Путешествие на Запад. Том 4 - У. Чэнъэнь Страница 8

– Сынок! До чего же ты глуп! – воскликнул Сунь У-кун. – Охраняя Танского монаха в его пути за священными книгами, мне довелось проходить с ним через Кантон, где я прихватил с собой складной котелочек, очень удобный, чтоб готовить в нем разную пищу. Вот я заберу у тебя все твои печенки, селезенки, легкие да кишки и наготовлю себе столько еды, что ее хватит до самой весны, до того дня, когда поминают покойных предков, и еще на дорогу останется.

Услышав эти слова, второй демон не на шутку перепугался.

– Братец! – проговорил он. – Эта обезьяна, пожалуй, так и сделает…

– Ладно, – стал урезонивать его третий демон, – пусть готовит себе пищу, но, спрашивается, куда он приладит свой котелок?

Сунь У-кун услышал и крикнул:

– Пристрою его на костях, вот и хорошо будет!

– Да нет! Совсем не хорошо! – ответил третий демон. – Допустим, что тебе удастся приладить котелок, но как только ты станешь разводить огонь, дым пойдет через ноздри и наш повелитель начнет чихать!

Сунь У-кун рассмеялся:

– Пустяки! Я пробью железным посохом дыру у него на макушке, и она послужит слуховым окном и в то же время дымогарной трубой.

Старый дьявол хоть и храбрился, однако душа его от страха едва не ушла в пятки. Стараясь напустить на себя спокойствие, он пролепетал:

– Братцы мои! Не бойтесь! Пусть принесут мою настойку. Я убежден, что от нескольких чарок обезьяне станет худо.

Сунь У-кун усмехнулся про себя. «Пятьсот лет тому назад, – вспомнил он, – когда я учинил буйство в небесных чертогах, я съел пилюлю Лао-цзюня, выпил вино Нефритового императора, съел персики царицы Сиванму, наелся фениксовых мозгов и драконовой печени, словом, чего только я не наглотался, и ничего со мной не случилось. Каким же зельем думает он опоить меня?»

Тем временем бесенята принесли два кувшина процеженной настойки. Налив чарку до краев, они поднесли ее старому дьяволу. Пока тот держал чарку в руке, до Сунь У-куна дошел запах зелья. «Не дам ему пить!» – решил он про себя, наслаждаясь винным ароматом.

Ну и молодец Сунь У-кун! Мотнув головой, он превратил ее в устье воронки и подставил под самую глотку дьявола. Тот глотнул из чарки, и все содержимое попало в рот Сунь У-куну. Таким образом Сунь У-кун пропустил в себя чарок семь или восемь. Наконец старый дьявол перестал пить.

– Что-то вино не действует? – удивился он. – Бывало, раньше от двух чарок в животе жгло, как от огня, а сейчас сколько выпил и ничего, даже не покраснел…

Зато Сунь У-кун от вина развеселился: он стал прыгать, плясать, хватался за печенку и качался на ней, как на качелях, совершал разные акробатические фигуры и кувыркался через голову колесом. От всей этой пляски у чудовища нестерпимо разболелся живот. Упав на землю, старый демон стал кататься от боли. Что произошло в дальнейшем, осталось ли чудовище в живых, или сдохло, вы узнаете из следующей главы.

Глава семьдесят шестая,

в которой рассказывается о том, как Сунь У-кун пребывал в утробе дьявола, а также о том, как вместе с Чжу Ба-цзе он покорил второго дьявола

Мы остановились на том, как Великий Мудрец Сунь У-кун препирался со старым демоном, находясь у него в животе, пока тот, бездыханный, не повалился наземь. Не заговори он опять, вы подумали бы, что он мертв, но время от времени он все же шевелил руками. Когда дыхание вернулось к нему, он стал взывать:

– О великий бодисатва! О Мудрец, равный небу! Всемилостивейший и вселюбящий Сунь У-кун…

Великий Мудрец прервал его:

– Покороче, сынок! Не трать времени попусту на разные величания. Зови меня просто: дедушка2.

Дьяволу было жаль расставаться с жизнью, и он был готов на все.

– Дед! Дедушка! – заголосил он. – Я кругом виноват. По своей дурости проглотил тебя и за это должен сейчас поплатиться жизнью. Всецело уповаю на твою доброту и сострадание. Сжалься надо мной, я, как и всякая букашка и козявка, хочу жить. Обещаю тебе переправить твоего наставника через гору.

Сунь У-кун никогда не щадил врагов, но ради Танского монаха готов был пойти на что угодно. Мольбы старого демона и его почтительность в обращении напомнили Сунь У-куну о том, что он дал обет творить добро.

– Так и быть! – проговорил он. – Пощажу тебя на сей раз, только ты скажи, как думаешь переправить моего наставника через гору?

Старый дьявол ответил:

– У меня здесь нет ни золота, ни серебра, ни жемчуга, ни изумруда, ни агата, ни кораллов, ни глазури, ни янтаря, ни перламутра – словом, никаких драгоценностей. Зато мы, три брата, собственноручно перенесем твоего наставника в роскошном паланкине через эти горные кручи. Вот все, что я могу пообещать тебе.

Сунь У-кун обрадовался:

– Что ж, твое обещание дороже всяких драгоценностей. Я согласен. Ну-ка, разинь пасть, я вылезу!

Только было собрался дьявол раскрыть свой огромный рот, как к нему подошел младший брат и вполголоса сказал:

– Когда он окажется у тебя на зубах, хорошенько разжуй его и снова проглоти. Тогда он не сможет причинить тебе никакого вреда.

Сунь У-кун все слышал и, прежде чем вылезти, выставил сперва свой железный посох. Дьявол изо всей силы лязгнул зубами, раздался треск, и несколько передних зубов дьявола раскрошились на мелкие кусочки. Втянув обратно посох, Сунь У-кун закричал:

– Ну и хорош ты, нечего сказать! Я было пощадил тебя и собрался вылезать, а ты что? Хотел разжевать меня, чтобы лишить жизни?! Шалишь, брат! Теперь уж я не вылезу! Ни за что не вылезу, пока не изведу тебя живьем!

Тут старый дьявол взъелся на своего младшего брата:

– Ах ты, негодяй! Родного брата подвел! Мы с ним уговорились по-хорошему, а ты подбил меня разжевать его. Теперь он остался жив и невредим, зато я потерял зубы и десна болит. Что же это получается?!

От укоров старшего брата младший пришел в ярость и решил испробовать еще одно средство.

– Сунь У-кун! – заорал он. – Слава о тебе как о храбром воине гремит везде и всюду. Ты показал свою удаль в Южных воротах неба и в небесных чертогах Нефритового императора. По дороге на Запад, в обитель Будды, ты истребил невесть сколько дьяволов и оборотней. Я думал, ты и в самом деле герой, а ты оказался жалкой, ничтожной мартышкой…

– С чего это