Андрей Болотов - Шерлок Холмс и Сердце Азии Страница 9

– Но почему?

– Это был единственный момент, когда караульные пусть ненадолго, но покинули свои посты. Совершенно понятно, что пройти мимо двух вооруженных ружьями и штыками бодрствующих гвардейцев при других обстоятельствах невозможно.

– Но как злоумышленники овладели ключами?

– На этот вопрос я постараюсь ответить завтра, – сказал Симс. – И можем ли мы быть на сегодня свободными? – Симс куда-то заторопился.

– Да, – недоуменно ответил министр, – но разве вы не хотите узнать, были ли проданы украденные камни?

– Это будет не поздно узнать завтра, и я полагаюсь в этом вопросе на компетентность ваших людей.

И Симс поспешно ретировался, увлекая меня за собой.

– Куда мы? – спросил я его.

– В Малую церковь.

– Но зачем?

– Долго объяснять, сами поймете.

– А как злоумышленник прошел мимо гвардейцев?

– Никто не проходил мимо гвардейцев.

– Но как тогда этот одноногий босой попал в кладовую?

– Болотов, замолчите, вы мешаете думать. Впрочем, знаете что, отправляйтесь в комнату фрейлины Алексеевой, возьмите там все простыни, какие найдете. Встретимся в Малой церкви.

– Простыни? Симс, вы уверены?

– Абсолютно, поторопитесь.

Маневр с простынями удался, я успешно выполнил поручение, и никто меня не заметил.

Церковь была не заперта. Когда я вошел, Симс сидел на полу возле прямоугольного отверстия в нижней части стены, закрытого экраном из перфорированного цветочным узором медного листа. Такой узор я уже где-то видел.

– Вот простыни!

– Тише! – цыкнул на меня Симс. – Идите сюда и слушайте, я не все понимаю, они переходят с языка на язык, вот сейчас по-русски… О чем они говорят?

Я прошел мимо гроба Юлии Федоровны, стараясь не думать о том, что сейчас происходит с ее телом.

Я прислушался. Голоса императрицы и герцогини прилетали откуда-то сверху.

– Минни, душенька, посмотри, здесь, наверное, три тысячи карат. Если отдать камень ювелирам, они его разрежут, удалят эти некрасивые вкрапления и сделают кабошон карат на пятьсот или даже больше. Тогда можно будет вынуть из навершия короны эту вульгарную шпинель и вставить редчайший красный бриллиант. Ни у кого в мире нет такого. Виктория войну объявит от зависти.

– Знаешь, Мари, я бы и корону переделала. Этот Позье – кажется, так его звали, – по-моему, просто посмеялся над Екатериной Великой. Разве это корона? Это тюрбан муллы. Не то что английская, та похожа на терновый венец, как и должно быть.

– Саша не позволит, ты его знаешь. А что касается азиатской формы, то всем известно, что Екатерина была одержима завоеванием Константинополя. Даже внуков назвала Александром и Константином, именами главных властителей Азии, мечтала, чтобы они тоже такими стали.

– Да уж. Кстати, откуда взялся этот красный алмаз? Есть какая-нибудь записка о его происхождении? Даниловский!

– Симс, вы с ума сошли, – шепнул я сыщику в ухо. – Вы что, шпионить тут взялись? Разве можно подслушивать конфиденциальные разговоры монархини!

Но Симс только прижал палец к губам.

Раздался голос Даниловского:

– Да, ваше величество.

– Откуда взялся этот алмаз? Все большие алмазы давно известны. Этот откуда?

Даже из Малой церкви было слышно, что у Даниловского от волнения зуб на зуб не попадает. Однако объяснение он дал удовлетворительное, хотя и, как всегда, неопределенное.

– Точных сведений нет. В книгу прихода он не внесен. В кладовую его доставил император Александр Николаевич. Было это при моем предшественнике в тысяча восемьсот шестьдесят первом году, в тот год еще Адмиралтейство реконструировали. Но откуда взят, Исидор Францевич государя спросить не решился. На вопрос, как записать в книге прихода, государь ответил, что, мол, после когда-нибудь запишем. Ну и я, грешный, тоже так и не спросил за все годы. А теперь уже не у кого. Вместе с алмазом появилась вот эта брошюрка. На арабском или персидском. Что конкретно там сказано, не знаю, ибо языками этими не владею. Но, судя по рисункам, здесь об этом камне написано.

– А это уже интересно, – пробурчал Симс.

А потом императрице прислали записку из Аничкова дворца, что у наследника снова лихорадка, и они с герцогиней вскоре покинули Бриллиантовую комнату, а после них ушел и Даниловский.

– А вот не кажется ли вам, Болотов, странным, что вор – раз уж он попал в государственное бриллиантовое хранилище – мог похитить драгоценностей на двадцать миллионов золотых рублей, а схватил только первый попавшийся кляссер, жалкие восемьдесят тысяч. Что вы на это скажете?

– Спугнули, пришлось срочно уходить.

– Да, это вполне возможно.

– Или он не понимал, что сколько стоит.

– Ну, это вряд ли.

– Или он действовал по заказу, кому-то нужны были именно эти бриллианты.

– Хм.

– Или его целью была не кража… Может быть, он хотел не украсть, а уничтожить царские регалии. Помните, в вашей истории такое было. Кромвель изрубил мечом и бросил в огонь древнюю корону святого Эдуарда, а вместе с ней и другие атрибуты королевской власти. А у нас сейчас свирепствуют революционеры, мало ли что могло прийти им в голову.

– Это вы, видимо, про бомбиста… который, однако, не погнушался бриллиантами Ольги Николаевны. Ладно. Кажется, все ушли.

Симс еще раз прислушался.

– Все тихо. Раздевайтесь, – вдруг приказал он мне.

– В храме? Зачем?

– Снимайте обувь и мундир, вам говорят.

– Я сделаю это при одном условии.

– Болотов, сейчас не время торговаться.

– Нет, уверяю вас, сейчас самое что ни на есть подходящее время. Вы все мне объясните. Прямо сейчас. И тогда я с легкой душой сделаю то, что вы хотите.

– Что вы хотите знать?

– Вы уже догадались, кто и как украл бриллианты?

– Разве это не очевидно? Это понял даже министр. Или он знал и раньше…

– Что-то я сомневаюсь.

– О, поверьте, он совсем не так зауряден, как кажется. Хорошо. Слушайте, два раза повторять не буду. Вы помните, что в феврале тысяча восемьсот восьмидесятого года во дворце произошел взрыв.

– Об этом вся страна помнит.

– Целью взрыва считают покушение на царя Александра Второго, так?

– Так.

– Но на самом деле цель взрыва была иная. Совершенно очевидно, что два пуда динамита не в состоянии существенно повредить такое фундаментальное строение, как Зимний дворец, и достать до этажей, на которых обычно проводило время высочайшее семейство.

– Бомбист был малограмотный, не знал об этом.

– Вот теперь позвольте мне усомниться.

– Какова же была цель?

– Цель – ограбление императорской бриллиантовой кладовой.

– Устроить взрыв в цокольном этаже, чтобы ограбить бриллиантовую кладовую на третьем?

– Именно так. Вы же слышали, чт́о Юлия Федоровна говорила про отопление дворца.

– И что?

– С крыши через вентиляцию в кладовую не попасть, я проверил. Дымоходы, естественно, не имеют выходов во внутренние помещения. Единственный способ – это тот, который используем мы с вами через пять минут, – канал для теплого воздуха. Бриллиантовая комната, церковь и кордегардия имели общий тепловой канал, который начинался от печи, находившейся в цоколе. Из кордегардии в него проникнуть невозможно – там в любое время дня и ночи находятся гвардейцы. Плотника никто не пустил бы сюда, в Малую церковь. По правилам, когда императорская семья живет во дворце постоянно, гвардейских постов в здании в три раза больше, в том числе здесь, у церкви, ставится пост. К тому же в церковной двери непростой замок, я не сразу подобрал отмычку.

Я пришел в ужас:

– Вы взломали замок в императорской резиденции?!

Но Симс не обратил на мой возглас никакого внимания и продолжал:

– Так что он мог попасть туда только из цоколя, где жил и работал. Залезть в воздуховод из печной топки невозможно – маленькие дверцы и кирпичные дровяные ложа. Оставалось одно – взорвать печь, открыть доступ в воздуховод и воспользоваться им, пока кругом царит паника.

– Но ведь была зима, февраль. В этих воздуховодах температура чуть не двести градусов, он бы сгорел, пока лез.

– Поэтому он и убил истопника ударом по голове сзади. Чтобы тот не топил в тот день эту самую печь.

– Мог бы уговорить не топить, зачем убивать.

– Ему не нужен был свидетель, и потом, не забывайте, что это террорист.

– Как вы догадались, что печь была взорвана? Я был с вами и не видел никаких следов.

– Юлия Федоровна сказала, что во дворце было установлено восемьдесят три печи. Я насчитал восемьдесят две дверки. Одной не хватает. Там, где была печь, прямо под кордегардией – свежая кладка и побелка. Печь не стали восстанавливать, просто заложили кирпичом. Если я прав, мы скоро в этом убедимся.

Симс приноровился и стал вынимать экран, закрывающий отверстие в стене.