Дмитрий Емец - Самый лучший враг Страница 9

Теперь же, оказавшись в обществе мечника Арея, он так же искренно ругал и канцеляристов. Да здравствуют рубаки! Он тоже, между прочим, рубака! Как-то незаметно для себя, ибо язык у него всегда работал параллельно с мышлением, Эрлун рассказал о битве с гробовщиком, которая стоила ему меча, и о третьем своем спутнике, исчезнувшем ночью. Над потерей меча Арей посмеялся, на что Эрлун и надеялся, а про наемника сказал:

– Что, прямо так одежду оставил и ушел?

– Да. В болото.

– Хм… Самый любопытный вопрос: почему он погиб, а вы двое уцелели? Но в этом-то и ключ.

– Ты знаешь, кто его убил?

– Догадываюсь. Видимо, красавка. Причем плюнула она в него, скорее всего, днем и незаметно ползла за вами, дожидаясь, пока слюна подействует. А когда отключила сознание, то загнала его в болото, чтобы он утонул.

– Зачем?

– Красавка сама не убивает. Ей нужны только сердце и печень. Там огромные запасы энергии. Ест же она мало. Желудок маленький.

Эрлун невольно схватился рукой за грудь:

– А наши сердца?

– Ты страж. Твое сердце красавке не подходит. Твой проводник – волкодлак, хотя и не чистый. В общем, считайте, что вам повезло.

Эрлун вздохнул и опять продолжил болтать. Из башни некоторое время благосклонно слушали, а затем Арей ворчливо сказал:

– Ладно уж. Подожди!

Послышался звук отодвигаемого засова. Вышедший Арей был в белой льняной рубахе. Босой. Сверху рубахи – куртка с железными, без зазоров подогнанными пластинами и безрукавка из медвежьей шкуры. Когтистые медвежьи лапы зачем-то оставлены и болтаются на плечах. Меч висит за спиной. В руках – лук и пара стрел.

Эрлун жадно уставился на Арея. За то время, что они не виделись, барон мрака сильно изменился. Некогда худое лицо расширилось, обросло бородой. Кое-где в ней поблескивали белые волоски. Пока мало, но оттого, что борода была очень черна, они бросались в глаза.

Арей погрузнел. Трудно было узнать в нем легкого, стремительного в полете стража, носящегося в воздухе быстрее молнии. А крылья! Как ослепительны и прекрасны они были! Когда их заливал солнечный свет, на них было больно смотреть. Эрлун невольно попытался заглянуть Арею за спину. Нет, крыльев там, разумеется, не оказалось. Но не было и горба, как у Лигула.

– Что-то не так? – спросил мечник.

– Да нет. Смотрю на тебя… – торопливо сказал Эрлун. – Просто ты…

– …Изменился? – подсказал Арей.

– Есть немного, – признал Эрлун.

– Ты тоже другой, – успокоил его Арей. – Когда-то в тебя влюблялись все нимфы и дриады, а ты смущался и не смотрел на них, так был чист и застенчив. Мы шли по лесу, а с деревьев звучал нежный смех. А теперь что?

Эрлун невольно вспомнил тех нимф и дриад, которых видел в последние дни. Ни одна из них даже не подошла к нему.

– Да, – сказал он. – Теперь мной интересуются только ведьмочки, в меру молодые и не в меру корыстные. Просыпаешься утром и видишь, что они вытрясли все золотые монеты, а чтобы не изменился вес кошелька, подсыпали туда мелких камней. Одна позарилась даже на дарх, но он прожег ей ладонь до кости. Визгу было!

Арей ухмыльнулся. Любовные интрижки у стражей мрака скорее поощрялись, особенно среди рубак, но что-то серьезное и постоянное сурово каралось. Что-то серьезное – это уже любовь. А где любовь – там измена мраку.

– Идем, Эрлун! – сказал барон мрака. – С той стороны башни есть неплохое бревно. На нем удобно сидеть… Коня привяжи здесь. Ступай за мной осторожно! След в след!

Прежде чем последовать за Ареем, Эрлун вопросительно оглянулся на болтавшегося на веревке проводника. Тот силился перерезать веревку, но всякий раз немного не дотягивался. Его лицо было багровым от притока крови.

– Отпустишь его? – спросил Эрлун.

– Хочешь, чтобы отпустил?

– Да.

– Твой выбор!

Арей вскинул лук и выстрелил. Стрела перебила веревку. Проводник, не готовый к тому, что сейчас произойдет, головой воткнулся в землю и затих.

– Заметь: про «отпустить» была твоя идея, – сказал Арей. – Не волнуйся, он скоро очнется. Я знаю эту породу. Живучая.

Эрлун вздохнул:

– Ничего. Я пока заплатил ему только половину. Так что, если он сломал шею, это будет не так уж и плохо.

Они пошли к башне. Эрлун с интересом разглядывал ее вблизи.

– Сам построил? – спросил он.

– Нет, – отозвался Арей. – Жил тут до меня один невольный отшельник. Говорят, крепкий был детина. Убил в городе четверых и бежал с виселицы, забыв в глазу у палача острую щепку… Возвращаться в город ему ой как не хотелось, и он поселился в этой башенке. И долго ведь жил! Примерно лет шесть. Я сужу по зарубкам внутри.

– Почему «примерно»? Ты не говорил с ним?

– Не успел, – отозвался Арей. – Когда я сюда пришел, от него мало что осталось. Кто-то вытащил беднягу через вон ту верхнюю бойницу. Протащил здоровенного мужика в щель, куда и руку-то едва просунешь, и слопал его на огороде. На память о нем мне остался лишь правый сапог и эта башня.

– Кто мог пролезть в закрытую башню? – спросил Эрлун.

– Разные есть версии, – охотно объяснил Арей. – Например, туманный змей. Милый узкий червячок пяти метров длиной. Просачивается вместе с утренним туманом. Вместе с туманом уходит, оставляя такие вот подарочки. Двигается… ну, в общем, разглядеть иногда можно, но если он ползет по делам, а не атакует тебя… Или другой вариант: ховала. Ты когда-нибудь видел ховалу?

– Нет.

– Напрасно. Существо с двенадцатью глазами. Все расположены на невидимом обруче вокруг головы. Когда оно идет по лесу, кажется, что ты видишь зарево пожара. Причем такое, что ты уверен, что там и земля уже спеклась. На самом же деле лес почти не страдает. Ну, может, молодые листочки где свернутся.

– Ты не пытался с ним сражаться? – жадно спросил Эрлун, покосившись на меч Арея.

– Сражаюсь помаленьку… И знаешь как? Тактика здесь простая. Когда видишь ховалу, надо поворачиваться к ней лопатками и бежать со всех ног. Очень быстро бежать. Если тебе повезет, ни один из двенадцати ее глаз тебя не заметит.

– А убивать ее как же?

– А убивать ее будешь ты, – сказал Арей терпеливо. – Могу тебя к ней отвести. Правда, придется пересечь границу. Она, видишь ли, ходит туда-сюда. Не задерживается долго на одном месте.

Эрлун воинственно потрогал рукоять своего кинжала, однако этим всё и завершилось. Арей ничего другого и не ожидал. Он хорошо знал Эрлуна.

– Но мы же стражи мрака! – буркнул гость.

– В том-то и дело. Просто стражи мрака. В Эдеме ты, насколько я помню, тоже не лез мериться силой к грифонам.

– Но это же грифоны!

– А это просто ховала – создание молодого мира! Знаешь, что такое первохаос? Это материал, из которого лепили звезды. А творения первохаоса? Все возникало стихийно! Громоздилось, вспыхивало, бурлило. Громадные запасы творческих энергий спешили самоорганизоваться! В какой-нибудь твари размером с теленка может быть больше магии, чем на всей Лысой горе. И все эти твари здесь совсем близко! За границей!

В лесу кто-то завизжал. Визг, нарастая, всверливался в слух секунд десять. Потом так же внезапно пресекся. Эрлун побледнел и подался вперед. Арей озабоченно повернул голову:

– Должно быть, высосень поймал кабанчика. Надо запомнить, что в той части леса на этой неделе лучше не бывать.

– Кто такой высосень?

– Небольшой такой червячок. От локтя до ладони, – с удовольствием объяснил Арей. – Почти прозрачный. В теле пульсируют зеленые нити. Это кровь у него такая. Зубы… Представь себе зазубренный круг с мелкими, едва различимыми костяными выступами. А внутри еще один зазубренный круг. И оба круга вращаются навстречу друг другу с чудовищной скоростью. И вот этот милый червячок спрыгивает на жертву с ветки дерева.

– А что он высасывает?

– Да, в общем, всё, и очень быстро. Раздувается так, что становится крупнее чуть ли не в десять раз. Но начинать больше любит с мозга. Когда мозг выпит, основные части тела меньше сопротивляются. Червячок всё же нежненький, кожа тонкая. Бережет себя.

Эрлун поежился. Оглядевшись, присел на бревно, перед этим для надежности толкнув его ногой, чтобы убедиться, что оно ни во что не превратится.

– В лесу здесь не слишком уютно, – пожаловался он, уныло разглядывая свой грязный балахон. В Эдеме Эрлун слыл большим чистюлей. А тут болота, сырость, пыль, пот, кровь.

– Ты ведь хотел сказать нечто совсем иное, не правда ли? – проникновенно спросил Арей.

– Да. Хотел спросить: зачем ты сюда забрался?

– Во-первых, тишина, – сказал барон мрака, с удовольствием загибая сильные, будто из железа выкованные пальцы. – Ну не считая форс-мажора… – кивок на чащу. – Во-вторых, много случаев попрактиковаться, причем в условиях нетипичных. Одно дело биться со стражем света, все маголодии которого знаешь наперечет, и совсем другое – с мавкой, болотником или глазоедлой. К каждому надо подбирать особый ключик. Всякие там posta de finestra и roverso ridoppio против глазоедлы не сработают. Он, понимаешь ли, вообще не знает, что такое диагональная атака или стойка окна. Зато прекрасно понимает, как подобраться под землей и атаковать снизу.