Владимир Свержин - Малиновка под колпаком Страница 9

Рыцарь удивленно покачал головой и поманил к себе кабатчика, требуя обновить блюда на столе.

– Нечто подобное мне уже доводилось слышать. Друг моего отца, граф Уинверстэдт, рассказывал, что его отец с двумя оруженосцами доблестно бился в этих местах с шайкой самого Робин Гуда и едва не изловил его. Неудача постигла их лишь потому, что они спешили оказать помощь израненному рыцарю, сэру Ричарду Ли. Нет, он, кажется, называл его Ральфом.

– Что ж, выпьем за графа Уинверстэдта, пусть ему в аду так наливают, как он рассказал правду. Рыцаря звали Ричард, а не Ральф, клянусь вам в том своими кишками, чтоб мне их увидеть, намотанными на чертово веретено, если я вру. А что еще ваш граф рассказывал об этом рыцаре?

– Они оказали ему помощь и отвезли в имение.

Из угла послышался хохот.

– Это правильно, именно туда его и следовало везти. Глядишь, и до сего дня бы не добрались. Я расскажу вам, как было дело.

Шериф дослушал забавную историю лесничего о потасовке на дороге, но и не подумал улыбнуться.

– Вы могли погибнуть, Роб. Не бросайтесь в схватку очертя голову. К чему это геройство? Увидев вас, разбойники и без того не преминули бы броситься наутек. Лесники переловили бы их поодиночке через сотню-другую шагов.

– Оно, конечно, так, – нехотя согласился Локсли. – Но уж больно разозлила меня эта свора. Вдевятером на одного!

Барон только тяжело вздохнул и печально взмахнул рукой.

– Зато вот он сегодня отличился! – Рыцарь указал на отрока, стоящего наготове с кувшином в руках. – Двоих негодяев уложил, да так ловко, что они и охнуть не успели. Одного проткнул насквозь, того самого, который мне на спину прыгнул. И даже плаща не испортил!

– Да, славный боец растет, – согласился хозяин замка, позволяя увести тему разговора в сторону. – Хоть и мал годами, а задору в нем на троих.

Мальчишка и не подумал смутиться.

– Моих рыцарей замучил, – продолжал шериф. – Чуть свободный час – хлебом не корми, дай на мечах сразиться. Так что, Роб, хорошая вам растет смена.

– Эй-эй! – рассмеялся Локсли. – Надеюсь, мы с Мэд и о другой смене позаботимся!

– Кто тут о чем собрался заботиться? – донеслось с порога, и леди Мэриан во всей красе своих восемнадцати лет быстрым шагом вошла в трапезную.

Двенадцать фей не зря провели время у ее колыбели! На всем севере Англии не отыскать было девушки столь безупречной, как молодая баронесса Фитц-Уолтер. Она была стройна и грациозна. Большие ярко-синие глаза ее горели светом ясного солнечного дня, когда она радовалась, и становились почти фиолетовыми, если пребывала в гневе. Поступь госпожи была легка, а голос нежен. Описывая ее гибкий стан и высокую грудь, Алан-э-Дейл едва не лишился дыхания, но так и не смог подобрать нужных слов. А уж он-то, казалось, мог сложить из букв даже Вавилонскую башню. Ее длинные пальцы казались нежными, как первые весенние цветы…

Но, болтают люди, когда двенадцать фей притомились одарять крошку Мэриан, невесть откуда прибыла тринадцатая сестрица и явила свои подарки. Можно было держать пари, что во всей Англии не сыщется дамы или девицы с характером более твердым и нравом более крутым, чем у этого нежного ангела.

И среди мужчин немного бы нашлось равных ей в храбрости и обращении с оружием. Еще в Святой земле, когда ей было едва-едва шестнадцать годков, она повела в бой отряд своего отца, пока тот и сэр Роберт валялись в горячке у стен Сэн-Жан д’Акра.

– Так о чем вы собрались позаботиться, мой друг?! – Леди Мэриан пересекла залу, поцеловала руку отца и приблизилась к нареченному. – Уж не о монастыре ли Святой Девы Марии?

– О монастыре? – удивился Роб.

– Разве я непонятно говорю или вам просто так нравится слушать мой голос? О монастыре, о монастыре, о монастыре.

– А что с ним? Я выплатил долг и, хотя лицо дядюшки при этом было похоже на вареную брюкву, так он был зол, но теперь Локсли в полном нашем распоряжении.

– Подумать только! – поджала губы баронесса Фитц-Уолтер. – И вам этого достаточно?! Ваш мерзкий дядя аббат опутал всю округу соглядатаями. Да что там округу, не только Ноттингем, но и Йорк, и Дерби прекрасно знают этого сквалыгу! Его людишки шастают повсюду, вызнавая, кто из рыцарей или вольных йоменов попал в тяжелое положение, кому срочно нужны деньги. И тогда он предлагает их в долг под залог владений. Дай бог, чтобы в треть цены! Тебе ли не знать, он не щадит никого, и никакие обстоятельства не могут смягчить его каменное сердце. Даже с бедным Шимоном можно договориться о выплате долга частями или об отсрочке. А этот слуга божий, должно быть, знать не знает, что такое христианское милосердие! Руки так и чешутся надавать ему тумаков…

– Тише, Мэриан, – прервал ее гневную тираду хозяин замка.

– Сэр Ричард тому живой пример, – не унималась девушка.

– Он в порядке? – поинтересовался шериф.

– Потерял много крови, но рана не слишком опасна. Я промыла ее отваром из целебных трав и приложила сарацинскую мазь. Сейчас он в забытьи, и я пока решила, что вам будет не лишним узнать его историю. Она коротка и похожа на множество других, в которых замешан настоятель аббатства Святой Девы Марии.

Оба сына сэра Ричарда давным-давно отправились в Святую землю и попали в плен к сарацинам во время битвы при Хаттине. Много лет о них не было ни слуху ни духу, но отец продолжал искать и, в конце концов, нашел. Египетский султан любезно согласился отпустить их за выкуп. Сэр Ли продал все, что только мог, но денег не хватало. Тогда-то и появился твой двоюродный дядюшка и предложил золото в обмен на замок, если через год и один день заем не будет возвращен.

Султан был верен данному слову, но вот беда, корабль, на котором плыли сыновья, пропал без следа. Несмотря на постигшее его горе, сэр Ричард пытался скопить нужную сумму, теперь уже для возврата долга. Но словно рок повис над его поместьем. То кто-то похитит выращенных на продажу коней, то соседское коровье стадо вытопчет посевы. А я так думаю, у скота того очень знакомое лицо. Срок возврата истекает на днях. Сэр Ли пробовал было перезанять, но кто ж даст в долг тому, кто еще не вернул прежнего. Так что можно не сомневаться, едва Ричард Ли станет на ноги, он присоединится к бесчисленной толпе нищих, проклинающих день своего появления на свет.

– Знакомая история, – едва замолчала дочь, покачал головой шериф. – Пожалуй, мы бы могли занять денег сэру Ричарду…

– Однако это означало бы вновь пойти на поводу у мерзкого святоши, прикрывающего свое ненасытное брюхо одеяниями напускного благочестия. Тут нужно взяться хитрее, – задумчиво проговорил Роберт Локсли. – Очень скоро в Лондон повезут налоги, собранные в северных графствах…

– Верно. Но вы же знаете, с золотом отправится большая охрана.

– Знаю, конечно, – задумчиво кивнул Робин. – Но, скажем прямо, дело того стоит.

Рыцарь за столом нахмурился.

– Захват денег государственной казны – ужасное преступление. За такое не может быть прощения и пощады!

– Оно, конечно, так, – послышалось из угла. – Но только ж королем о ту пору все еще был славный Ричард Львиное Сердце, упокой господь неуемную душу. А его свобода стоила денег. Ну а в том, что золото попало бы к нему, минуя казну принца Джона, никто из нас не видел ничего плохого.

– Но, готов поклясться, – рыцарь стукнул кубком по столу, – далеко не все денежки пошли на выкуп короля.

– Да что вы такое говорите, сэр?! Конечно, все! Мы же честные люди! Не то что всякие лорды. Сэр Роберт еще и своих положил сверху!

– Не слишком почтительно ты говоришь о лордах! – Рыцарь сурово нахмурил брови.

– Да всяко говорю. Если будет на то ваша воля, послушайте. В этом дельце как раз дружок вашего батюшки принимал участие.

Трактир «Паломничество в Иерусалим» тогда совсем недавно открылся. Говорят, сам Робин Гуд туда порой захаживал, отправляясь на свидание с невестой. Правду сказать, там я его не видал. Но вот брат Тук – причетник из Компенхерста, тот – да, сиживал частенько. Вот и в тот вечер…

…Мач появился на пороге трактира, рассеянным взглядом обвел завсегдатаев и, бочком, точно стесняясь ветхого рубища, направился к стойке.

– А что, бедного Шимона и тут нет? – снимая шляпу перед кабатчиком, осведомился пастух.

– Ноги его здесь больше не будет! – гневно фыркнул хозяин трактира, еще совсем недавно сопровождавший барона в крестовом походе.

– Он что же – ног лишился? – всплеснул руками сельский дурачок. – Бедный, бедный Шимон! Как же он теперь плясать-то будет?!

– Пусть радуется, что в петле не спляшет! – хмуро огрызнулся собеседник. – В тюрьме он! Пришел тут, посуду мне разбил…

– Ой-ё-ёй! – Мач обхватил голову руками. – Вот же, беда какая. А кто же теперь вместо него евреем будет?!

Кабатчик от неожиданности выронил полотенце, которым протирал кружку.

– Ты это о чем?

– У меня тут штука, – пустился в объяснения Мач. – Я ее Шимону нес. Может, она чего стоит.