзала Пётр увидел среди провожающих Анну. Высокая, стройная, в ярком полушалке на голове она выделялась среди всех. Анна помахала ему рукой и, к удивлению Петра, куда-то исчезла.

Толпа женщин, провожающих новобранцев, после инструктажа, как по команде загудела и ринулась к отъезжающим, чтобы проститься. Возникло замешательство. Только Анна метнулась в сторону вагонов, к солдатам, охраняющим поезд. Её давно продуманный план следовать вместе с Петром к любому месту его службы, казалось бы, абсолютно нереальный, начал воплощаться.

Пожилой солдат-запасник с пышными усами и винтовкой на плече, немало удивлённый просьбой молодой женщины и предложенным ему вознаграждению в виде бутылки водки и запеченой утки, внимательно выслушал её, размышляя, разгладил пышные усы, и велел Анне перейти на другую сторону вагона. Вскоре там открылось окно, в котором появились двое солдат. Они жестом пригласили её подойти вплотную к вагону. Вначале солдаты приняли увесистые котомки, потом, ухватив за протянутые к ним руки, без особого труда втащили Анну в вагон. Усадили в угол крайнего отсека, забросали солдатскими шинелями и велели сидеть тихо, пока не тронется поезд.

Вскоре пространство вагона наполнилось шумом от вбегающих новобранцев и раскатами громкого баса унтер-офицера Антонова, который жестом указывал каждому его место. Сидя под шинелями, Анна боялась даже пошевелиться, ей было душно и жарко. Её охватил страх. Она начала шептать молитвы. Беспокойство постепенно ушло.

Когда все разместились по отсекам, унтер-офицер зычно подал команду «смирно». В вагоне воцарилась тишина. Вытащив из-за пазухи бумагу, Антонов начал выкрикивать фамилии новобранцев, те отвечали: «Здесь». Закончив процедуру проверки, унтер-офицер направился было в соседний, последний вагон. Но солдат с пышными усами, покряхтывая в нерешительности, начал намекать ему, что у него есть что выпить и закусить, как тронется поезд. Унтер остановился, будто ослышался, обратил свой строгий взор на старого солдата. Потом тихо, чтобы никто не услышал, прошипел:

– Откуда, Пантелеич?

С Феофаном Пантелеевичем они вместе уже ни один год военную лямку тянули и не первый эшелон с призывниками сопровождали. Пантелеевич начал рассказывать, как решил помочь молодой женщине. Унтер, вытаращив глаза, зарычал:

– Ты опять, Пантелеевич, вляпался?! До какой станции? Где эта жена?

Вагон вдруг вздрогнул, заскрипели межвагонные сцепы – сперва в голове поезда, затем в его хвосте, вокзал и привокзальные строения поплыли назад. Колёса всё чаще и чаще застучали на стыках рельсов.

– Слава богу, кажется, поехали, – шептала Анна, совершенно не представляя, что ждет ёе впереди и как сложится судьба. Сидеть стало невмоготу, занемели суставы.

Ворох шинелей в углу вдруг зашевелился. Потом показалась женская голова в ярком платке. Анна слышала допрос старого солдата и вышла из немудрёного укрытия. Увидев молодую симпатичную женщину унтер опешил на секунду, потом учтиво спросил:

– Как фамилия мужа?

– Пономарёв Пётр Васильевич, – спокойно ответила Анна. Унтер для верности заглянув в список новобранцев и с облегчением произнёс:

– Есть такой, рядом, в последнем вагоне располагается. Услышав слова унтера, Анна расплылась в улыбке.

В тот самый момент дверь в вагон с шумом открылась, и в неё вошёл капитан Уваров – ответственный офицер сопровождения и с ним два унтер-офицера.

– Что у вас происходит, Степан Никифорович, – обратился он к унтер-офицеру Антонову, увидев девушку. Вытянувшись и приложив руку к фуражке, унтер начал сбивчиво объяснять, как попала к ним в вагон девица.

– Вот понимаете, прошмыгнула незаметно, когда мы принимали новобранцев.

– Кто стоял на посту возле вагона? – продолжал допрос капитан.

– Запасник Патрикеев, – выдавил из себя унтер.

– Опять Патрикеев! После обхода с Патрикеевым ко мне! – строго приказал капитан, потом обратился к Анне, улыбаясь:

– Значит, голубушка, вместе с мужем хотите воевать с Японцем? Ну, зачем же без разрешения в вагон-то? А с другой стороны – похвально! Вот все бы жёны так! С японцем управились бы скоро. А до ближайшей станции – Новониколаевка – ехать двое суток. Остановки делать будем только на разъездах и стоять будем подолгу, пропуская встречные поезда. Но там и гражданского населения почти нет, только железнодорожники да стража. Вот так-то. – Потом, повернувшись к одному из сопровождающих его унтер-офицеров, приказал: – Ступайте в последний вагон и приведите сюда призывника Пономарёва Петра. – И снова обратился с вопросом к Анне: – Так муж ничего и не знает о том, что вы едете в соседнем вагоне?

Анна слегка смутилась, покраснела и, глядя смело в глаза капитану, спокойно ответила:

– Никто не знает. Пётр, войдя в вагон и увидев Анну в окружении офицеров, побледнел, потом его прошиб пот. Капитан Уваров с интересом наблюдал за супругами. Ему хотелось точно знать, что эти молодые люди его не обманывают. Время-то военное. Не дав Петру опомниться, капитан спросил его:

– Эту женщину знаешь?

Придя в себя, Пётр почти шёпотом ответил:

– Это моя жена. Анна успела только вымолвить:

– Петя! И протянула к нему руки.

Опытному вояке Уварову и без того было всё понятно. Он знал и то, что у этой красавицы нет никакого документа, подтверждающего её личность. Их просто не давали жителям деревень. У него возникло желание помочь молодым людям. Унтер-офицеру, приведшему Петра, он дал указание проводить Анну в купейный вагон, в котором едут в госпиталь Харбина сёстры милосердия Общины Святой Евгении – там есть свободные места. Антонову велел разрешить супругам встретиться и обсудить, как им быть по прибытии на станцию Новониколаевка.

Сёстры милосердия встретили Анну весьма радушно, а когда узнали историю её поступка, с восхищением засыпали вопросами. Их поразила смелость Анны пуститься в столь дальнюю дорогу без средств на жизнь, тем более в район боевых действий. Их наставница, сопровождающая сестёр милосердия, Софья Валерьевна Свиягина разглядела в юной сибирячке опрятность, деловитость, живой ум и умение общаться с людьми. Вот такая помощница, ой, как пригодилась бы в госпитале! Она вспомнила, как жена А. И. Юговича незадолго до её отъезда в Санкт-Петербург сетовала ей, что в Харбине не может найти себе подходящую помощницу по хозяйству. Софья Валерьевна незамедлительно захотела поговорить с капитаном Уваровым на эту тему.

Полевой госпиталь. Сёстры милосердия

После обхода вагонов и проверки новобранцев капитан Уваров, лёжа на мягкой полке, просматривал свежие газеты, что купил в Омске. Услышав стук в дверь, он недовольный проворчал:

– Опять Патрикеев что-нибудь отмочил.

Софья Валерьевна, мило улыбаясь, тотчас вошла и без паузы с упрёком в голосе заговорила:

– Ну как же это, Станислав Юрьевич, у нас в поезде весьма интересное происшествие, а вы ничего о нём не рассказываете!

– Вы о том, как проникла в вагон девица? Так помилуйте, Софья Валерьевна, не успел вас проинформировать, только что оттуда, – как бы оправдываясь, в тон гостье ответил капитан.

– А знаете, Станислав Юрьевич, я уже познакомилась с этой девушкой и хочу сказать вам: она мне очень понравилась. И я хочу просить вашего разрешения ехать ей с нами в Харбин. И более того, муж её может проходить службу там же. У меня есть даже предложение.

И Софья Валерьевна эмоционально изложила прекрасную идею, совсем недавно посетившую её головку. В заключение добавила:

– Такая милая пара, и уж поверьте моему опыту и женскому чутью, добропорядочная и скромная.

– Я с вами совершенно согласен, – поспешил успокоить собеседницу капитан.

– Мне захотелось как-то помочь этой паре.

– Вот и славно. Значит, договорились. Будем просить командование.

Софья Валерьевна незамедлительно изложила информацию Анне и бесконечно обрадовала и успокоила её.

Управлением железной дороги этому поезду было дано приоритетное движение. Батальоны и роты Пограничной стражи остро нуждались в пополнении личным составом.

На третьи сутки миновали станцию Новониколаевка, потом Красноярск, Иркутск. Двигались без особых задержек и происшествий. И только на семнадцатые сутки прибыли к паромной переправе Байкал – Мысовая, где рельсовый путь имел разрыв. Вынужденная остановка на двое суток, связанная с подготовительными работами к плаванию, позволила пассажирам поезда посетить не только местную баню, но и насладиться здешней природой.

Стояла золотая осень. Отплыли на рассвете с восходом солнца. Голубая гладь байкальской воды и её прозрачность восхищали. Казалось, смотришь через огромную линзу из хорошо отполированного хрусталя на поверхность земли, усыпанную драгоценными камнями. Склоны гор радовали глаз разноцветьем, на вершинах лежал утренний туман, а подножья были словно покрыты жемчужной пылью – это зрелище гипнотизировало смотрящих. Казалось, ты где-то очень высоко и оттуда глядишь на это нерукотворное великолепие.