Элмер Мендоса - Любовник Дженис Джоплин Страница 10

Не успел Давид опомниться, как Чоло собрал у них в комнате других ребят, которые принесли с собой пиво, лед, газировку. Он поведал им о приключении товарища с юмором и существенными преувеличениями, отчего, по-видимому, большинство присутствующих не поверили ни единому его слову.

— Надеюсь, она не наградила тебя триппером или сифилисом? — с опаской произнес самый осторожный из команды.

— Послушай, чертов Санди, — сказал Чоло, — пить тебе нельзя, но чокнуться надо! — и сунул ему в руку бутылку «будвайзера».

— От одного глотка с тобой ничего не случится! — Да.

— И даже если ты заполучил от Дженис сифилис, все равно, брат, не парься, у нее он наверняка доброкачественный.

— Ну, до чего же везет дуракам, правда, ребята? — Да этот несчастный дурачок скоро будет иметь столько девок, сколько тебе и не снилось, одна его рожа и зубы чего стоят!

— Дурак дурака видит издалека!

— Пусть так, но переспать с Дженис — бабушкины сказки, вешайте лапшу на уши кому-нибудь другому!

«Надо бы отпраздновать, — посоветовала Давиду его бессмертная часть, — такое случается не каждый день!» Ему стало очень весело, и несколько минут спустя он уже целиком отдался во власть алкогольной эйфории.

Через какое-то время Давид проснулся от стука хлопнувшей двери; в комнату вошел дядя Грегорио в сопровождении агента «Доджерс».

— Ты куда подевался, Давид? К тебе пришли… а-а. черт, что тут у вас творится?

— Кто его знает… — пьяно промычал очнувшийся Чоло. — Лично у меня башка трещит…

— Вот дерьмо, они напились, — рассерженно сказал агент. Только сейчас Давид заметил, что сжимает в руке вещественное доказательство совершенного им преступления. Дядя Грегорио попытался загородить собой стоящие на полу пустые бутылки, но их было слишком много. Агент вышел из себя и закричал, что этому олуху нельзя доверять и что контракт с «Доджерс» аннулируется в связи с невыполнением пункта шестнадцатого. Под беспомощным взглядом Грегорио гринго разорвал свою копию контракта и бросил тут же, в комнате. Дядя был безутешен; он никак не предполагал, что племянника выгонят, несмотря на его талант.

— Чертовы гринго, — пробормотал все еще пьяный Чоло. — Ну, до чего же формалисты, гады, ты же сюда не капусту убирать приехал!

Глава 5

Вернувшись в Кульякан из поездки в составе «Лос-Томатерос», Чоло первым делом сел в свой пикап и поехал в район, где жила Мария фернанда. Он остановил машину неподалеку от ее дома, там, где улица Нуньоде Гусман поворачивает, упираясь в берег реки Агуанаваль. Именно на этом месте давным-давно собирались он, Чато и другие ребята. Какими далекими показались ему теперь те дни! Как и тогда, лампа уличного фонаря разбита камнем, брошенным чьей-то озорной рукой; трое парней играли в бабки, по очереди швыряя биты и не обращая на него никакого внимания. Несмотря на свои усилия увеличить объем продаж, Чоло по-прежнему оставался мелким торговцем наркотиками, до которого никому нет дела. Конкурентов у него не было, полиция бросила все силы на борьбу с партизанами, а потому он мог беспрепятственно передвигаться по всему городу в любое время суток и, самое главное, с пользой для дела. Чоло считал Коль-Поп своей территорией и чувствовал себя здесь очень уверенно.

— В этом районе мне работать не опаснее, чем кататься на велосипеде, — говаривал он. Из-за этой своей самоуспокоенности он даже не заметил, как один из трех парней с битами открыл дверь пикапа со стороны пассажирского сиденья и проскользнул внутрь, не слишком пряча свою пушку тридцать восьмого калибра.

— О чем базар, чувак?

— Смотри на дорогу! Езжай все время прямо до Сапаты.

— Это еще зачем?

— Молчи и не вздумай дурить! — Чоло повел машину в сторону бульвара, безуспешно пытаясь краем глаза разглядеть самозваного пассажира.

— Да в чем дело, мужик, кто ты такой?

— Не твое дело, заткнись и рули, куда велено!

Едва Чоло остановил пикап рядом с бульваром Сапаты, незнакомец тут же выскочил, а на его месте возник Чато с черным чемоданчиком в руке.

— Здорбво, Чоло! Ну что, обосрался со страху? — На нем была пестрая меланжевая рубаха; он ухмылялся из-под надвинутой на самые глаза бейсболки.

— Сам ты засранец вместе со своим приятелем, придурок! И не вздумай еще раз выкинуть со мной подобный номер!

— Подумаешь, нежный какой! — продолжал улыбаться молодой партизан, засовывая чемоданчик под сиденье. — Поезжай по Сапате в обратную сторону, я по дороге сойду!

— Зачем так сложно, Чато, мог просто позвонить мне!

— Для твоей же безопасности — вдруг твой телефон прослушивается, я не хотел рисковать! Полиция совсем озверела.

— А как ты вычислил, что я именно там остановлюсь?

— Ты же за моей сестрой приударяешь, разве не так? Поняв, что разоблачен, Чоло невольно покраснел. Он тщательно хранил эту тайну, однако Чато, несомненно, следил за ним в течение нескольких недель и догадался о его интересе к Марии Фернанде. В памяти Чоло очень хорошо сохранился тот решающий день и бал выпускников центральных подготовительных курсов, на котором пел Коти Бургеньо со своим фальшивящим квартетом. Мария Фернанда со своей фигурой 88–60–90 выглядела потрясающе в черной мини-юбке: красивые ноги, заметная попка, маленькая грудь; и умница вдобавок — в общем, то, ради чего из федерального округа приезжают в Синалоа охотники за красотками и уговаривают местных девушек принять участие в конкурсе «Сеньорита Мексика», от которого всеми силами стараются удержать отцы своих дочерей, сурово предупреждая их: «Не вздумай у меня заниматься этими глупостями!» Несмотря на большую занятость, Чоло в тот вечер пригласил танцевать Марию Фернанду и чуть не задохнулся от ощущения близости роскошного девичьего тела. Бог мой, какое наслаждение прикасаться к ее одежде, дышать ароматом духов «Джорджио»! Как только у чертова Давида язык повернулся назвать ее девушкой с хотдогом на голове? Мария знала, что сразила его наповал, женщины всегда это знают, они ближе к богу, чем мужчины, а Чоло попытался нащупать твердую почву под ногами, завязав разговор:

— Как живешь?

— Ничего. — ответила она, и оба замолчали, но ненадолго.

Чоло ненавидел ждать, темперамент не позволял, а потому, прежде чем «Биджиз» успели допеть свою «I’ve gotta get a message to уоu», выпалил:

— Мария Фернанда. это самое… хочешь стать моей невестой?

Она будто остолбенела от неожиданности:

— Что? — и внимательно посмотрела на него.

— Да, это самое, ты мне нравишься!

— Вот еще выдумал! Достаточно того, что мы с тобой друзья!

— Ноты мне правда очень нравишься! — Чоло изо всех сил старался вести себя спокойно.

— Это не значит, что я должна стать твоей невестой! — Внезапно из ее голоса исчезла строгость. — Ладно, буду твоей невестой, но только когда ты заработаешь много денег!

— Заметано! Назначь срок!

— Сам назначь!

— Месяц годится?

— Так скоро?

— Ну, год.

— Отлично! Да, одно условие: обещай, что в течение всего года не будешь ничего просить и вообще говорить со мной на эту тему — слишком уж ты быстрый!

— Обещаю!

И поскольку настоящие мужчины не танцуют, Чоло оставил ее в обществе подруг, а когда отправился восвояси, они проводили его веселыми взглядами — видимо, Мария Фернанда тут же им все рассказала. Теперь ему было просто необходимо обсудить это с Чато; нельзя же не считаться с будущим шурином, занятым партизанской войной! Но Чато опередил его, сказав полусмущенно-полунасмешливо:

— Не мое дело, конечно, но я не понимаю, что ты нашел в женщине, у которой, выражаясь словами Давида, хотдог на голове! Впрочем, сейчас у меня нет времени на разговоры. Вот что, подыщи свободный дом, не слишком приметный, сними его и дай знать — мне нужно запасное убежище.

— Для тебя одного?

— Нет, там будет жить Давид.

— А это что?

— Вот дьявол, чуть не забыл: в этом кейсе деньги на аренду дома; отвези туда Давида, а через восемь дней встретимся на середине моста Идальго в шесть часов вечера; если меня не будет, приезжай туда в то же время еще в течение трех дней подряд, понял? — Да.

— Пока я не появлюсь в доме, привози Марию Фернанду в гости к Давиду, и наоборот, чтобы видно было: здесь, мол, живут и общаются родственники.

— Что-нибудь еще?

— Высади меня напротив «Ла-Фуэнте»!

— Ладно.

Пока пикап приближался к месту назначения, Чоло Мохардин спросил своего друга-партизана:

— Слышал про Давида?

— Что именно?

— Как ему обломилось в Лос-Анджелесе?

— Да, знаю, отец небось павлином выступает!

— Это все ерунда, случилось кое-что покруче: Давид оттрахал саму Дженис Джоплин, королеву хиппи!

— Иди ты!

— Я тебе говорю; эта баба увидела его на улице, затащила к себе и обслужила в лучшем виде!