Джон Голсуори - Конец главы Страница 13

Лорд Саксенден широко открыл глаза.

- Очень мило с вашей стороны. Это клубничный? - спросил он и потянулся за джемом.

- Мисс Черрел, - понизил голос Халлорсен, - я хотел бы, чтобы вы просмотрели мою книгу и отметили места, которые сочтете несправедливыми по отношению к вашему брату. Я был страшно зол, когда писал ее.

- Не понимаю, какой мне смысл читать ее теперь?

- Я мог бы, если вы пожелаете, выбросить все это во втором издании.

- Вы очень добры, профессор, но зло уже совершено, - ледяным тоном отрезала Динни.

Халлорсен еще больше понизил голос:

- Страшно сожалею, что причинил вам неприятность.

Чувство, которое можно было бы, пожалуй, приблизительно выразить словами: "Ты сожалеешь? Ах ты..." - преисполнило все существо Динни злостью, расчетливым торжеством и сарказмом.

- Вы причинили зло не мне, а моему брату.

- Давайте подумаем вместе, нельзя ли его исправить.

- Сомневаюсь.

Динни встала. Халлорсен поднялся, пропустил ее и поклонился,

"Вежлив до ужаса!" - подумала девушка.

Остальную часть утра она просидела над дневником в одном из уголков парка, настоящем тайнике - до того густо он зарос тисом. Здесь грело солнце, над цинниями, пенстемонами, мальвами и астрами успокоительно гудели пчелы. В этом уединении Динни снова почувствовала, как тяжело ей будет выставить переживания Хьюберта на суд толпы. Нет, в дневнике не было никакого хныканья, но, предназначенный для глаз лишь того, кем был написан, он с предельной откровенностью обнажал все раны души и тела. Издалека долетали выстрелы. Облокотясь на заросшую тисом изгородь, девушка смотрела в поле, откуда доносилась стрельба.

Сзади раздался голос:

- Вот ты где!

Ее тетка в соломенной шляпе с такими широкими полями, что они задевали за плечи, стояла внизу на дорожке в обществе двух садовников.

- Я за тобой. Босуэл и Джонсон, вы можете идти. Портулаком займемся после обеда.

Леди Монт подняла голову и выглянула из-под своей огромной шляпы:

- Такие носят на Майорке. Отлично защищает от солнца.

- Босуэл и Джонсон, тетя?

- Сначала у нас служил один Босуэл, но твой дядя не успокоился до тех пор, пока не подыскал Джонсона. Он требует, чтобы они всюду ходили вместе. Ты веришь доктору Джонсону, Динни?

- Я считаю, что он слишком часто употребляет слово "сэр".

- Флер унесла мои садовые ножницы. Что это у тебя, Динни?

- Дневник Хьюберта.

- Тяжело читать?

- Да.

- Я следила за профессором Халлорсеном. Е'о следовало бы кое от че'о отучить.

- Прежде всего от самоуверенности, тетя Эм.

- Надеюсь, наши подстрелят пару зайцев. Суп с зайчатиной был бы прекрасным добавлением к меню. Уилмет и Хенриет Бентуорт уже разошлись во мнениях.

- По какому поводу?

- Не знаю. Я была занята. Не то насчет премьер-министра, не то насчет портулака. Они вечно спорят. Хен, видишь ли, все'да была принята при дворе.

- Это так опасно?

- Хен - прелестное создание. Люблю ее, хотя она вечно кудахчет. Зачем ты привезла дневник?

- Хочу показать его Майклу и посоветоваться с ним.

- Не делай это'о, - сказала леди Монт. - Майкл - хороший мальчик, но ты это'о не делай. У не'о масса каких-то странных знакомых - издатели там и прочие.

- Потому-то я и хочу с ним посоветоваться.

- Посоветуйся лучше с Флер: она человек с головой. А у вас в Кондафорде тоже такие циннии? Знаешь, Динни, мне кажется, что Эдриен скоро сойдет с ума.

- Тетя Эм!

- Он ходит как во сне. Я думаю, если его уколоть булавкой, он и то не заметит. Конечно, не следовало бы говорить с тобой об этом, но он должен на ней жениться.

- Согласна, тетя.

- Но он это'о не сделает.

- Или она не захочет.

- Они оба не захотят. Словом, не понимаю, чем все это кончится. Ей уже сорок.

- А дяде Эдриену?

- Он еще совсем мальчик. Моложе е'о один Лайонел. Мне пятьдесят девять, - решительно объявила леди Монт. - Мне пятьдесят девять, я знаю, а твоему отцу шестьдесят. Твоя бабушка была очень чадолюбива. Она непрерывно рожала. Что ты думаешь насчет детей?

Пузырек поднялся на поверхность, но Динни успела проглотить его и ответила только:

- Ну, раз люди женаты, это неплохо - в меру, конечно.

- У Флер будет еще один в марте. Плохой месяц - какой-то ле'комысленный. А ты, Динни, ко'да собираешься замуж?

- Когда заговорят мои юные чувства, не раньше.

- Весьма бла'оразумно! Не за американца, надеюсь?

Динни покраснела, улыбнулась - в улыбке было что-то опасное - и ответила:

- С какой стати мне выходить за американца?

- Не зарекайся, - возразила леди Монт, обрывая увядшую астру. - Ко'да я выходила за Лоренса, он так за мной ухаживал!

- И сейчас еще" ухаживает, тетя Эм. Замечательно, правда?

- Перестань смеяться!

И леди Монт так глубоко погрузилась в воспоминания, что, казалось, окончательно исчезла под шляпой - еще более необъятной, чем раньше.

- Кстати, раз уж мы заговорили о браке, тетя Эм, - я хотела бы подыскать Хьюберту девушку. Ему нужно отвлечься.

- Твой дядя посоветовал бы ему отвлечься с какой-нибудь танцовщицей, - заметила леди Монт.

- Может быть, дядя Хилери знает что-нибудь подходящее?

- Динни, ты - испорченное существо. Я все'да это говорила. По'оди, дай подумать. У меня была одна девушка; нет, она вышла замуж.

- Может быть, она уже развелась.

- Нет, кажется, пока только разводится, но это дол'ая история. Очаровательное создание.

- Не сомневаюсь. Подумайте еще, тетя.

- Это пчелы Босуэла, - ответила тетка. - Их привезли из Италии.

Лоренс говорит, что они - фашистки.

- Черные рубашки и никаких лишних мыслей. В самом деле, они производят впечатление очень агрессивных.

- О да! Стоит их потревожить, как они налетают целым роем и начинают тебя жалить. Но ко мне они относятся хорошо.

- Одна уже сидит у вас на шляпе, милая тетя. Согнать ее?

- Подожди! - воскликнула леди Монт, сдвигая шляпу на затылок и слегка открыв рот. - Вспомнила одну.

- Кого это "одну"?

- Джин Тесбери, дочь здешнего пастора. Старинный род. Денег, разумеется, нет.

- Совсем?

Леди Монт покачала головой. Шляпа ее заколыхалась.

- Разве у девушки с такой фамилией мо'ут быть день'и? Но она хорошенькая. Немно'о похожа на ти'рицу.

- Как бы мне познакомиться с ней, тетя? Я ведь знаю, какой тип не нравится Хьюберту.

- Я при'лашу ее к обеду. У них дома плохо питаются. Кто-то в нашем роду уже был женат на одной из Тесбери. Насколько я помню, это произошло при Иакове, так что они с нами в родстве, но страшно отдаленном. У нее есть еще брат. Он моряк: у них все служат во флоте. Знаешь, он не носит усов. Сейчас, по-моему, он здесь, в увольнении.

- В отпуске, тетя Эм.

- Да, да, я чувствовала, что это не то слово. Сними пчелу с моей шляпы. Какая прелесть!

Динни обмотала носовым платком руку, сняла с огромной шляпы крохотную пчелку и поднесла к уху.

- До сих пор люблю слушать, как они жужжат, - сказала она.

- Я е'о тоже при'лашу, - отозвалась тетка. - Е'о зовут Ален. Славный мальчик.

Леди Монт взглянула на волосы Динни:

- Я назвала бы их каштановыми. Кажется, он не без перспектив, но какие они - не знаю. Во время войны взлетел на воздух.

- Приземлился, надеюсь, благополучно, тетя?

- Да. Даже что-то получил за это. Рассказывает, что во флоте сейчас очень стро'о. Всякие, знаешь, там азимуты, машины, запахи. Ты расспроси е'о.

- Вернемся к девушке, тетя Эм. Что вы имели в виду, назвав ее тигрицей?

- Понимаешь ли, она так смотрит на тебя, словно из-за у'ла вот-вот появится ее детеныш. Мать ее умерла. Она вертит всем приходом.

- Хьюбертом она тоже будет вертеть?

- Нет. Но справится с каждым, кто захочет им вертеть.

- Это лучше. Можно мне отнести ей записку с приглашением?

- Я пошлю Босуэла и Джонсона. - Леди Монт взглянула на ручные часы: Нет, они сейчас обедают. Все'да ставлю по ним часы. Сходим сами - туда все'о четверть мили. Моя шляпа не очень неприлична?

- Напротив, милая тетя.

- Вот и прекрасно. Выйдем прямо здесь.

Они дошли до конца тисовой поросли, спустились в длинную заросшую травой аллею, миновали калитку и вскоре достигли дома пастора. Динни, полускрытая шляпой тетки, остановилась в увитой плющом подворотне. Дверь была открыта, в полутемной отделанной панелями прихожей, словно приглашая войти в нее, гостеприимно пахло ветхим деревом. Из дома донесся женский голос:

- А-лен!

Мужской голос ответил:

- Хэл-ло!

- Будешь завтракать?

- Звонка нет, - сказала племяннице леди Монт. - Придется стучать.

Они дружно постучали.

- Какого черта!

На пороге вырос молодой человек в сером спортивном костюме. Широкое загорелое лицо, темные волосы, открытый взгляд глубоких серых глаз.

- О! - воскликнул он. - Леди Монт! Эй, Джин!

Затем, взглянув поверх шляпы, встретился глазами с Динни и улыбнулся, как умеют улыбаться только во флоте.

- Ален, не зайдете ли вместе с Джин к нам вечером пообедать? Динни, это Ален Тесбери. Нравится вам моя шляпа?