Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова - Иван Семенович Барков Страница 10
- Категория: Проза / Контркультура
- Автор: Иван Семенович Барков
- Страниц: 92
- Добавлено: 2023-06-30 16:10:46
Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова - Иван Семенович Барков краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова - Иван Семенович Барков» бесплатно полную версию:Иван Барков (1732–1768) — легендарный русский поэт, давший имя целому направлению отечественной словесности. Сегодня, пожалуй, не найти мало-мальски грамотного человека, кто не слышал бы об этом литераторе XVIII века. Но, несмотря на столь широкую известность, абсолютному большинству читателей, интересующихся личностью стихотворца и его наследием, приходится довольствоваться лишь досужими вымыслами.
Вот, что, в частности, написано о Баркове в «Энциклопедическом словаре» Ф. Брокгауза и И. Эфрона (1891 г.): «Всероссийскую славу стяжал он себе тоже стихотворными, но не печатанными „срамными сочинениями“, в огромном количестве списков разошедшимися среди российских любителей пикантного чтения. Слава эта так велика, что создался особый термин „барковщина“ и Баркову сплошь да рядом приписываются вещи, которые совсем ему не принадлежат».
Дорогой читатель. Вы держите в руках научное издание сочинений Ивана Баркова, публикуемое впервые за 225 лет со дня его смерти.
Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова - Иван Семенович Барков читать онлайн бесплатно
Эти-то богемные кружки, как нам кажется, и были той средой, в которой активно продуцировалось похабное стихотворство, в том числе составившее корпус барковианы второй половины XVIII в. Объединение большого числа текстов барковианы в сборники типа «Девичьей игрушки» было уже их вторичной циклизацией, построением композиции более крупного порядка, которой предшествовали меньшие циклы, плод творчества одного автора или тесного авторского кружка. «Девичья игрушка» же — это своеобразная антология продукции нескольких творческих коллективов.
Эти процессы могут быть — хотя тоже чисто гипотетически — рассмотрены на примере включения цикла текстов об Иване Даниловиче Осипове в состав «барковианских» сборников. Можно достаточно уверенно говорить о том, что иваноданиловичевскии цикл вышел из круга статс-секретаря Екатерины II, сенатора и управляющего Кабинетом ее императорского величества (из которого, как мы помним, в 1763 г. Баркову было пожаловано 63 руб.) Адама Васильевича Олсуфьева. В печати сам Олсуфьев выступал лишь как переводчик итальянских опер, и исследователь XIX в. уже полагал, что «нет повода приписывать ему сатирическое сочинение»[67], тем более он не мог подозревать Олсуфьева в авторстве сочинений фривольных и «кабацких». Однако такое мнение было явно ошибочным; ему противоречили сведения, сообщенные в «Опыте исторического словаря о российских писателях» Н. И. Новикова, где сказано, что Олсуфьев «писал много забавных и сатирических сочинений, но печатных нет; однакож они у многих хранятся рукописными и весьма много за остроту похваляются»[68]. Опыт бытовой забавной поэзии Олсуфьева (его шуточное послание к Г. Г.Орлову) был уже напечатан, и он любопытен близостью слога и даже отдельных специфических стилистических приемов к текстам про Ивана Даниловича[69]. Известный своим умом, Олсуфьев славился и любовью к буйному пьянству в совершенно не аристократических компаниях. Французский дипломат Сабатье де Кабр весной 1772 г. дал ему такую характеристику: «Олсуфьев <…> едва ли не самый умный человек в России. <…> Но дружась с людьми худого общества и будучи охотником пображничать, он никогда не будет играть первых ролей, хотя для них создан»[70].
По всей видимости, и Иван Осипов, и другие лица, упомянутые в стихотворениях данного цикла, составляли бражнический кружок Олсуфьева, участники которого, в первую очередь сам Олсуфьев, развлекались переложением кружковых происшествий на язык поэзии. Кружковое стихотворство всегда обнаруживает тенденцию к тематическому объединению текстов; в цикле про Ивана Даниловича эта особенность выразилась с большой силой: около десяти произведений строятся вокруг одного персонажа, разрабатывая отдельные эпизоды его «биографии» (многие из которых, надо полагать, жизненно реальны), между ними намечаются даже сюжетные связи[71].
В истории русской «барковианской» поэзии XVIII в. известно несколько более или менее развитых циклов, в действительности их было гораздо больше, и именно подобного типа стихотворные комплексы послужили первоосновой для обширных сборников типа «Девичьей игрушки», связанных традицией с именем Баркова.
Вопрос об истории литературной репутации Баркова как главного творца русской непристойной поэзии, закрепившего за этим родом стихотворства свое собственное имя, достаточно сложен и может быть решен не столько путем «эстетического», культурологического истолкования[72], сколько анализом разнообразных (в значительной степени еще не известных) исторических данных. Если эту проблему упростить и сформулировать как вопрос о том, почему с конца XVIII в. практически любой похабный стихотворный текст ассоциируется с именем Баркова, что выражается, в частности, в атрибуции ему множества стихов в массовых «любительских» сборниках[73], то можно высказать следующее предположение. Вероятно, одной из — причин были случаи достаточно раннего (по крайней мере, уже с 1770-х гг.) появления заглавий подобных сборников типа «Сочинения г-на Баркова». Первоначально же эти заглавия исходили не из (не только из) литературной мифологии, а были обусловлены принципами комплектования больших антологий из уже оформленных циклов, о чем мы говорили выше. По всей видимости, промежуточным звеном циклизации было объединение ряда произведений Баркова, и эта (эти) подборка расходилась под его именем; затем, при слиянии с текстами других авторов, атрибуция подборки распространялась на весь сборник.
Наиболее раннее свидетельство бытования непечатных (что, конечно, необязательно означает «похабных») стихотворений Баркова принадлежит Якобу Штелину, так охарактеризовавшему Баркова: «Барков, переводчик с латинского при Академии, который, в следствие своего беспорядочного поведения, был то адъюнктом, то студентом, то писцом, сделался известным своими острыми сатирами на необразованных новых стихотворцев». И тут же: «Около этого времени, именно в 1753 г., являлись в Москве различные остроумные и колкие сатиры, написанные прекрасными стихами, на глупости новейших русских поэтов под вымышленными именами (Autore Barcovio, satyro nato)»[74].
Определения Штелина скорее соотносятся с текстами, включенными в обширный корпус литературно-полемических произведений, во множестве появившихся в 1750-е гг.[75]. Параллельно с ними Барковым создавались и сочинения «приапические», которые тоже несли определенную полемическую нагрузку, т. к. являли собой пародийные перелицовки произведений современных русских авторов, в первую очередь А. П. Сумарокова, что отмечалось практически всеми исследователями барковианы. Как бытовой факт отношения Баркова и Сумарокова отразились в ряде анекдотов, передающих негодование русского Расина на неуважение к нему и шутовские выходки Баркова. Таким же образом моделировались и их литературные отношения: пародия со стороны Баркова и раздраженная брань Сумарокова в ответ.
П. Н. Берковым была обнародована сумароковская эпиграмма на Баркова, хорошо выражающая дух этих перепалок:
НА СОЧИНЕНИЕ ТРАГЕДИИ ДУРАКОВ
Латынская языка источник и знаток,
Российской грамоты исправный молоток,
С изрядным знанием студент наук словесных,
Составщик сатир злых, писец стихов бесчестных,
Неблагодарный дух, язвительный злодей,
Не могши<й> никогда сего порока стерти,
Предатель истинный и пьяница до смерти —
<Вот>
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.