Речные заводи. Том 2 - Ши Найань Страница 3

склоне появился большой отряд всадников и пеших. Цинь Мин осадил коня и, держа наперевес свою острую, как волчий клык, палицу, пристально всматривался в противника. С горы спускались разбойники во главе с Хуа Юном. У подножья они остановились. Снова ударили в гонг, и разбойники построились в боевой порядок. Хуа Юн, не слезая с лошади, поднял свое стальное копье и приветствовал Цинь Мина. Но Цинь Мин с негодованием закричал:

– Хуа Юн! Твои предки из поколения в поколение были военачальниками и служили императору. Ты тоже был на должности военачальника, командира крепости, охраняющего этот округ, и получал содержание от казны… Что же с тобой случилось? Почему ты изменил императору и примкнул к разбойникам? Сегодня я прибыл сюда, чтобы схватить тебя. Если ты не окончательно потерял рассудок, сходи с лошади и пусть тебя свяжут, тогда мне не придется убивать тебя.

Хуа Юн с улыбкой сказал:

– Разрешите вас спросить, господин главнокомандующий, как мог Хуа Юн изменить императору? Все это произошло из-за Лю Гао, который ложно обвинил меня в преступлении. Он воспользовался данной ему властью, чтобы отомстить мне. У меня есть дом, но я не могу туда вернуться. У меня есть родина, но негде искать защиты. Вот до чего довели меня его преследования! И вот пришлось мне искать убежище здесь. Я прошу вас, господин главнокомандующий, хорошенько разобраться в моем деле и помочь снять с меня незаслуженное обвинение.

– Значит, ты отказываешься сойти с лошади и дать связать себя? – спросил Цинь Мин. – До каких же пор ты будешь разглагольствовать и своими хитрыми речами будоражить моих солдат?

Он приказал бить в барабаны и, взмахнув палицей, понесся на Хуа Юна.

Хуа Юн расхохотался и сказал:

– Неужели ты не понимаешь, Цинь Мин, что люди хотят тебе добра? Я помню, что чином ты выше меня, но уж не думаешь ли ты, что я испугался?

И, бросив поводья, он с пикой наперевес помчался навстречу Цинь Мину. Они съезжались раз пятьдесят, но трудно было сказать, на чьей стороне перевес. Вдруг Хуа Юн сделал вид, что отступает, повернул своего коня на боковую тропинку и притворился , что собирается спуститься с горы. Цинь Мин рассвирепел и погнался за ним. Тогда Хуа Юн отбросил пику, осадил своего коня, схватил лук и пустил стрелу в кисть на шлеме Цинь Мина. Стрела попала прямо в цель, и кисть упала на землю. Это было предупреждением Цинь Мину. Цинь Мин понял это, перестал преследовать Хуа Юна, быстро повернул коня и хотел было броситься на остальных разбойников, но те с криками побежали обратно на гору. Хуа Юн также поехал в гору, но другой дорогой.

Увидев, что противник исчез, Цинь Мин еще больше рассердился. Понося разбойников за их дерзость, он приказал бить в гонги и барабаны и начать преследование.

Выстроившись, отряд с воинственным кличем двинулся вперед. Первыми шли пешие воины. Когда они миновали несколько перевалов, то увидели, что навстречу им с кручи с грохотом летят бревна, большие камни, кувшины с негашеной известью и кадки с нечистотами. Передним отступать было некуда, и человек пятьдесят были сбиты с ног. Остальным оставалось только бежать.

Вне себя от гнева, Цинь Мин повел свой отряд в обход, надеясь найти другую дорогу на гору. Так они бродили по тропинкам до полудня. Вдруг с западного склона горы донеслись удары гонга. Из-за леса появился отряд с красными флагами. Однако, едва Цинь Мин ринулся со своими солдатами вперед, удары гонга прекратились и флаги исчезли.

Тут Цинь Мин увидел, что это вовсе не дорога, а всего лишь несколько тропинок, протоптанных дровосеками. Тропинки были завалены поломанными деревьями и ветвями, двигаться дальше было невозможно. Он хотел отдать приказ расчистить дорогу, когда ему донесли, что с восточного склона горы доносятся звуки гонга и наступает отряд с красными флагами. Цинь Мин и его солдаты тотчас же устремились туда. Но едва они появились на восточном склоне, как звуки гонга прекратились и флаги исчезли. Опустив поводья, Цинь Мин стал искать дорогу, но видел только тропинки дровосеков, заваленные срубленными деревьями и сучьями. Разведчики донесли ему, что на западном склоне горы снова слышатся звуки гонга и наступает отряд с красными флагами.

Цинь Мин пришпорил коня и бросился на западный склон. Но и там противник исчез так же внезапно, как и появился. Взбешенный Цинь Мин так яростно скрежетал зубами, что чуть было не раскрошил их. Он стоял не помня себя от гнева, как вдруг снова услышал звуки гонга, доносившиеся с восточного склона горы. Цинь Мин со своим отрядом поспешил туда и снова не обнаружил ни разбойников, ни флагов.

Грудь Цинь Мина распирало от ярости. Он хотел дать приказ искать дорогу на гору, но вдруг услышал крики, доносившиеся с западного склона горы. Гнев Цинь Мина вознесся до самых небес, и он с отрядом немедленно бросился на запад, но никого там не обнаружил. Тогда Цинь Мин отдал приказ искать дорогу и подниматься в гору с запада и с востока одновременно.

Но тут один из солдат выступил и доложил:

– Здесь нигде нет настоящего пути. Подняться можно только с юго-восточной стороны, там есть большая дорога. Если же мы попытаемся пройти здесь, то можем потерпеть поражение.

Услышав это, Цинь Мин сказал:

– Мы тотчас же выступим по этой дороге. – И он тут же повел свой отряд к юго-восточному склону горы.

Когда они прибыли туда, наступил вечер. И люди, и лошади выбились из сил. Цинь Мин хотел распорядиться, чтобы разбили лагерь и готовили еду, как вдруг по всей горе запылали факелы и раздались беспорядочные удары гонга и крики. Рассвирепев, он захватил с собой полсотни всадников и бросился на гору.

Тут из леса вылетела туча стрел. Несколько солдат были ранены. Выхода не было. Пришлось повернуть обратно и спуститься с горы. Он приказал солдатам заняться приготовлением еды. Но едва они развели огонь, как на склоне горы снова вспыхнули десятки факелов и люди, державшие их, с криком и свистом ринулись вниз. Однако не успел Цинь Мин броситься им навстречу, как все факелы снова исчезли.

Ночь была лунная, но темные облака скрывали луну, и было не очень светло. Цинь Мин, не в силах больше сдерживать гнев, решил приказать солдатам поджечь лес, но тут откуда-то из ущелья донеслись звуки флейты и барабанный бой. Пришпорив коня, Цинь Мин подъехал поближе и увидел, что на склоне горы, освещенные десятью факелами, Хуа Юн и Сун Цзян распивают вино.